Ужасная саба и ее хозяин (СИ) - Чаусова Елена. Страница 86

— Ой, — сказала Лейтис, охваченная томным предчувствием. — Я буду очень-очень стараться, чтобы не пришлось.

Ведь это, с одной стороны, было очень привлекательно, а с другой — тогда Эйдан бы прекратил ее ласкать, что совсем не так приятно. А с третьей — он же ее воспитывает, а не просто так, потому все правильно. Впрочем, тут же оказалось, что он не собирался прекращать ласки даже со стеком в руках. Кожаный шлепок погладил ее по груди, сперва по одной, потом по второй, проскользил по животу, потерся между ног. И это были очень ласковые прикосновения, особенно когда сзади в нее совсем не ласково входил огромный искусственный член.

— Буду иметь тебя по-всякому, — пообещал Эйдан хриплым низким голосом, отложил стек в сторону и снова принялся ласкать ее между ног рукой.

— Да, хозяин Эйдан, — еще раз согласилась Лейтис и принялась за работу. Для начала она оттянула кожу с головки и легко, дразнящими движениями прошла по кругу, потом лизнула посередине, широкой частью языка, потом снова дразняще пробежалась краем языка, ожидая реакции на свою игру. Ощущать при этом, как он трахает ее было уж вовсе замечательно.

— М-м-м, — очень выразительно протянул Эйдан, глядя на нее моментально помутневшим взглядом и не прекращая своих ласк. — Продолжай. Порадуй хозяина еще, девочка, — она прекрасно ощущала, как он подрагивает от желания, как жаждет этого продолжения всем телом. И ощущала, как он с еще большей страстью теперь входит в нее сзади, с обеих сторон, будто подталкивая ее этими движениями к продолжению, к тому, чтобы она ответила своей страстью на его страсть.

Тут Лейтис поцеловала головку сначала нежно, потом чуть сильнее прижимаясь губами, слегка посасывая, и только после этого медленно позволила ей очутиться во рту, будто всосала. Это выглядело бы игриво, снимай это кто-то на камеру, но главное, что это было приятно Эйдану. Если бы даже она не чувствовала, его низкий короткий стон говорил бы сам за себя. Эйдан подался бедрами ей навстречу — и тут же всадил в ее фаллоимитатор глубже, резко, сильно… чудесная благодарность за ее старания.

— Какая же развратница, — очень довольно проговорил Эйдан, шлепнул ее ладонью сперва по одному, потом по другому бедру, и тут же продолжил ласкать между ног, с еще большей страстью. — Бесстыдная саба, прямо-таки нарывается, чтобы ее отымели везде, да посильнее… — он снова толкнулся к ней бедрами и снова глубже всадил в нее дилдо.

Лейтис не отвечала, потмоу что старательно работала языком, лаская ту часть его члена что была у нее во рту, рукой она водила по стволу, в том ритме, который ей задавал сам Эйдан, они двигались как единое целое, как некий сложнй механизм по удовлетворению друг друга, в котором было много поршней и сочленений. Мысли о поршнях Лейтис порадовалась, решив, что такое сравнение порадует Эйдана, когда она ему расскажет.

Он, тем временем, нащупал у нее внутри пальцами ту точку, от прикосновения к которой ее пробивала насквозь сладкая судорга, а в сочетании с дилдо в заднице ощущения делались такими невероятно, восхитительно, бесподобно яркими и острыми, что у Лейтис аж голова кружилась. Но она не забывала и не прекращала доставлять удовольствие ему, она просто не могла бы прекратить этот их единый ритм движений. И ей казалось, что он подгоняет ее своими руками, когда ускоряет темп, и Лейтис ускорялась вместе с ним.

— Да, девочка. Еще, — повторял Эйдан и трахал ее еще сильнее, еще быстрее, продолжая подгонять, словами и руками — прямо к пику наслаждения, прямо в сладкие объятья оргазма.

И ей понадобилось совсем немного, чтобы ощутить сладчайшие содрогания, очень сильные после того, что Эйдан с ней сделал, упоительные. Оргазм накрыл ее волной, которая была тем сильнее, что Эйдан как обычно отрегировал тем же, и ее удовольствие смешалось с его, острое невероятное двойное наслаждение, лучше которого не бывает.

