Самая главная злодейка (СИ) - Ильина Ольга Александровна. Страница 81

погрязшую в пороках, дрязгах и лицемерии, Илларию.

— Он не виноват, что все так случилось.

— А ты? А я? Мы виноваты? Они украли тебя у нас. Они

уничтожили нашу жизнь, наше прошлое. Они лгали нам всем.

Использовали, играли. И твой драгоценный повелитель тоже с тобой

играл и лгал тебе, и сейчас лжет.

— Вы врете! Врете!

— Разве? Спроси у самой себя, почему он столько лет скрывал

эту связь? Из-за проклятия? Так ли? А почему отступил теперь?

Почему так резко изменился? Закрепил… привязал к себе всеми

возможными способами. Он знал, кто ты такая, Клементина. Знал и

ничего тебе не сказал. Из любви? Или преследовал свои цели?

— Вы тоже лгали! Всем! Себе, ей, Самире. Вы…

— Знаешь почему? Потому что ваша богиня, ваша изворотливая

тварь сказала мне, что если я продолжу тебя искать, то ты умрешь. А

она ведь никогда не лжет, только играет нами, как шахматными

пешками. И знаешь что? Мне глубоко наплевать на Илларию, на эту

старую стерву, на ваших драконов и на твоего «илларского демона».

Они забрали у меня самое дорогое, они лишили мою жену счастья,

они заставили меня заботиться о чужом ребенке, тогда как мой жил в

аду у тирана деда и подвергался насилию со стороны подонков

дэйвов. Разве это справедливо? Скажи мне, ведь ты не умеешь

притворяться.

— Вы меня не знаете. Вы ничего обо мне не знаете. Я… моя

мама — Омарис Айгон Агеэра, а папа — Эвериэль Саргон Парс.

Меня зовут Клементина Эвириэль Парс, я не ваша дочь и никогда ею

не стану.

271

— А кем ты хочешь стать? Его игрушкой? Его подстилкой? Его

жертвой? Сколько в ваших отношениях правды? Подумай. И сколько

в них лжи? Хочешь ли ты играть по его правилам?

— Нет. Но и по вашим правилам я играть не буду.

— Клементина! Клементина, стой! Ах, черт!

Он что-то еще кричал, но я уже не слушала, я убежала. Не могла

там больше находиться. Внутри все разрывалось на части. Я не

понимала… ничего не понимала. Это как будто ты внезапно оказался

в воде и не умеешь плавать, и рядом никого, и никакой опоры,

некому помочь. Все сжимается до маленькой точки и ряби в глазах, и

ты вот-вот свалишься в обморок. И тошно все, и горько на душе. А

хуже всего понимание, что многое, если не все в его словах —

правда. И об Инаре тоже. Он знал, не мог не знать. Поэтому и

допустил нашу близость. Не потому что смирился, а потому что

понял, кто я такая. Наследница дома Ибиса, потерянная Солнечная

принцесса Гвендолин, та, которой никогда не существовало.

В какой-то момент я увидела зеркало. Понимала, что здесь он

вряд ли подглядывает, но услышит, если я скажу, или пошлю ему

какую-то вещь. Например, кольцо. Знаю, что без него я потеряю

защиту, лишусь всего, но разве я уже не лишилась? Ведь ничего не

осталось, никакой опоры, и даже он… даже он… играл моими

чувствами. Мой идеальный тиран стал кем? «Илларским демоном»?

— Ты меня обманул. Очень надеюсь, что не предал. Но если все,

что он сказал — правда, если я действительно лишь средство, чтобы

ты не превратился в монстра, чтобы не затопил в крови свою страну,

то получается, что меня под тебя просто подложили? Как

подкладывают гувернантку юноше наследнику, чтобы он узнал, что

такое женская ласка. Богиня, как же это тогда мерзко. А где гарантия,

что эти чувства, наша связь тоже не наведенные, как было с

Лазариэлем? Что если нас обоих просто использовали, и это не

любовь? Что если эта связь лишь плод нашего воображения? Или ее

просто кто-то нам внушил?

