Король решает не всё (СИ) - Марс Остин. Страница 35

Спать она ложилась в сумерках, с болящей головой и злой нервной дрожью, снилась ей какая-то настолько мутная ерунда, что даже во сне не удалось отдохнуть.

Глава 4

Её разбудил шорох на кухне и тихие шаги. Вероника протерла глаза и потянулась, чувствуя как болит всё тело от непонятного напряжения, как будто она катастрофически неудобно спала, и не в постели, а на кривых камнях. С трудом стащив себя с кровати, она натянула рубашку и выглянула из комнаты, увидела стоящую в дверях кухни Эйнис и вяло помахала ей рукой:

— Привет.

Эйнис кивнула и смерила её взглядом с ног до головы, криво улыбнувшись:

— Ты что, пила вчера?

— Не, — мотнула головой Вера, — дай мне пять минут и я буду бодрой и свежей. — Эйнис фыркнула и отвернулась, Вера махнула на неё рукой и пошлёпала умываться, неся туфли в руках. На утренний туалет ей понадобилось гораздо больше пяти минут, минуты три она только стояла под душем, постепенно меняя воду с тёплой на ледяную, зато когда выбралась из ванны, сна уже не было ни в одном глазу. Пока чистила зубы, она задумалась, чего это вдруг понадобилось Эйнис, но решила, что она пришла по работе, и выбросила этот вопрос из головы. Расчесалась, обулась и вышла из ванной, увидев в коридоре господина министра, который кивнул ей и смерил ироничным взглядом её голые ноги. Вера натянула улыбку и пропела:

— Утречко!

Он прыснул и тихо сказал:

— Вечер уже.

— Кому как, — развела руками Вероника, заходя в спальню и нервно сбрасывая туфли.

«Эйнис, коза, могла бы и предупредить.»

Натянув штаны, Вера как ни в чём не бывало вышла из комнаты и широко улыбнулась им обоим:

— Чаёк будете?

— Мы уже поставили, пока ты полоскалась, — криво улыбнулась Эйнис, Вера зашла на кухню, увидела шипящий чайник и пошла к холодильнику. Министр сел на своё любимое место у стены, Эйнис подошла к плите и заглянула в чайник, с иронией вздохнула: — В холодильнике я тоже уже пыталась что-то найти, но там почему-то куча всего, а есть нечего. Странно, ты разлюбила еду?

— Мне было немного не до того, — натянуто улыбнулась Вера, доставая хлеб, сыр и всякую бутербродную мелочь. — Рассказывайте, как всё прошло вчера?

— Барт поимел на большие деньги весь лазарет и половину дежурных, — криво усмехнулась Эйнис, министр тихо добавил:

— Но они были не в обиде, потому что борща хватило всем, даже тем, кто не спорил.

Вера улыбнулась и промолчала, выключила закипевший чайник, достала большую тарелку и повернулась к Эйнис:

— Ты с чем бутерброды любишь?

— Я сама себе сделаю! — непонятно с чего окрысилась Эйнис, — не всех можно купить за еду.

Вера приподняла брови и обернулась к министру, но он сосредоточенно рассматривал ногти, делая вид, что ничего не слышал. Она пожала плечами и достала разделочную доску и нож, взяла хлеб, но только начала резать, как её схватила за запястье Эйнис, с шокированным выдохом притянула её руку ближе и повернула, вытаращившись на нож. Когда она подняла глаза к лицу Веры, ей показалось, что блондинка её сейчас укусит.

— Откуда он у тебя? — медленно прошипела Эйнис, Вера сделала непонимающие глазки и невинно улыбнулась:

— А что?

— Я спросила, откуда у тебя этот нож, — прорычала Эйнис, сильнее сжимая её руку, Вера резко перестала улыбаться и выдернула руку, нахально заявляя:

— Он был в этой квартире, когда меня сюда поселили. А что?

Эйнис выхватила у неё нож, порезалась, но не обратила внимания, стала жадно рассматривать, чуть ли не обнюхивая лезвие. Вера сложила руки на груди и с кривой улыбкой наблюдала эту картину, специально ни разу не глянув на министра Шена. Ей не нравилось, что он до сих пор молчит, но она не собиралась просить у него помощи.

«Это всего лишь Эйнис, обычная нахальная принцесска. Я справлюсь.»

— Кто его точил? — Эйнис прищурилась, подняла взгляд от лезвия и стала сверлить им Веру, — это очень редкий, древний стиль, сейчас так мало кто умеет.

Вероника загадочно улыбнулась и повела плечами, медленно мурлыкнув:

— Да, мне тоже нравится.

— Кто это делал? — злобно засопела Эйнис, Вера издевательски улыбнулась и опустила ресницы, медленно приподнимая плечи:

— Я не пойму, почему тебя это интересует. Хочешь себе такой же? Так мне говорили, ты не любишь готовить.

— Кто, — медленно зверея, прошипела блондинка, — его точил? Это стопудово кто-то из мастеров, я должна его знать.

— Эйнис, — издевательски мягко попросила Вероника, — уйми любопытство, это неприлично.

— Это Эрик? — рыкнула блондинка, нож в её руке мелко подрагивал, глаза горели нездоровым блеском, в голосе дрожал ядовитый сарказм, — ну ты даёшь! Меня всего неделю не было, а ты за это время успела подлизаться к половине отдела, это талант! И как, интересно мне знать?! Это какой-то дар? Появилась в темном коридоре в маске, полминуты потрясла сиськами и парень двинулся мозгами, как это объяснить?!

— Буйной фантазией, — ухмыльнулась Вера, — твоей.

— Это я тоже нафантазировала? — Эйнис бросила нож на стол и обличающе указала на него пальцем, — купить такой практически нереально, это мало того, что дорого, так ещё и очередь у мастеров такого уровня на месяцы растянута! Ты знаешь, сколько такой стоит?

— Не знаю, как у вас, — скромно опустила глазки Вера, — но в моём мире не принято сообщать даме цену подарка, это дурной тон.

Эйнис вспыхнула и задохнулась от возмущения, опять схватила нож и впилась в него взглядом, как будто ища подсказку. Ухмыльнулась, подняла глаза на Веронику:

— Готова спорить, его не купили. Его точил кто-то из наших, причём из богатеньких, из тех, кто никогда в жизни не был на кухне и не знает, что кухонные ножи так не точатся.

— Да? — с фальшивой заинтересованностью подняла брови Вера.

— Да, — перекривила её блондинка, — кухонные ножи не полируют до зеркала, потому что к ним тогда овощи прилипают, и до такой остроты их не точат, просто потому, что это не нужно и опасно. Твой богатенький хорь не в курсе, что подарил тебе игрушку, которой ты можешь пробить себе руку насквозь.

— Не знаю, не знаю, — иронично протянула Вера, — лично у меня к нему ничего не прилипает, и я ни разу им не резалась, в отличие от тебя. Аптечку дать?

— Нет, — скривилась Эйнис, высокомерно смерила взглядом кровящий порез на ладони и фыркнула, — это царапина, я не неженка, само заживёт.

— Твоё дело, — Вера подняла ладони с выражением лица «с больными не спорят», взяла свой нож, вымыла и стала резать хлеб.

— Так кто это? — не унималась Эйнис, — Эрик? Или Мартин? — Вера молча резала хлеб, напряженно улыбаясь и чувствуя, как терпение подходит к концу, блондинка продолжала допытываться: — Или Двейн? Кто?

— Эйнис, детка, — с лёгким раздражением вздохнула Вера, отрываясь от дела и глядя на блондинку, — не понимаешь намёков — я тебе прямо скажу, это глубоко не твоё дело, не суй туда нос, это неприлично.

— Значит, Эрик, — фыркнула девушка, закатила глаза и нервно прошипела: — Магия сисек, мать её! — Вытерла кровь с ладони полотенцем, комом бросила его на стол и резким шагом обошла Веронику, открыла холодильник и уткнулась в него, злобно сопя.

Вера молча дорезала хлеб, стала резать сыр, впервые обращая внимание, что к ножу действительно ничего не липнет. На её губах появилась мягкая улыбка, мысли нырнули в приятные воспоминания и купались там, смывая раздражение.

«Так значит, господин мой обожаемый министр у нас редкий мастер. Как интересно. И как приятно.»

Рядом злобно сопела Эйнис, доставая себе отдельную тарелку и делая отдельные бутерброды. Вероника забавлялась, видя кривоватые шедевры блондинки и специально делая свои бутерброды филигранно-идеальными, просто так, подразнить.

«Ты мне честно заплатишь за мои потрёпанные нервы своими, принцесска. Месть и справедливость.»

В гостиной раздались шаги, Вера обернулась и улыбнулась Двейну: