Искра меж двух огней (СИ) - Пожарская Анна. Страница 41

Схватил возлюбленную за плечи и тряхнул как кошель, из которого добывают последнюю монету. "Да карабкайся же, демон тебя возьми!" — почти крикнул он. Посадил и обнял за плечи. Голова чародейки по кукольному упала на грудь, и Дару настойчиво захотелось завыть. Впервые в жизни, он не знал, как поступить.

Он подхватил Эллу на руки и понес к голубому дому с окнами-бойницами, может статься, брат понимает, что делать. Ноги не слушались, руки казались каменными: тяжелыми и неподвижными, а возлюбленная походила на рыбину — холодная и беззащитная. Шел, не разбирая дороги: спотыкался о камни, увязал ногами в глубоком песке. Остановился лишь перед калиткой, неловко освобождая руку, чтобы распахнуть ее.

Дернул щеколду и, потеряв равновесие, приложил Эллу головой о решетку забора. "Прости", — больше по привычке прошептал он и погладил рыжую шевелюру.

— Аккуратнее, — проворчала Элла еле слышно. — Не мешок с добром несешь, а живого человека.

Дар прищурился, уж не послышалось ли, и посмотрел на возлюбленную. Столкнулся с осмысленным взглядом изумрудных глаз и с облегчением уселся на первое, что подвернулось — куцую скамью в саду, сразу около калитки.

— Живого, — по- идиотски улыбнулся он и, усадив Эллу на руки как ребенка, прикрыл глаза. — Какие бы силы ни вернули тебя, я их должник.

— Дух Тмара прогнал змея, — чародейка уткнулась Дару в грудь и закрыла глаза. — А после была только тьма и твой голос. Мне нужно было куда-то далеко, но ты звал меня, и я не могла сопротивляться.

Маг сильнее сжал возлюбленную в объятьях. Чмокнул в макушку.

— Я прямо как зовущая матерь для демонов, — ухмыльнулся он.

— Да, — прошептала Элла. Потом оторвалась от груди мужчины и заглянула ему в глаза. — Дар, — тяжело проглотила застрявший в горле ком. — Малыша со мной не было. Змей, наверное, забрал его.

— Ничего, солнышко, — маг снова прижал ее к себе и погладил запутанные волосы. — Ничего. — громко вздохнул: — Главное — ты жива, а малыши — дело наживное.

Распахнулась входная дверь и на пороге появился улыбающийся Пилар.

— Чего расселись, будто вчера познакомились? — добродушно проворчал он. — Обед стынет.

Маги поднялись на ноги и послушно поплелись в дом.

Пилар обрадовался новостям. Весь обед трещал без умолку о предстоящем переезде и еще до полдника отбыл в Хлом. Глядя на него сегодня, Элла, наконец, поняла причину его нелюбви к Тмару. Кроме ежегодного нашествия призрачных кошек городу, по большому счету, ничего не угрожало, а в Хломе была возможность проявить себя. То шалили разбойники, то приходили твари из-за темных гор, то поле не давало покоя. Работая в Тмаре, Пилар оставался в тени могучего братца, хотя силой ему ничуть не уступал. Это задевало мага, и он жаждал подвигов. Дар с радостью уступил ему место. Тмар настойчиво звал стража обратно, и с каждым днем жить за его пределами оказывалось все тяжелее и тяжелее.

Пилар перенесся в Хлом, Дар отправился поговорить к градоначальнику Тмара, и Элла осталась одна. Собралась было прогуляться по дому, посмотреть много ли изменилось с того дня, когда она была тут с Драком, но поняла, что слишком устала. Поднялась к себе в комнату, разулась, улеглась на кровать и заснула.

Проснулась от хлопка закрывающейся двери. Торопливо поднялась на кровати и позвала вполголоса.

— Дар, ты?

Дверь отворилась, маг заглянул в комнату. Улыбнулся и вошел. Элла встала ему навстречу. Обняла, спряталась в складках рубашки, втянула носом смесь запахов можжевельника, лимона и сандала. Как же хорошо, что он рядом! Дарсир обнял ее в ответ и запустил ладонь в рыжую шевелюру.

— Прости, разбудил, — прошептал он, нежно целуя ее щеки.

— Ничего, — Элла оглянулась и посмотрела в окно. Вечерело. Самое время для ужина. — Хочу попросить прощения, я наговорила лишнего, там, у Источника.

— Все неважно, любимая, — прошептал Дар и осторожно, словно несмело, поцеловал ее. — Хочу быть с тобой. Всегда, — наклонился к уху: — Если мне, действительно, отпущена вечность, то участь твоя решена.

— Я буду сопротивляться, — улыбаясь, пообещала Элла. Дар коснулся губами ее шеи, и чародейка закрыла глаза, наслаждаясь моментом. Руки мага скользнули по талии возлюбленной, слегка сжали теплое родное тело.

— Ничего, — заверил он. — Возьму измором. — Отстранился и посмотрел возлюбленной в глаза. — Скажи, ты хочешь составить компанию в путешествии вдоль нити стражу Тмара? Расстанешься со свободой?

— Не понимаю… — нахмурилась Элла.

Дар картинно опустился на колено и захватил ее руку в плен. Чародейка вдруг осознала, о чем он спрашивал. Улыбнулась и погладила мужчину по щеке. Он прикрыл глаза и чмокнул запястье, но вторую руку на свободу не отпустил.

— Ты будешь моей женой, солнышко? — достал из кармана кольцо и аккуратно надел его на безымянный палец возлюбленной.

— Буду, милый, буду! — Элла обняла Дара и поцеловала в лоб. Маг дернул ее за руку, увлекая к себе на пол и, захватывая в объятья, будто добычу. Элла рассмеялась и взъерошила его челку. — Люблю тебя. Очень — очень.

Закрыла глаза, наслаждаясь его ласками. Дар коснулся губами виска и крепче сжал ее в объятиях.

— И я люблю тебя, радость моя, — закопался носом в рыжей шевелюре. — Больше всего на свете, — поцеловал снова. — Как тебе оберег?

Элла подняла руку и посмотрела на подарок. На пальце сверкал кусок пламени — кольцо из цельного полосатого рыжего агата. Если верить книгам, такое украшение даровало счастье в любви и придавало сил. А еще отпугивало морских змеев. Улыбнулась. Где Дар нашел такую редкость — неизвестно.

— Очень красивое! — поцеловала возлюбленного.

— И полезное, — рассмеялся Дар. — Не даст тебе увильнуть от меня раньше времени.

Элла покачала головой.

— Я никуда не собираюсь, останусь с тобой навсегда, — притянула мага к себе и коснулась губами его губ. Дарсир горячо ответил на поцелуй. Чародейка закрыла глаза и томно вздохнула, уже очень давно она не чувствовала себя такой счастливой.

Уже, кажется, целую вечность Тэон чувствовал себя не в своей тарелке. Споры богов нарушали баланс сил, и в Мире мертвых, пружине, сглаживающей все колебания мироздания, творилось демон не знает что. Сил на поддержание порядка уходило все больше, а душ, пригодных для поглощения, становилось все меньше.

Демоны не роптали. Покорные исполнители высших законов, они исправно делали свое дело: под присмотром большинства души отбывали свое, покуда не выстрадают вечный покой, а в нужную пору получали награду. Тэон следил за составляющими полотно мирозданья нитями, что белое и черное древа вместе создавали для каждого смертного. Вечный палач Дапал забирал жизнь у заслуживших забвения, а Страж теней возвращал к жизни тех, кто обессилил от мук, но еще не испил наказания полностью. Борьба небожителей за власть только мешала спокойно делать свое дело. Увы! Отлично понимая, что в случае поражения его ждет вечный сон, Латасар сдаваться не желал.

Не меньше старых богов хранители Мира мертвых ждали, когда мятежник угомониться. От ненужного противостояния возникали только хлопоты, а когда бог напал на белое древо, дело приняло опасный оборот. Все могли погибнуть.

Латасар выбрал место не случайно, мирозданье не позволяло старым богам приближаться к Источнику сущего, из которого росло древо, и мятежник безнаказанно набирался сил для открытого противостояния. Тем временем, Мир мертвых лихорадило и трясло в катаклизмах, а Мир живых втягивался в эпоху кровавых войн.

После колебаний и долгих обсуждений боги решили прибегнуть к людской помощи. Решили вмешаться в судьбу героя и отправить его усмирять Латасара с помощью заклинания. Но дух смертных всегда был слаб, и лишь немногие выдержали бы силу древних слов. Нужного человека пришлось поискать. Старые боги рыскали долго, но, в конце концов, нашли среди живущих мага, способного произнести усыпляющее Латасара заклинанье до конца. Слепым орудием избрали Дарсира, сына Тилока: кровь Тел-ар-Керрина, дух героя, быстрый ум и рассудительная смелость. Повелитель неба собственноручно переместил его нить в хранимом Тэоном полотне.