Аббатство Теней - де Кастелл Себастьян. Страница 44

Я задрожал. В пустыне ночью становится холодно.

— Теперь нам надо идти, Келлен, — сказала Диадера. — Аббат должен узнать, что мы выяснили. — Она показала на сверток у меня под мышкой. — Мы можем найти место в аббатстве, чтобы похоронить твоего друга.

Я отодвинулся, прежде чем она смогла взять меня за руку. Диадера все еще думала, что я собираюсь вернуться вместе с ними.

Ни она, ни остальные не догадались, как чародейка в пустыне смогла пробить завесу, скрывающую местоположение Эбенового аббатства. Теперь мне нужно было держать рот на замке, позволить Азиру проложить дорогу обратно в аббатство, а затем спрыгнуть с нее, как только остальные уйдут слишком далеко вперед, чтобы вернуться. Это был очень хороший план. Простой. Разумный.

— Это я виноват, — сказал я.

Я слышал споры на тему о том, что самая распространенная причина смерти изгоев — не гибель от рук врагов, как думает большинство, а самоубийство. Может, обе стороны спорящих правы.

Диадера неправильно меня поняла и сделала еще одну попытку утешить:

— Келлен, ты не…

— Я говорю не о Рейчисе! — закричал я на нее.

Идиот. Хватит болтать. Просто продолжай дышать, проживи еще день, потом еще один, потом еще, пока не найдешь причины жить. Но я не мог. Остальное хлынуло потоком, прежде чем более здравая часть меня смогла одержать верх.

— В смысле не только о Рейчисе. Чародейка получила тот осколок оникса от меня. Я послал его сестре, а она отдала его нашему отцу. Его зовут Ке-хеопс, он лорд-маг из дома Ке и замышляет стать Верховным Магом всего народа джен-теп. А еще он глава военного отряда. Вообще-то все это была его идея, поэтому, когда он явится к вашим воротам и убьет всех, кого вы любите, вы поймете, что все из-за меня.

Я видел по лицу каждого, как они потрясены. Как бы мало я ни значил в этом мире, за последнюю пару лет я все же приобрел кое-какую репутацию. Как и моя семья. Аббат не походил на парня, который впускает человека, не выяснив сперва, кто это, но, думаю, другим он обо мне не рассказал. А может, несмотря на то как я с ними обращался, они хотели дать мне шанс проявить себя.

— Зачем? — спросила Гхилла.

У нее был обиженный вид — как будто до сего момента она меня уважала, а я внезапно ее разочаровал. Почти смешная ирония.

Я посмотрел на Турнама, ожидая, что нападки начнутся с него. Он наблюдал за мной, наши глаза встретились, и он покачал головой.

— Какая стерва.

— Что?

— Твоя сестра. Ну и мерзкое она провернула дело. — Он показал на кости, завернутые в мою рубашку. — Держу пари, ты попросил ее помочь белкокоту, так? А она впарила тебе чушь о том, что ей нужна частица твоей души, или его, чтобы послать какие-нибудь мощные чары для его спасения?

Я не смог выдавить ответ. Я все еще ожидал, что его теневые ленты обмотаются вокруг моего горла и выдавят из меня жизнь.

— Было необходимо нечто связанное и с тобой, и с белкокотом, — сказала Сутарей. — Исцеляющие заклинания основаны на кровных симпатиях, и для них требуется некий символ связи с реципиентом.

Диадера стояла рядом со мной:

— Отчего стало гораздо проще обмануть Келлена.

— Вы все спятили? — вопросил я. — Вы не слышали, что я сказал? Это моя вина, что ватага знает, где находится аббатство! Клянусь всеми предками, как вы, люди, выживали так долго?

Турнам ткнул меня кулаком в плечо.

— Наверняка не благодаря тому, что доверяли своим родственникам. — Он захихикал. — Чувак, для изгоя ты такой легковерный!

Не успел я ответить, как Азир потянул меня за руку. Он закатал правую штанину, обнажив уродливый шрам в несколько дюймов длиной, наполовину опоясывающий его голень.

— Это сделал мой отец. Он думал, что если отрежет мне ноги, никто никогда не узнает, что у меня Черная Тень. Мне все еще больно ходить.

— Мои братья сделали это со мной, — сказала Гхилла, приподняв волосы, чтобы показать округлую лысину и вмятину на затылке. — Эти мальчики думали, что могут вытащить демона из моего черепа.

— Вот видите, какие вы идиоты и язычники? — спросил Турнам, распахнув пальто и рубашку, чтобы показать шрамы от давно заживших ожогов по всей груди. — Все знают, что демонов можно изгнать только огнем!

Его взрыв смеха побудил засмеяться всех остальных, и вскоре они насмехались над ранами друг друга, хвастаясь тем, что их собственный народ — их семьи — знают секрет, как изгнать из мира черную магию.

Как они могли над этим смеяться? Как кто-то мог находить комизм в том, чтобы быть преданным народом, которому сама природа предписывала тебя любить?

Я двинулся прочь, направляясь в глубь пустыни.

— Эй! — сказал Азир и побежал за мной вдогонку. — Ты куда?

— Точно не знаю, — ответил я и слегка поправил сверток у себя под мышкой. — Может, отнесу кости Рейчиса обратно в лес, где погиб его народ. Похороню его там.

Я услышал шаркающие звуки, когда остальные пошли за нами. Повернулся и увидел, что они переглядываются, но ни один не осмеливается мне перечить. Но Азир настаивал:

— А куда ты отправишься после, Келлен? — Он показал на обширную безлюдную пустыню впереди, на первый намек на свет раннего утра, окаймляющий горизонт. — Что у тебя там осталось?

— Охотники за головами, — сказала Сутарей. — Маги-ищейки вроде той чародейки, от которой тебя спас твой талисман. Целый военный отряд. Каждый из них жаждет сделать себе имя, прикончив Черную Тень.

— Религиозные фанатики, — добавил Турнам. Благодаря мягкости его тона это звучало, как признание.

Диадера вышла вперед, встала передо мной и положила руки мне на грудь:

— Аббатство теперь твой дом, Келлен. И мы — твоя семья. Может, не та, которую ты выбрал, но та, которая тебя всегда ждет.

Гхилла подошла и наградила меня легким пинком в голень.

— Мы не так уж плохи, мальчик. Вот увидишь.

Что ты будешь делать, встретившись с тем, чего никогда не заслуживал, но всегда хотел?

Я крепко сжимал под мышкой рубашку с костями, как будто это был некий жест сопротивления их доброте. Но это не сработало, потому что спустя несколько мгновений мой предательский рот открылся, и я сказал:

— Заберите меня домой.

4

МОСТ ТЕНЕЙ

Глава 40

ЧЕРЕЗ ТЕНИ

Фериус Перфекс однажды сказала мне, что аргоси считают горе порочным. «Не вернет мертвых к жизни. Не изменит ни прошлое, ни настоящее, ни будущее».

Если вы гадаете, как все это делает горе «порочным», я задал тот же самый вопрос.

«Жизнь для живых, — таков был лаконичный ответ. — Окунуться в горе из-за людей, которым ты не можешь помочь, означает просто бросить тех, кому ты можешь помочь. Аргоси сосредотачиваются на дороге, лежащей впереди, малыш. Никогда на той, что осталась позади».

От этого она перешла к описанию седьмой формы арта фортезия — устойчивости — и ряду упражнений, направленных на то, чтобы аргоси мог отринуть свое горе. В то время вся идея показалась мне холодной и черствой. Однако теперь я жалел, что не уделил ей больше внимания.

«Рейчис».

Сверток с его костями ощущался слишком легким под моей рукой. Я крепко держал его, следуя за остальными по ониксовой дороге Азира, оглядываясь через каждые несколько шагов на случай, если что-то выпало из свернутой рубашки. Но там ничего не было. Ничего, кроме Теней.

Диадера и другие обсуждали в пути, как лучше всего сообщить аббату, что самый драгоценный секрет аббатства — его местоположение — обнаружен ватагой джен-теп. Ведь военный отряд к этому времени уже должен искать быстрый корабль, планировать, как семьдесят семь магов смогут манипулировать магией дыхания и магией железа, чтобы сократить путешествие с нескольких месяцев до нескольких недель.