Искра меж двух огней (СИ) - Пожарская Анна. Страница 40

Элле захотелось разрыдаться. Она с ужасом поняла, что первой умрет не она, первым умрет ее малыш. Маленький беззащитный комочек, который провинился только тем, что мать любит лицезреть морскую гладь. Что она скажет Дару, если останется жива? Змей моргнул и загремел трещоткой на хвосте. Элла упала на колени не в силах оторвать от него глаз. Протяжно застонала. По щекам покатились слезы бессилия. Ничего она никому не скажет, мертвые хранят молчание.

Дарсир пригубил горячего ягодного киселя и закрыл глаза, наслаждаясь нежным вкусом. Осталось доделать три бутыли охранной жидкости для городских стен, переговорить с Траном, и можно спокойно покинуть Хлом. Хорошо, что сегодня Мита не задержалась надолго. Извинилась, похвасталась мужем и семейным благополучием, разрешила заглянуть в ее память и убежала наслаждаться новым статусом дальше.

Дар глотнул еще киселя, поднялся из-за стола, подошел к шкафу, раскрыл дверцы и пересчитал бутыли. Сто семнадцать штук. Должно хватить на первый год. А там либо Пилар победит-таки эту жидкость, либо они придумают ей замену. Маг ухмыльнулся, если брат уступал ему в чем-то, так это в зельях и снадобьях: у Пилара не все и не всегда получалось правильно. Зато он быстрее выучивал заклинания. Дарсир хорошо помнил, в отрочестве он тратил намного больше времени на зубрежку. Брат успевал лишний раз искупаться в море, а он все учил и учил, учил и учил.

Вернулся за стол и занялся жидкостью. Руки буднично размешивали ингредиенты, губы привычно отсчитывали капли и пели заклинания, но мыслями маг уже пребывал в Тмаре. Он держал свою Эллу за руку и рассказывал ей о детстве. Показывал беседку в саду, где они с братом играли, бухточку с мелкой круглой галькой и рыбешками, где они любили купаться и запускать кораблики, комнату, где они под надзором отца познавали Искусство.

Закончил с очередной бутылью, пригубил остывшего киселя и устало потер ладонями лицо. Лишь бы Элла ничего не сотворила с ребенком! Они, конечно, сделают еще одного, но Дар не знал наверняка, сможет ли смириться с потерей этого. Хочется верить, что любимая наговорила ерунды от досады, и на самом деле думает иначе.

Собрался с мыслями и вернулся к жидкости. Каждая новая емкость давалась тяжелее предыдущей, но Дарсир не отступал, в конце концов, потомок он Тел-ар-Керрина или нет? Справится. Наконец, обе бутыли наполнило темное вязкое варево. Маг проверил получившийся состав и совершенно довольный поставил их в шкаф. Накинул сюртук и перенесся в дом градоначальника Хлома.

Тран принял его без промедления, Дар предупреждал его о спешке и градоначальник не чинил препятствий. Он молча выслушал объяснения и обещание прислать Пилара незамедлительно, а потом обнял мага на прощание и добродушно заметил:

— Соберешься жениться на рыжей девочке-старушке, пригласи на свадьбу.

— Я еще не получил согласия, — смутился Дар. Он не говорил с Траном об Элле и не думал, что его чувства настолько заметны.

— Получишь, — кивнул собеседник. — Ты славный парень, Дарсир. Много сделал для Хлома, уверен, не меньше сделаешь для Тмара. Неужели можно отказать такому могучему магу?

Дар пожал плечами:

— Женщины, что с них взять…

— Ты прав, как всегда, — вздохнул Тран. Подмигнул. — Она ответит взаимностью, слишком жадно смотрела на тебя в то утро, — кивнул на прощание. — Заходи в гости, всегда рад видеть тебя.

— Непременно.

Чародей улыбнулся и призвал магию перемещения. Заклинание поиска говорило, что Элла где-то на побережье и Дар старался попасть как можно ближе к ней. Страшно хотелось обнять возлюбленную. Пилара найдут вместе после. Вряд ли в Хломе случится что-то серьезное за промежуток от обеда до полдника.