Пока они оба немного приходили в себя после этого феерического удовольствия, Лейтис так и сидела на полу, обхватив ногу Эйдана руками, а он гладил ее по голове, и она ощущала, как ее охватывает блаженное ленивое умиротворение. Лейтис так устала переживать. Так что, когда Эйдан наконец поднял ее на руки и отнес в постель, улегся рядом и она прижалась всем телом к его теплому уютному боку, Лейтис почти сразу провалилась в сон. Сейчас, когда он ее так обнимал и был так рядом, такой родной, такой надежный, казалось, что так будет всегда. И почти верилось, что все может наладиться.

Утром их разбудили рано, внезапные визитеры. Эйдан проснулся не от будильника, а от громкого сигнала охранной системы о том, что к ним пожаловали гости. Дурные предчувствия вспыхнули в нем сразу, и не зря. Он поцеловал сонно моргающую Лейтис, успокаивающе погладив по плечу, сказал: "Я схожу посмотрю, милая", — и, накинув халат, поспешил вниз. Он слышал, как Тэвиш идет открывать дверь, слышал чужие голоса, сразу несколько, и дворецкого в ответ — растерянного и недоумевающего. Ну точно, ничего хорошего не произошло, и к этому нехорошему приложил руку герцог, тоже почти наверняка.

— Доброе утро. Что тут происходит? — спросил Эйдан, спускаясь по лестнице.

В холле стояли четверо в костюмах, трое мужчин и одна женщина.

— Специальный агент Брук, СИ7, — представился самый высокий из мужчин. — Мистер Эйдан Дейн, вы находитесь под подозрением коронного следствия о шпионаже и контрабанде технологий и государственных ценностей.

— О боги, — воскликнул Эйдан, закрыв глаза рукой. Представления о "чистой игре" у герцога были такие же ужасающие, как и обо всем остальном. Начать политическое преследование с привлечением разведки — что может быть чище и законнее, в самом деле?.. Впрочем, при всем своем ехидстве, Эйдан не мог не понимать, что проблемы ему сейчас создали очень и очень серьезные. Даже без пояснений агента Брука. Который, впрочем, поспешил пояснить, согласно своим служебным обязанностям:

— Задерживать вас сейчас у нас нет оснований, однако вам предписано оставаться в Луденвике до окончания следственных действий, и вы обязаны извещать о месте своего нахождения, на ваше имущество налагается арест, уведомление о явке в следственный отдел придут вам по названому адресу.

Прямо агент Брук не сказал, однако было очевидно, что из родного дома им следует выметаться. Эйдан был прекрасно в курсе особенностей "коронного следствия", ведущегося по подозрения в преступлениях против нортумбрийской государственности и королевской семьи. Пытать и казнить четвертованием на таких процессах давно перестали, а вот лишение всего имущества и всех социальных привилегий еще на стадии следствия так и осталось со средних веков: для пущей социальной обструкции преступников. Гадости герцог все же умел делать искусно, и в этом соображал хорошо.

— Отель Гринхилл, адрес в интернете найдете, — буркнул Эйдан. Агент Брук, разумеется, был ни в чем не виноват, в отличие от своего начальства, решившего оказать его высочеству Уистену ценную услугу. Но Эйдану было лень сдерживать свое раздражение. Это требовало усилий, которые он предпочитал сейчас потратить на другие вещи — более полезные для того, чтобы решить проблему. — Тэвиш, собирай вещи. Возьми все необходимое для себя и Лейтис, для меня — смену одежды и гигиенические принадлежности.

— Разумеется, мистер Дейн, — с невозмутимостью вышколенного дворецкого ответил Тэвиш. Эйдан всегда знал, что он не подведет в трудную минуту. — Я соберу чемодан.

— Чемодан нельзя, — возразила женщина. — Чемоданы не входят в перечень предметов первой необходимости и достаточно дороги, чтобы на них тоже накладывался арест.

Тевиш помолчал секунды три, переглядываясь с Эйданом, и сказал:

— Я уложу все в коробки.

— Под присмотром, мистер, — немедля добавил Брук, — мы должны знать, что вы не вывозите ничего важного.

— Что происходит? — Лейтис наконец вышла из комнаты, полностью одетая.

Первым делом Эйдан ее обнял, покрепче прижав к себе, а потом сказал: