Болтливой избы хозяйка 2 (СИ) - Шкот НатАша. Страница 45
— Никогда?
— Я… не обижаюсь… я… не могу без тебя жить… — выдавила она из себя, схватившись за его футболку худенькими ладошками, — я… это правда? Что ты сказал???
— О, боги… Да!!! До единого слова! Люблю тебя! Да я с ума сошел по тебе. Прости, что мучил, но я и сам мучился… Не мог быть с тобой и не мог без тебя!!!
— И я… люблю тебя… так люблю тебя…
Губы парня нашли ее соленые губки и ласково, но твердо прижались, собирая соленую влагу.
— Прости меня. За боль, за слезы. Я соберу их все, зацелую, залюблю, перекрою любовью каждый день в разлуке. Только дай меня шанс! — он шептал ей это в губы, дурея от запаха, вкуса и ощущения, которое дарило его тело в его объятиях. Тело его женщины. Его, его…
— Господи, да, да, все шансы, все поцелуи… все твое… — она закрыла глаза и вдохнула, все еще не веря, что это правда. Неужели еще полчаса назад она была раненным животным, без надежды на счастье, а сейчас сердце поет от любви?
— Спасибо, родная! Ты не пожалеешь!
Петя поднялся на ноги с любимой на руках и понес ее к дивану. Уложил на подушки и сел рядом.
— А теперь… скажи, что я не ошибаюсь и… у нас будет… ребенок?
— Да, — Зоя залилась краской, — ты… ты… рад?
— Я счастлив! Покажи! — он требовательно потянул вверх футболку, обнажая маленький животик. Погладил его кончиками пальцев. И задрожал. Слезы выступили на глазах, а он даже не заметил этого, — родная… это чудо…
Опустился губами на кожу, чуть выше резинки спортивных брюк и стал покрывать легкими быстрыми поцелуями.
— Спасибо, любимая, спасибо… Я… не знал, что можно быть настолько счастливым… Ты… выйдешь за меня замуж?
Последнее сказал охрипшим голосом и с тревогой заглянул в глаза девушке, не переставая оглаживать животик.
— Да… — не ответила, а выдохнула пораженная она, — да! Да!!! Да!!! — добавила громче, — Да!!!
Петя заволновался, стал шарить по карманам, вскочил, его руки дрожали. Отбежал к двери, у которой висела его куртка и что-то вынув из нее, вернулся к Зое. Стал на одно колено и протянул маленькую коробочку.
— Любимая, открой!
На дне коробочки, на черном бархате лежало маленькое золотистое колечко с фигурками из белого золота. Две летящие навстречу друг другу птички.
— Как красиво…
Петя очень осторожно надел ей кольцо на палец и с облегчение вздохнул, когда оно подошло. Поцеловал ручку. Прижался к ней лбом и прикрыл глаза. Счастья было так много. И так сразу. Как бы с ума не сойти от такой порции.
— Люблю тебя…
— И я тебя люблю!
Глава 13
«У отца с матерью за пазухой и на морозе тепло»
Три дня Степанида провела в постели в доме родителей. Как и ожидалось, дочь с обновленной внешностью они узнали не сразу, непонимающе воззрившись на девушку на своем пороге. И лишь после того, как незнакомка, бросившись им в объятия расплакалась, с удивлением признали кровиночку.
А Степка расклеилась. Ощутив любимые руки да родные стены, позволила горю поглотить себя полностью, чем напугала родителей до чертиков. И только когда, не на шутку напуганная мать пригрозила вызвать врача, дочь наконец, согласилась выйти в столовую и немного поесть.
— Степанида! Мы с отцом настаиваем, чтоб ты нам все рассказала! — голос матери был тверд, но глаза полны тревоги, — прекрати издеваться над стариками, подумай про наше здоровье!
— Да, Фаня, детка, мы же родные тебе! — отец нервничал по-более матери и нервно вертел вилку в руках, — ты можешь все нам рассказать!
— Хорошо, — прошептала дочь, глядя перед собой, — я расскажу. Только прошу вас, не надо меня жалеть. Просто, будьте рядом!
— В жалости близких нет ничего плохого, дочь! — сверкнула очами мать, — это все стереотипы. Ты ведь не дворняжка лишайная, в конце концов!
— Да помолчи ты! — шикнул отец, — дай ей сказать! Ни минуты без нравоучений!
Степке вдруг подумалось, что отношения отца и матери ей кого-то напоминают и едва не прыснула. Точно! Егорыч и Лукерья, они вдвоем тоже постоянно друг друга подначивают. Так, стоп! А не связывают ли ее охоронников близкие отношения? Уж чем-чем, а безразличием там точно не попахивает.
— Коля… умер, — сказала она вслух, подняв глаза на родителей. Мать охнула и побелела, а отец сжал кулаки.
— К-как умер, когда, от чего? — проронила хозяйка дома растеряно, а рука супруга тут же сжала ее ладонь ободряюще. Степанида посмотрела на их сцепленные ладони и даже удивилась, что раньше этого не замечала. Отец с матерью всегда были очень близки и прежде всего думали о своей половинке, а потом обо всем остальном. Даже дочь была на втором плане. Особенно после того, как выросла и покинула отчий дом.
«Я словно была слепа все эти годы. А после того, как стала Слагалицей, многое стала замечать»
— Недавно, мам, сердце… — без раздумий солгала она. Правду им ни за что не скажет.
— Это… ужасно! Н-но, почему ты ничего не сказала, похороны ведь надо организовать и…
— Мама, его… кремировали, — Степка глотнула чаю, проталкивая ком, — так что… похорон и не было.
— Дочь, но все же, почему ты ничего нам не сказала, мы бы были рядом, поддержали тебя, — подал голос отец.
— Пап, мам, понимаете, мы с Николаем расстались. Задолго до его смерти и…
— О Боже! Степанида! С тобой столько всего произошло, а мы ни слухом ни духом! — голос мамы задрожал и глаза наполнились слезами, — мы настолько плохие родители, что ты ничего не хочешь нам сообщать?
— Нет! Ну что вы! — проронила Степка в отчаянии, — просто… мне было стыдно и гадко на душе, я хотела побыть одна и уехала в дедову избу.
— В деревню? В ту самую избу, которая развалилась наполовину? Шутишь? — мать обменялась с отцом странными взглядами. Да, дочка ввела родителей в шок и они никак не могли поверить в происходящее. Разве их Степанида способна на такие не логичные поступки с ее математическим складом ума?
— В ту самую, но она не развалилась, а в отличном состоянии, — Степка вздохнула, собираясь с силами, на ходу сочиняя, что можно поведать родителям, — да, мы с Колей расстались. Поняли, что не любим друг друга и решили начать с начала.
— Вот так запросто? Да вы же вместе больше десяти лет! — воскликнул отец, для которого семья была на первом месте и понять, как можно расстаться после стольких лет, он не мог.
— Пап, так бывает, — она пожала плечами, подумав, что знай отец настоящую правду, он наверное… Да что там, в психушку бы он ее определил, да и все. Понять такое обычным людям не дано. Поэтому правильно, что она расскажет им лишь малую часть произошедшего, — однажды поняли, что стали чужими. Вот и все.
— Ничего себе, — мать потерла область груди и накапала в рюмочку своих сердечных капель, которые всегда стояли на столе. Степка с тоской подумала, что ей пришлось так сильно расстроить мать. Но все равно рано или поздно появиться у них пришлось бы, — но, Степанида, почему из квартиры ушла ты? А не он?
— Мам. Он умер, какая сейчас разница? Я захотела уйти, не могла больше находиться там.
— А как же ты узнала, что он умер?
— Да так, общие… друзья сообщили, — врать было тяжело, поэтому она не глядела в глаза родителей, разглядывая узор на скатерти.
— Бедная наша доченька! — отец поднялся с места и обнял Степку, подойдя сзади, — как ты? Исхудала, не говори, что не переживала! Да ты сама на себя не похожа!
— Из-за расставания не переживала, пап! Честно! — дочь закрыла глаза, прислонившись головой к отцовской груди, — а вот после смерти… да, конечно. Все-таки…
— Да-да, мы понимаем! — мать тоже оказалась рядом и они обнялись втроем, как в старые добрые времена. Они какое-то время стояли посреди кухни, позволив дочери раствориться в любви и заботе.
— Спасибо, вы самые лучшие! — всхлипнула она, вновь размякнув. Она так устала! Как же она устала от происходящего. Ей давно надо было поехать к родителям, не зря говорят, что дома и стены лечат.
— Расскажи, как ты жила в той заброшенной деревне? — спросила мама, когда они перебрались на диван в гостиную.