Мастера особых поручений - Кузнецова Дарья Андреевна. Страница 32

А после Олира наконец-то смогла вернуться в свои покои. Впрочем, она не обольщалась и не особо рассчитывала отдохнуть: именно сейчас к вдове должна была потянуться вереница желающих высказать соболезнования лично и заверить женщину в своей бесконечной преданности Турану.

Но, к большому счастью Олиры, первой к ней присоединилась свита. Амея Саварди с глазами на мокром месте села на диван рядом, на несколько мгновений украдкой сжала ладонь королевы — молча, боясь вновь расплакаться. Даршарай устроилась в ближайшем ко входу кресле, чтобы встречать всех посетителей недобрым взглядом — до талантов начальника перевертышу было далеко, но она старалась и работала над собой.

И королева почувствовала, как внутри медленно расслабляется сжатая пружина. Да, эти люди были ей все еще чужими, но поддержать ее они, кажется, стремились совершенно искренне. Так что Олира опять вознесла мысленную благодарность Тавьеру и всем, приложившим руку к выбору ее свиты. Хотя с иронией подумала, что они наверняка и сами не ожидали столь великолепного результата.

При незримой поддержке встречать соболезнующих стало легче. Королева кивала, благодарила, заверяла, что радуется тому, сколько у Турана преданных людей, отмечала, как повезло королю, которого столь искренне оплакивают.

Основная часть посетителей иссякла часа через два, и Тагренай, улучив момент, не терпящим возражений тоном заявил, что все это, конечно, замечательно, но слабой женщине нужно хорошо питаться. И вообще, хватит на сегодня потрясений, ей бы отдохнуть, а то лицо цвета платья. Никто не стал возражать, и где-то через час, после позднего обеда, Олира осталась в покоях одна. Первым делом наконец-то проведала сына, и рядом с колыбелькой ее окончательно отпустило напряжение этого долгого, трудного дня.

А еще через час стражник неуверенно доложил, что к королеве очень настойчиво просится Деналь Мисори, и Олира, конечно, не стала отказываться от встречи. Состоялась та, правда, наедине, но женщину подобное уже мало заботило.

— Ваше величество, как вы? — с порога взволнованно обратился к ней арлаккат.

— Уже неплохо, — улыбнулась Олира, протягивая стремительно подошедшему мужчине руку для поцелуя.

— Вы там, в храме, казались настолько хрупкой и тонкой, что я боялся вашего исчезновения, — улыбнулся Деналь. Взгляд его внимательно скользил по лицу женщины, и хмурая складка на лбу постепенно разглаживалась по мере того как мужчина находил подтверждение словам королевы. Выглядела она действительно гораздо лучше.

Некоторое время они, сидя в креслах друг напротив друга, вели светский разговор. Точнее, Деналь всеми силами старался развлечь и отвлечь женщину, и у него неплохо получалось — улыбчивый и искренний маг заряжал хорошим настроением. И вскоре Олира поняла, что уже не хочет плакаться кому-то на тяжелую судьбу: не так она, если разобраться, и ужасна!

Где-то через полчаса Тагренай заглянул удостовериться, что с королевой все в порядке. Попенял другу на то, что тот нарушает покой замученной обществом женщины, но быстро оценил благотворное влияние арлакката и вскоре опять удрал, преспокойно оставив пару наедине: в благоразумии что воздушника, что королевы он не сомневался ни на секунду.

А Олира, которой на глаза попался начальник охраны, вспомнила еще об одном маленьком, но важном деле.

— Вы сейчас проводили Грая таким взглядом, что мне за него боязно, — весело заметил Деналь.

— Небезосновательно, но ему будет полезно, — спокойно улыбнулась в ответ Олира. — Видите ли, у меня к вам одна небольшая, но очень серьезная просьба. Мне просто не к кому больше с ней обратиться…

— Все, что в моих силах, — развел руками заинтригованный маг.

— Вы же неплохо знаете Даршарай, да? — спросила королева и, дождавшись кивка, продолжила: — Помощь, собственно, требуется именно ей. Вы не могли бы в присутствии рена Анагора оказывать этой девушке всяческие знаки внимания, демонстрируя мужской интерес? Разумеется, все в рамках приличий и невинного флирта, не более.

— Боюсь, Даршарай этого не оценит, — растерялся Деналь.

— Не волнуйтесь, она предупреждена и подыграет. А вы выглядите шокированным, — рассмеялась Олира.

— Признаться, да, не ожидал. И, кажется, не вполне понимаю…

— Только между нами, — предупредила Олира. — Бедная девочка давно и безнадежно влюблена в вашего друга.

— Вот как? Не замечал, — в совершенном смятении признался арлаккат. — Но зачем в таком случае это все?

— Не притворяйтесь, что не поняли, — весело попеняла королева. — Конечно, для того, чтобы рен Анагор наконец заметил в ней девушку, а не забавного найденыша. Вы, мужчины, зачастую бываете совершенно слепы и не видите того, что находится буквально перед носом. А вот стоит кому-то другому оценить этот предмет по достоинству, как сразу просыпается интерес.

— Мне кажется, это не вполне разумная и не совсем честная затея, — в замешательстве и некотором смущении признался Деналь.

— Предложите свой вариант решения проблемы, — легко нашлась Олира. — Девочка очень мучится, и я не вижу причин, чтобы хотя бы не попытаться разжечь в объекте ее искренней и давней привязанности ответные чувства. Тем более что-то подсказывает мне, это будет совсем нетрудно.

— Только ради вас, — сдался Деналь, обреченно махнув рукой.

— Спасибо! Я знала, что вы не оставите нас в трудную минуту, — улыбнулась женщина.

— К слову о трудных минутах, — нахмурился арлаккат. — А куда делся его высочество Урих? Мне казалось, он приехал вчера вечером.

— Как приехал, так и уехал, — ворчливо отмахнулась Олира. — И это к счастью, я бы не выдержала его общества дольше. Тем более что пользы от кузена никакой.

— Я последний раз видел Уриха довольно давно, — сказал Деналь. — Он тогда производил впечатление немного рассеянного, но доброго человека.

— Не знаю, как с добротой, но сейчас он больше похож на безумца, — честно ответила королева. — Подозревает всех во всем и так напуган, словно за ним по пятам носятся слуги Белого, — заметила она и, пару секунд поколебавшись, все же воспользовалась случаем и заговорила о том, что беспокоило: — Урих столько всякого рассказывал, притом достаточно убедительно и с верой в свои слова… Например, он совершенно уверен, что ее величество Дайру убили и никакой это был не несчастный случай.

— И кто же, по его мнению, это сделал? — вопросительно вскинул брови воздушник.

— Ильнар Тавьер, чуть ли не по прямому приказу короля, — развела руками Олира. — Вы полагаете, что это не так? И ваша… сестра… действительно погибла случайно?

— Ваше величество, не нужно придавать значения слухам, — вздохнул Деналь. — Сар Тавьер, конечно, тяжелый человек со специфической репутацией, но он боевой офицер и дворянин, а убийство женщины, больше того, королевы — это поступок за гранью. Я понимаю, почему в эти слухи верит лаккат Мисори, он слишком любил дочь, но вы!

— А если того требовала присяга? — медленно проговорила Олира. — Если долг перед Тураном требовал смерти одной женщины? Вы думаете, рен Тавьер не поставил бы этот долг выше собственной личной чести? Вы уверены, что честь для него значит столько же, сколько для вас?

— Почему вы сомневаетесь? — Хмурясь, Деналь поднялся со своего места, подошел ближе, опустился на одно колено перед креслом женщины. Поколебался, но все же бережно взял тонкие пальцы в свои ладони. — Ваше величество, он сделал что-то такое, что заставило вас верить слухам?

— Нет, что вы. — Королева глубоко вздохнула и виновато улыбнулась. Щеки потеплели от легкого смущения — слишком близко оказался маг, слишком нежным вышел этот вроде бы простой жест. Но сил и желания отнять руку и напомнить Деналю о приличиях Олира в себе не нашла. — Честное слово, он ничего такого не сделал и ведет себя достойно и благородно, не волнуйтесь за меня. Мы всего пару раз толком поговорили за последнее время. Просто… у меня сложилось впечатление, что рен Тавьер — очень циничный человек, способный на что угодно, и его репутация возникла совсем даже не на пустом месте.