Материализовался на площади близ святилища Латасара. Тмар частенько проделывал с ним такие штуки. Маг попадал в нужное место со второго, а то и с третьего раза. Никогда, ни в одном городе такого не случалось, только здесь. Дар выругался и бодро зашагал к побережью. Он уже представлял, как обнимет свою рыжую бестию, закопается носом в пахнущую костром шевелюру и коснется поцелуем самых сладких губ на свете.

Вышел за пределы крепостных стен, посмотрел на водную гладь и вздрогнул. Недалеко от берега, качалась на волнах Элла, точнее то, что от нее осталось: неживая фарфоровая кукла со спутанной копной рыжих волос и взглядом, направленным в пустоту. Ее, то выносило прибоем на берег, то снова смывало в море. Дар опять выругался и помчался к возлюбленной.

Глава двадцать первая

Дарсир вытащил Эллу из воды. Покачал головой. Тело чародейки повисло в его руках безвольным куском ткани. Если бы не глаза, изучающие далекую пустоту, можно было бы решить, что возлюбленная спит. Маг положил добычу на песок и принялся за осмотр.

Ледяные руки, растрепанные волосы, оцепенение — все кричало только об одном: Элла повстречалась с красным многоглазом. Никакой другой морской змей сотворить подобное с такой, как она, не в состоянии. Дар посмотрел на чародейку вторым зрением и не заметил и следа силы. Монстр выпил все подчистую. Маг шумно вздохнул: "Давай, дочь демона, докажи, что выносливее любого из людишек". Уставился Элле в глаза и запел заклинание. Если она мертва, то никакие слова на помогут, но если в ней сохранилась хотя бы крупица жизни, должно сработать.

Сердце почти не билось, и каждый его редкий удар гулким эхом отдавался в висках. Уши горели, руки покалывало от заклинания, спина вспотела, и противной одинокой каплей по дорожке между лопаток стекал пот. Дар раз за разом накидывал на Эллу радужную сеть с разноцветными камнями в узлах. Чародейка оставалась неподвижной. Постепенно маг усиливал воздействие, укутывал возлюбленную в сеть, как в кокон, но та не откликалась. Им овладел страх, что если ничего не выйдет, и он потеряет свое солнышко навсегда? Резко выдохнул, прогоняя дурацкие мысли. Жаль, что у Эллы, как у всякого вечного, нет нити! Хотя бы было понятно, напрасны ли его усилия.

Прервался. Нет смысла делать то, что не приносит плодов. Бесполезно повторять ненужное одно и то же. Посмотрел на море, ожидая подсказки. Волны холодно накатывали на берег и с шумом уползали обратно. Никто не желал помочь. Или не мог…

Взъерошил челку. В преследовавших его видениях Дар терял свою бестию множество раз, она погружалась в море и никогда не возвращалась на поверхность. Маг утешал себя: во снах, которые он начал видеть несколько лет назад, Элла называла его чужим именем "Драк" и Дарсир решил, что видит не грядущее, но прошлое, а всякая опасность давно миновала. Увы! Оказалось — он все истолковал неверно. Фыркнул и снова кинул взгляд на возлюбленную. Если бы он только мог поделиться с ней силой!

Нахмурился, припоминая заклинания из дневника, что они с братом в детстве нашли на чердаке. Кажется, оно обещало дать возможность наполнить чашу другого из своего источника. Главное — сделать все правильно, иначе можно угробить и Эллу, и себя. С другой стороны, отчего бы не попробовать: возлюбленная все равно не дышит, а он даже думать не хочет, как будет жить без нее.

Сосредоточился и, тщательно выверяя каждое слово, запел заклинание. Маги сызмальства знали, важны не слова, а мысли, которые за ними спрятаны и, тем не менее, Дар не хотел ошибиться. Слишком много поставлено на карту! Перед вторым зрением предстало уже знакомое белое древо, только в этот раз он знал, в каком месте веточка Эллы. Он поднялся ближе к вершине и, утонув в человечках-листиках, дотянулся до тоненького отростка. "Помоги ему вырасти", — отозвался голос в голове, и маг послушно взялся за дело.

Дар сжал ветку в ладонях, сообщая ей свое тепло, отдавая часть силы, но ничего не происходило. Делился всем без остановки, но изменений не замечал. Устал и отчаялся, но не отступил до тех пор, пока не опустела чаша, и древо отторгло его присутствие в своей обители. Маг посмотрел на неподвижную Эллу и глухо застонал. Неужели все кончено?