Пятая Империя Людей (ЛП) - Хейс Роберт. Страница 22

Одну сторону каюты занимали шикарная кровать, шкаф и сундук. Роскошная квартира для капитана, команда которого, несомненно, спала на банках, на которых едва можно вытянуться во весь рост. Смити ненавидел капитанов за роскошь, в которой они жили, (хотя, это не означало, что он не вырвет "Феникс" из рук Стилуотера при первой возможности). Он никогда не спал в кровати такого размера, как та, на которую он сейчас смотрел, и не носил такой модной одежды, как та, что, несомненно, висела в шкафу Дрейка. Все они считали себя лучше него. Смити докажет, как они ошибались.

Другая часть каюты Дрейка была даже больше, и в ней стоял письменный стол, несколько комодов и шкафов с ящиками. Смити заметил множество дорогих на вид бутылок с выпивкой и с трудом удержался, чтобы не разбить стекло и не взять одну из них. Он раздумывал, каков на вкус этот причудливый ром – но это могло и подождать, хотя Смити никогда не пил ничего, кроме пойла, которое продавали во всех тавернах. Смити играл в долгую. Его целью было богатство, корабль, власть и репутация. И уж он всё это получит, прежде чем с ним будет покончено.

Он подошёл к первым шкафчикам и быстро обшарил их. Там он нашёл лишь пустой пергамент и чернила, множество писем, подписанных кем-то по имени Рей, детскую игру из доски, разрисованной квадратами, множество фигурок и жёлтый самоцвет размером с ладонь его руки. Самоцвет казался ценным, и Смити, не раздумывая больше, убрал его в карман.

У следующего шкафа была столешница, на которой лежал только маленький пистолет. Таким оружием Смити никогда не пользовался, но видел их разрушительный эффект в действии. Он знал, как легко ими пользоваться, и решил, что когда-нибудь и у него будет такой же. Смити покрутил ручку шкафа, но дверца была прочно закрыта. По центру, дразня, располагался маленький позолоченный замочек.

У него не было опыта в отпирании замков, и он сильно сомневался, что ключ оставили где-то рядом. Если в этом шкафу карты Дрейка Моррасса, то, скорее всего, это самый ценный ключ на всём проклятом корабле, и Дрейк наверняка носит его всё время на себе. Смити потянул дверцу изо всех своих сил, и она не поддалась. У него росла уверенность, что этот шкаф именно тот, что ему нужен, и карты находятся прямо перед ним.

Зарычав от ярости, Смити ударил в дверцу. Было больно, но металлические костяшки на ноже немного повредили дерево. Он бил дверцу снова и снова и снова. Смити бил, не обращая внимания на производимый им шум, пока от дверцы не полетели щепки, и она не раскололась. Он выкрутил замок и швырнул на середину каюты. Внутри шкафа лежало множество свитков подбитого кожей пергамента.

Смити вытащил первый свиток, развернул его и бросил взгляд на слова, картинки и вычисления, пытаясь увидеть хоть что-то, из чего можно понять, что перед ним за карта. Он увидел жирную надпись "Новый Сев'релэйн" на капле, похожей на остров, и бросил карту назад. Смити взглянул на дверь каюты. Он всё ещё слышал звуки битвы снаружи, поэтому стал обшаривать шкаф дальше.

Он отбросил ещё пять карт, пока не добрался до той, которая была ему нужна. На ней было нарисовано побережье с обозначенными повсюду опасностями, и на земле там были написаны слова: "Забыта, но не утрачена". Смити ухмыльнулся. Он получил то, чего не смог получить этот пидор Стилуотер, и команда за это живо встанет на его сторону.

– Тебя не должно быть здесь, – медленно сказал кто-то.

Смити повернул голову и увидел, что в дверях стоит мужчина. Он был высоким, широкоплечим и мускулистым, но его голова была маленькой, слишком маленькой для такого массивного тела. Смити и сам был высоким и сильным, но в прямом поединке этот гигант сокрушил бы его.

Не говоря ни слова, Смити схватил пистолет со столешницы шкафа, направил на большого пирата и спустил курок.

Гигант отшатнулся к двери каюты и его тело, падая, захлопнуло её. Из раны на его груди полилась густая красная кровь, и он посмотрел на Смити ошеломлёнными глазами.

– Почему так больно? – сказал пират. Слёзы собирались на его лице и скатывались вниз. – Прекрати это.

Смити бросил пистолет на пол каюты и вразвалочку пошёл к дурачку.

– Больно, потому что я только что тебя убил. Но всё же надо убедиться, а? Нельзя, чтоб ты рассказал кому-нить о том, что видел.

Большой пират мяукнул, когда Смити подошёл к нему.

***

Кеббл, морщась, вышел на берег. Каждый шаг отдавался мучительной болью в боку, в том месте, где солдат оставил порез. Он умер от выстрела в лицо из винтовки в упор, но прежде нанёс Кебблу рану, которая может стать смертельной.

Вручив Дрейку оружие, которым можно отбить солдат от города, Кеббл пошёл исполнять его приказ и стал искать Килина. Капитана "Феникса" нигде не было видно, даже на берегу, где сражение практически закончилось.

Посреди огней, почерневшего песка и тёмных предметов, которые могли быть только кровоточащими телами, праздновали пираты. Некоторые выглядели ранеными, другие пьяными, и в городе, наверное, ещё шло сражение, но пираты поздравляли друг друга с тяжело завоёванной победой – и она явно досталась совсем нелегко.

Кеббл заметил посреди обожжённого песка светлые волосы и тут же узнал скрюченное тело арбитра. Футах в десяти от неё он увидел следы взрыва, только не такого, какой бывает от чёрного пороха – все подпалины тут были неправильными. На песке повсюду, куда ни глянь, лежали тела, и у многих не хватало конечностей, или они были обожжены до неузнаваемости. И все определённо были мертвы.

Кокос выпал из руки Кеббла, и, стиснув зубы от боли, свободной рукой он отодрал рубашку, прилипшую к ране. Он посмотрел вниз – кровь перестала идти, осталась лишь липкая красная линия на левой стороне живота. Кеббл вздохнул. Бессмертие по-прежнему не давало ему умереть. За свои долгие годы он получал раны и похуже, чем порез от меча, но понадеялся на миг, что эта была последней.

По-прежнему опираясь на винтовку, как на костыль, Кеббл направился к телу арбитра. Ему оставалось только надеяться, что среди трупов на песке нет капитана Стилуотера. Кеббл старался не привязываться к тем, у кого жизнь намного короче, чем у него, но начал уважать Килина Стилуотера и почти считал его своим другом. Прошло уже много времени с тех пор, как он называл кого-то другом.

Подойдя к арбитру ближе, Кеббл услышал крик за спиной. Он развернулся, его ноги не выдержали, и от боли в боку зрение размылось, а с губ слетел крик.

К тому времени, как зрение Кеббла восстановилось, было уже почти слишком поздно. На него летел обезумевший солдат с широко раскрытыми глазами, наполненными таким страхом, который толкает на иррациональные действия. Кебблу удалось поднять винтовку, чтобы остановить меч, направленный в его голову, но солдат не остановил свою безумную атаку, и они оба свалились, спутавшись руками и ногами, а Кеббл закричал от боли.

Откатившись от солдата и вцепившись в бок, Кеббл открыл глаза и увидел, как солдат встал на колени и поднял меч высоко над своей головой, чтобы срубить голову Кеббла.

Вокруг них взметнулся песок – что-то бросилось, врезалось в солдата и утащило его под землю под аккомпанемент чудовищных криков и хруста костей. Кеббл отполз в сторону, и сердце колотилось в его груди.

Мимо Кеббла пробежали три пирата и стали колоть песок своим оружием.

Игнорируя жгучую боль, пронизывающую тело, Кеббл с трудом поднялся и огляделся в поисках винтовки. Её нигде не было видно. Три пирата прекратили колоть и рубить, и теперь тяжело дышали и поздравляли друг друга. Подойдя к ним, Кеббл увидел огромное тело песчаного монстра, лежащее на мёртвом солдате. Существо, похоже, умерло – его тело и крылья покрылись глубокими красными порезами, и поднимавшийся от него запах был почти непереносимым.

– Чёрт, Солт, – сказала одна пиратка, маленькая женщина с огненно-рыжими волосами и сеткой шрамов на лице. – Да ты самый везучий ублюдок из всех, кого я встречала. Наверное, это последний чёртов песчаный монстр на всём берегу. Мы пропустили только одного, и он ждал столько месяцев, и как раз сейчас решил перекусить.