Самая главная злодейка (СИ) - Ильина Ольга Александровна. Страница 39

столице, наконец-то отдохну и высплюсь, наконец-то избавлюсь хоть

ненадолго от общества мерзкого охранника и подумаю над тем, что

же со мной происходит в последнее время? Мой дар сбоит, в

привычно мерзком переходе возникают странные, непреодолимые

желания, и в груди жжет так, словно там живет кто-то живой и хочет

вырваться наружу. Страшно.

— Осторожнее! — вскрикнул кайр, когда я, поглощенная

мыслями, споткнулась об каменный выступ, молниеносно подлетел

ко мне и остановил падение в нескольких сантиметрах от земли. А я

разозлилась, не на него, на себя, дуру неуклюжую.

— Спасибо, — процедила сквозь зубы и поспешила к дому, на

этот раз тщательно смотря под ноги.

«Да что же это такое-то?» — хотелось крикнуть мирозданию. —

«Разве недостаточно с меня уже проблем?». Но мироздание не

откликнулось, зато откликнулся Кахаар, распахнувший входную

дверь, едва я ступила на совершенно новые ступеньки крыльца.

Управляющий был на удивление бодр, словно сейчас была не

рань несусветная, а разгар его рабочего дня. А едва я переступила

порог, рассказал, что за время нашего отсутствия приходили двое:

глава Особого отдела Тайной Канцелярии Авенор и дедуля Парс.

Первый хотел допросить Изу, но она спала, а дед приказал ее не

беспокоить, поэтому Кахаар чуть ли не грудью встал на защиту

бедной дэйвы. Пришлось Авенору отступить и уйти ни с чем. Дедулю

же так просто выставить не удалось, он никак не хотел верить на

слово, что я уехала с дедом по делам и вернусь не скоро. Но и он в

итоге ушел, правда пообещал, что обязательно вернется утром.

— А Иза как? — спросила я.

132

— Просыпалась, — печально вздохнул Кахаар, — дважды.

Но, по указанию деда, управляющий оклематься ей не давал,

предлагал воду щедро разбавленную успокоительным. Иза выпивала

и почти сразу засыпала снова.

Я решила в таком случае ее не беспокоить и сразу отправилась в

свою комнату. На хранителя не смотрела; я так рассудила — если он

таким гадом оказался, то впредь буду его игнорировать. Не стоит он

моих симпатий, и внимания тоже не стоит. Я больше ни одного слова

ему не скажу, чтобы не провоцировать ни его, ни себя. А там…

может, все как-то и устроится.

ГЛАВА 11 Скелеты в шкафу семейства Экхар

Самира провела бессонную ночь, не потому что ждала Дэйтона

— ей не давал покоя тот наглец, что посмел обращаться с ней, как с

какой-то девкой. Гнев и ненависть буквально распирали ее: хотелось

рвать и метать, разбить что-нибудь, желательно о голову того

полукровки. Как он посмел?! Раб! Чурка заморская! Илларское

отродье! Как же она его ненавидела за то, что посмел, за то, что

поцеловал, за торжество в глазах, а за то, что ей понравился этот

демонов поцелуй, она ненавидела его вдвойне. Долго смотрела на

себя в зеркало, больше на пылающие губы, хранящие воспоминание

об огне, пробежавшем по венам, когда он сделал это. Негодяй! Зачем

он приехал? Зачем они все приехали?

Прошедший день был пыткой для нее. Сначала Касс радостно

ходила за мерзкой принцесской хвостиком и смеялась так, как

никогда не смеялась с ней. Потом Дэйтон ушел, даже с ней не

поговорив. Она ждала его весь вечер, думала, поужинают вместе, а

он… Теперь это. Нет, надо успокоиться, нельзя так нервничать. Будет

приступ. Она уже чувствовала его приближение. Могла бы заглушить

алкоголем, хотела заглушить, даже попыталась дойти до шкафа, где

всегда стояла бутылка яблочной наливки, но силы внезапно иссякли.

Слишком много эмоций, волнений, обид. Всего слишком. Она не

выдержала, сорвалась, упала на пол, спина выгнулась дугой и чужие

чувства, эмоции, секреты, ударили ее нескончаемой волной. Это

было так больно, так больно… Все они… терзающие, жестокие,

грязные — мыслишки, людишки, слуги, советники, светские дамы…

так много… невыносимо.

— Дыши, просто дыши, — прорвался в сознание женский голос.

133

Самира испугалась его, но в то же время зацепилась, ухватилась,

словно за спасительную соломинку, с усилием пошла за ним и

обессилено обмякла, когда лавина чужих жизней оставила ее. А

после заплакала, цепляясь за рукав платья леди Амелии — женщины,

которая всегда недолюбливала ее.

— Как вы здесь оказались? — с трудом, но все же смогла

произнести она, когда леди Амелия помогла подняться, довела до

кровати, подала воды. Самира выпила ее всю и хотела еще, но лучше

вина.

— Ее величество просила меня присмотреть за вами.

— Шпионить определила, — фыркнула Сэм. Как всегда.

Мамочка уезжает, даже не попрощавшись, и приставляет к ней

настырную, приставучую няньку.

— Через три дня ваш день рождения. Ее величество просила

меня помочь вам с организацией праздника.

— Можно подумать, кому-то интересно, что у меня день

рождения, — снова фыркнула принцесса. Все равно для мамочки

важнее другой день, тот, что был два месяца назад, тот, который

никогда не был ее днем, потому что он принадлежал другой — Лин.

Хорошо, что мамочка не знает, что ее драгоценную доченьку теперь

зовут Клементина.

Злость вернулась — это хорошо, а то она уж подумала, что

растеряла все свои чувства в какофонии чужих.

— Со мной уже все в порядке, идите.

— Мне приказано остаться с вами.

— Я же сказала, мне не нужна нянька!

— Либо это, либо я позову леди Камден, но одна вы не

останетесь, — твердо ответила главная фрейлина королевы. Сэм даже

заскрежетала зубами от раздражения. Но Касс сейчас она видеть

была не в состоянии, слишком злилась на нее. Уж лучше леди

Амелия — эта хоть в душу лезть не станет, не интересна этой

надменной «вобле» ее душа. А вот секреты ее очень даже были

интересны.

Сколько раз эта женщина рушила ее планы, срывала свидания с

ухажерами и докладывала родителям, если Сэм заходила слишком

далеко. А вдруг и сейчас она здесь вовсе не для того, чтобы

позаботиться о ней? Вдруг она все знает о контракте? И… о другом?

Самира с подозрением посмотрела на фрейлину, но та была

безмятежна и спокойна, как море в штиль, да и во время приступа от

нее никаких подозрительных эмоций не исходило. Лишь

134

беспокойство, щедро приправленное разочарованием. Леди Амелия

никогда не любила Самиру, и та отвечала ей полной и

безоговорочной взаимностью.

— Ладно, оставайтесь в гостиной, — махнула рукой Сэм,

смирившись с неизбежным.

Диван там жесткий и неудобный, как раз для «воблы».

Фрейлина сдержанно кивнула и отправилась восвояси, а Самира

тяжело поднялась и побрела в ванную, смывать с себя остатки

пережитого. И только пробыв почти час под струями горячей воды в

тишине и покое, принцесса вспомнила, что перед появлением леди

Амелии она снова, как тогда перед отъездом Дэйтона, почувствовала

его — того, кто смертельно ее ненавидел, и в его мыслях она видела

только одно — свою смерть.

***

Проснулась я оттого, что кто-то перышком водил по моему

лицу. Распахнула глаза и наткнулась на внимательный взгляд своего

женишка.

У всех дэйвов глаза черные, как бездонные пропасти, но

завораживающие до жути, особенно когда в них появляются искры. У

Инара в глазах всегда плясал неистовый огонь, а у Эйнора Экхара в