Хранитель (СИ) - Вакина Ася. Страница 30

Он осторожно скользнул в подвал, стараясь спускаться так, чтобы ступени не скрипели. Андреа, конечно, был занят. Но и далее ему необязательно знать о намерениях верховного. Что он может подумать? Что Романо влюбился в предназначенную для обряда девственницу. Заранее зная, что чувства запретны и могут только навредить задуманному?

Да нет. Ни в коей мере Романо не собирался сорвать задуманное. Но не прийти к ней не мог.

Осторожно повернул ключ в замке, и за дверью стало тихо.

— Это я, — прошептал, проникая сквозь узкую щель. — Не пугайся.

— Зачем ты пришел? — девушка стояла прямо под маленьким решетчатым окном, прикрываясь тонким тюремным одеялом. Конечно, в монастыре их тоже держали в скромности. Но здесь было совсем печально. На деревянной лежанке были аккуратно сложены вещи. Она собиралась ложиться спать и уже переоделась. За окном стемнело, и холодная полная луна скользнула голубоватым светом по полу. Он не видел ее лица, но ясно чувствовал, как она напугана. Как дрожит от холода и страха. И четко знал, что подходить к ней не стоит.

— Я должен тебе сказать…

Но что он должен сказать? Она не перебивала. Слушала внимательно.

— Просто послушай, — выдохнул он, — завтра вечером случится страшное… Так надо, понимаешь? Это необходимо и неизбежно, к сожалению… И на утро ты ничего абсолютно не вспомнишь. Но я хочу тебе сказать это прямо сейчас. Потому что…

Как мальчишка, серьезно.

— Я хотел бы просить у матушки твоей руки.

Она немного помолчала.

— Я не знаю…

— Я согласен ждать сколько угодно, — он сделал шаг навстречу, инстинктивно, просто желая увидеть ее лицо.

— Если Господу будет угодно…

— До завтра… — он сделал шаг назад, пальцами нащупав ручку двери. Дольше оставаться с ней было нельзя, непозволительно. Он сказал ей все, что хотел. Иное могло быть лишним.

Также неслышно покинул подвал и поднялся наверх.

Выбежав в манящую темноту, Рамилия прижалась всем телом к стене замка. Сердце бешено колотилось, предвкушая объяснения и волнения. Стараясь привыкнув к темноте, девушка вглядывалась в очертания беседки. Есть ли там кто-то? Ждет ли ее Гасан? Или ей самой придется томиться ожиданием, преодолев разделяющую их сотню шагов?

— Рамилия? — послышалось где-то за стеной.

— Я здесь, — ответила еле слышно.

В ту же секунду черная тень заслонила девушку, а требовательные мужские губы накрыли ее губы. Она не сопротивлялась. Поддавалась. Льнула, как не делала никогда и ни с кем. Только слышала когда-то, как шептались между собой замужние подруги. Как и что… И ей так хотелось оказаться на их месте. Чтобы также отвечать на поцелуи и объятия. Девушка чувствовала, как, несмотря на теплый вечер, она будто дрожит от холода. Обвивала руками шею мужчины.

— Рамилия? — снова послышался в стороне беседки голос Гасана.

В ужасе девушка вжалась в стену, резко убрав руки. Рассеявшиеся тучи открыли полный лик луны. И Рамилия увидела перед собой беззубый образ черного сгустка.

— Гасан, — хрипло успела закричать девушка. — Прости… — прошептала одними губами перед тем, как клубящийся сгусток проник в нее через полуоткрытые губы.

Через несколько секунд Гасан еле успел поймать теряющую сознание девушку…

Странные события творились в этот вечер в стенах замка, да и далеко за его пределами. Тиарии летали повсюду, не гнушались проникать в души людей, вынуждая их совершать нелепые и грязные поступки. И как говорилось в книге: "Спасением от тиариев будет лишь честность перед самими собой и перед людьми тебя окружающими. А иного пути нет. Потому что зацепятся они за любое проявление лжи…", так и сбывалось…

Белые духи пребывали в состоянии подавленности. Боязливо наблюдали за людским безумием, предпочитая ни во что не вмешиваться. Потому что знали: наступит Великая ночь, после которой, возможно, начнутся новые пятьдесят лет спокойного пребывания в бесконечности пространства. Только бы предначертанное сбылось…

В просторном зале, за большим столом сидели двенадцать мужчин. Во главе стола, как и прежде, задумчиво глядя в арочное окно, сидел сэр Карибальди. Напрасны были старания шеф-повара. Хозяин не ел. В тишине сидели гости. И только счастливая Катарина уплетала за обе щеки сливочно-фруктовый десерт. Одной ей прислуживал Генри, аккуратно подливая в серебряный кубок красное десертное. Если весь мир рушится, так что же и не есть теперь что ли? Не обращая особого внимания на серьезных мужей, она оценивающе посмотрела на виноградную лозу. Такого аппетита у себя Катарина не помнила давно. Кто-то перед смертью надышаться не может. Мисс Кабье не могла насытиться.

— Что слышно в городе? — спросил Романо, обращаясь к хозяину замка.

— Все печально, — вздохнул Хранитель, — некоторые, возможно, не доживут до завтрашнего вечера.

— Нельзя ли начать раньше? — тихо спросил Арт, самый молодой из присутствующих мужчин.

— Это невозможно, — отозвался Хранитель.

— Но ведь все готово…

— Тьма не готова, — Романо шикнул приглушенно, — она еще опаслива, может не придти на зов. Не вполне еще насытилась людской грязью.

— А на рассвете придет? — Арт не унимался.

— Должна, — выдохнул Андреа, — надо стараться. С нами наша сила и сила ведьмы.

Катарина никак не отреагировала на его слова, продолжая наслаждаться искусно приготовленными блюдами.

— Что вы можете сказать про девушек, привезенных вами из обители? — задал вопрос Хранитель, пристально всматриваясь в каждого из братьев.

— Они чисты, но пороки неизменно живут в их мыслях, — отозвался Арт.

— У всех? — Андреа не сводил глаз с верховного.

— Нет, — тихо признался Романо. — Семь чиста, как небесное облако. Ее честь была запятнана лишь нападением Альтобато Сальконе.

— И теперь твои дела плохи, — усмехнулся Хранитель, по-дружески хлопнув верховного по плечу, а потом строго добавил: — А заодно и наши. Почему же матушка не подготовила ее должным образом?

— Не смогла, — серьезно проговорил Романо, — любила очень.

— Будет ли страх в таком случае? — Хранитель забарабанил пальцами по столу.

— Будет, — отозвался верховный.

— На твоих плечах груз, — заверил Андреа.

— Понял. Справлюсь.

— Подкрепитесь хорошо, братья, — обратился он к собравшимся. — До начала ритуала осталось менее шести часов. Силы нам всем понадобятся. И уважьте Гасана, он старался изо всех сил… — он немного помолчал, будто не решаясь произнести самое важное. — Тьма беспощадна ко всем, без исключения. Потому я хотел бы узнавать о ее проникновении в вас незамедлительно, с первых симптомов. Холод, дрожь, желание убивать, насиловать и просто устроить ссору — это все она. Чем раньше мы ее выявим, тем проще будет устоять.

— Что делать, если она заберет тебя или Романо? — не унимался Арт.

— Бороться за остальных. Возрождать в памяти самые светлые воспоминания, улыбаться и… молиться, — Хранитель, не отрываясь, смотрел на Катарину. Она тоже смотрела на него, серьезно, с сожалением…

Он провожал ее в комнату, чтобы она могла подготовиться. Шли молча, не оглядываясь. Вот уже несколько часов в замке стояла гробовая тишина. Подверженных и лживых забрали тиарии. Те, которых удалось спасти, мирно спали в своих домах, так крепко, как только позволяла магия. Над территорией замка неустанно летали горгульи, но даже они не могли почувствовать все затаившиеся черные сгустки. Им поручено было охранять ведьму и братьев. Сам Хранитель в помощи не нуждался.

У самой двери ее комнаты хозяин замка остановился.

— Ты не войдешь? — тихо спросила Катарина.

— Нет. Слишком мало осталось времени, — он отвел взгляд, скулы на лице заходили ходуном.

— Я хотела бы тебе кое-что сказать…

— В этом нет необходимости, — оборвал ее Хранитель.

— Но я хочу…

— Катарина, — обратился к ней Андреа, крепко сжав ее плечи, — если мы выживем, то ты обязательно мне это скажешь. Если нет, то есть ли смысл говорить сейчас?

Он нежно коснулся ее губ поцелуем.