Как показала практика, со мной это вполне возможно.

— Я… не знаю, что мне делать. Ты… как она. Такой же, как

она. Играл мной, лгал. Ради своих интересов. Я…

У меня не было слов, только слезы и ком в горле от горечи.

— Я не хочу больше быть твоей игрушкой, я не хочу больше

быть ничьей игрушкой, слышишь! Идите вы все к демонам! Идите вы

все…

272

Я сняла кольцо, бросила в зеркало и сбежала, даже не

потрудившись посмотреть, прошло оно сквозь него или ударилось о

зеркальную поверхность. Если первое, то и мои слова, и кольцо

дойдут до адресата, если же нет, то все равно. Это конец. Он прав —

мой отец. Там была только ложь, только обман. Меня использовали

все, кому не лень. И Инар тоже использовал. Я больше не хочу быть

его истинной, я больше не хочу никаких связей, я просто Клем,

только Клем — полукровка студентка Академии Драконов. И больше

никто, ни Агеэра, ни Парс, ни истинная повелителя Илларии, ни дочь

Солнечных королей. Я только Клем, только Клем, только Клем…

— Только Клем, — я повторяла эти слова, как заклинание, как

навязчивый мотив, словно они могли все исправить, и шла вперед,

куда глаза глядят, пока не столкнулась с каким-то человеком. Я уж

было собралась извиниться и пойти дальше, как услышала

характерный звук полета метательного оружия.

Годы тренировок под командованием мастера Хорста на этот

раз просто меня спасли, позволив вовремя отклониться, чтобы острое

лезвие вонзилось в стену в сантиметре от моего уха. Но на этом

неожиданный нападающий не остановился и бросил следующий

кинжал, а когда и тот не достиг цели, выхватил меч.

— Что я вам сделала? — взвизгнула я, собираясь сделать

единственно правильное решение — бежать. Но на том конце

коридора показался еще один явный недоброжелатель. А с другого

еще один. Маг. Я не разглядела его, но почувствовала исходящую от

него силу. Демоны! С ними со всеми по отдельности я бы справилась,

а вот вместе…

Охренеть! Вот это приемчик, в родном-то доме. И кому это я так

жить-то мешаю? Или это посланцы от уже порядком надоевших

заговорщиков?

Так, Клем, соберись! Не время раскисать. Действовать надо. Ну,

я и начала. Встала в боевую стойку и приготовилась сражаться или

умереть с песней. Кольца-то нет, а значит, мне придется как-то самой

себя защищать. Но о кольце я не жалела. Даже если здесь и сейчас

мне суждено умереть, я хотя бы буду знать, что сама сплоховала, а не

кто-то другой шибко умный чего-то там не просчитал.

Зря я паниковала, и переживала зря. Когда эти двое,

приблизились, а третий приготовился ударить магией, мне на помощь

неожиданно пришла весьма интересная персона.

Один из нападавших упал, сраженный в спину странного вида

оружием, похожим на шип, а второго уложила уже я так вовремя

273

пригодившимся ножичком в сапоге. Третий успел скрыться. И пока я

смотрела в сторону исчезнувшего мага, девица, меня спасшая

вытащила шип из первого и, к моему ужасу, всадила его в шею

другому. Тот подергался немного и затих, а я впервые увидела, как

умирает человек. Правда, мне почему-то жалко его не было, а вот

любопытство снедало.

— Зачем?

— Он бы оклемался и снова за охоту принялся.

— Охоту? — удивилась я.

— На тебя открыта охота. Ты ведь Клементина Парс, верно?

— Верно. А ты?

— А я та, что охоту эту ломаю. Мне заплатили, чтобы тебя

спасать. А этим, чтобы тебя убить.

— И кто же вам заплатил?

— Чего не знаю, того не знаю. Ищи заказчика, Клементина, и

убеждай его отозвать заказ. Иначе эти нападения не прекратятся.

— И у вас будет много работы.

— Вот именно, а я, знаешь ли, очень хочу домой.