Пелена (СИ) - Гольский Валентин. Страница 2

Если бы не мусоровоз! Какого чёрта он вообще в это время приехал во двор, он же всегда раньше заезжает за мусором, что его задержало?! Мысленно Максим ругался, проклиная водителя, дворника, Пашу и собственное невезение. Только мысленно, потому что вслух сейчас говорил Владлен Игоревич — директор небольшой фирмы, в которой Максим работал. Третье опоздание в этом месяце. Пусть даже первые два не по его вине, да и опоздания на пять-десять минут, но вот третье — это очень плохо.

— …Поэтому, Максим Сергеевич, я вынужден, — долгий и очень-очень грустный вздох, — понимаете, вынужден прибегнуть к крайним, нежелательным мерам. — Директор их фирмы, сделал ещё один, должно быть контрольный, печальный вздох, показывая, как ему не хочется наказывать опоздавшего. — Поймите меня правильно, есть правила, которым обязаны подчиняться…

«Ну завелась шарманка Папы Карло, — с тоской подумал Максим. Многословие, а главное потрясающая нудность, с которой выговаривал всё это руководитель, навевали сонливость ещё сильнее оккупировавшей город жары. — Когда ты там до сути доберёшься уже?»

Точно подслушав мысли подчинённого, Владлен Игоревич, выдав ещё несколько словесных пируэтов, наконец закончил:

— …в текущем месяце вы будете лишены десяти процентов премии. После обеда зайдите в бухгалтерию, распишитесь в приказе, что ознакомлены.

Твою мать…

Выйдя от начальства, Максим кивнул на вопросительно-сочувствующий взгляд секретарши Дашеньки и направился в свой кабинет. Их офис невелик — всего несколько комнат, большинство из которых полупусты. За дешёвенькой пластиковой дверью, с нетерпением ждали Галя с Лизой — женская составляющая его отдела. Опустился на скрипнувшее кресло, потёр лицо, прогоняя сонливость.

— Опять выговаривал? — Галя, крашенная блондинка, с длинными замысловатыми серьгами в открытых ушках, и почти незаметным искусным макияжем, сидела за соседним столом.

— И минус десять процентов премии.

— У-у-у… — девушка сделала глоток кофе, из маленького стаканчика.

Третий член их маленькой команды, — полная и как обычно ярко накрашенная Лиза промолчала. Вообще-то, она всегда была очень весёлой и бойкой девчонкой, порой даже чрезмерно, но в последнее время у неё появились какие-то разлады на личном фронте, Лиза стала большую часть времени грустной и задумчивой, приобрела привычку застывать и подолгу пялиться в пространство, за что уже несколько раз вызывалась на ковёр к директору для задушевной беседы.

Небольшая фирма имела несколько направлений работы: занималась поставками оборудования, монтажом электрики и слаботочки, пусконаладкой как в квартирах, так и в коммерческих зданиях, а их отдел, в котором Галя была формально старшей, занимался проектами, сметой работ, заказом материалов и всем подряд остальным. Работа по большей части скучная и не напрягающая, по крайней мере, её офисная составляющая. На данный момент, по причине отсутствия активных заказов в работе, они и вовсе большую часть дня просиживали штаны без дела, но Владлену Игоревичу это доказать было невозможно, а спорить могло оказаться себе дороже.

— Нового что появилось?

— Откуда? Всё тихо, сидим киношки смотрим, — на экране Галиного ноутбука, застыл человек-паук в прыжке.

Это было вдвойне обидно. Штраф на десять процентов премии за то, что опоздал на ничегонеделанье. Или на просмотр очередного фильма. Ну бред полный, если задуматься.

— Оштрафовали за опоздание в кинозал. Смешно, блин.

— Не грусти, — правильно поняла его состояние Галя. — Хочешь, я чайник поставлю для тебя?

— Да я сам… — поднявшись, Максим подошёл к чайному столу, проверил уровень воды в чайнике и щёлкнул кнопкой. Подхватил печеньку, захрустел ею.

Нет в жизни справедливости, одна радость — в кабинете кондиционер имеется…

— Причешись, — подала голос Лиза, и Максим послушно вытянул из кармана джинсов небольшую расчёску, подошёл к зеркалу, висящему на входной двери.

Действительно, лохматый сегодня какой то, а на затылке и вовсе торчит хохолок. Причёсывался, по привычке изучая своё лицо. Юношеские угри почти перестали проклёвываться, но порой всё же напоминали о себе редкими единичными проявлениями. Не красавец и не урод. Обычное, можно сказать среднестатистическое лицо. Тёмные волосы острижены коротко, лицо гладко выбрито, потому что куцые усики и бородёнка, что у него вырастали, выглядели смешно и нелепо. Глаза то ли карие, то ли тёмно-зелёные — сразу и не понять. Линия губ чёткая, уголки чуть задраны кверху, точно прячут улыбку, подбородок волевой. Осмотр собственной физиономии в зеркале, показал отсутствие новых угрей, но вот хохолок оказался стойким и несгибаемым как партизан. Пришлось сбегать в туалет и намочить расчёску — по-другому волосы отказывались укладываться. Зато вернувшись в кабинет, услышал щелчок отключившегося чайника.

— Тебе звонили два раза, — подсказала Галина. — Опять новый звонок поставил? Эта мелодия красивая, оставь её.

— Да я вроде ничего не менял… — сказал Максим, наливая в чашку кипяток и одновременно листая список вызовов. — А! Это Костик, старший брат звонил. На него у меня стоит персональная мелодия.

Бывает так, что, живя в одном городе, даже очень близкие родственники видятся очень редко. Как это вышло, в какой момент работа захватила настолько, что друзья и родня начали понемногу теряться, Константин не знал. Наверное, всё началось четырнадцать лет назад, когда он, тогда ещё совсем молодой юноша, окончивший школу с золотой медалью, а университет с красным дипломом, причём полностью заслуженным, был приглашён на собеседование в совершенно незнакомую фирму, имеющую, как оказалось, филиал в их небольшом городке. Пятичасовое собеседование, которое выжало все соки из парня, отсеяло одиннадцать других претендентов, пропустив через своё горнило лишь Костю.

А потом…

После ещё одного собеседования, а затем подписания невероятной кипы бумаг, договоров, соглашений и прочего, он вдруг понял куда его затянуло. Понял с тихим ужасом, поскольку было понятно: выход отсюда есть лишь один, и сопровождаться его увольнение будет похоронным маршем.

Костик, очкастый и щуплый с виду, имел в себе стальной несгибаемый стержень, он никогда не сдавался, не отступал, и после долгого, всестороннего обдумывания, не отступил и в этот раз. Он привык всегда пробиваться своими силами и добиваться любых поставленных целей. Со школы, с самых младших классов сам делал уроки, порой просиживая ночи напролёт, без какого-либо принуждения или присмотра со стороны родителей. Сам выбрал высшее учебное заведение, престижное, с высоким конкурсом, сдал вступительные экзамены и поступил на очное отделение. Жизнь в столице оказалась такой дорогой, что даже проживая в общежитии, постоянно испытывал нужду — родительских денег катастрофически не хватало. Костя брался за любую подработку, выцарапывая крохи сна буквально на ходу и порой едва не падая от усталости. Однажды, на третьем курсе, он потерял сознание прямо в холле университета и был увезён на скорой, но на следующий день опять сидел за партой. Бледный, худой, с холодным блеском того самого железного стержня в глазах, и когда профессор предложил ему получить зачёт автоматом чтобы не ходить оставшийся месяц на его занятия, молча отрицательно покачал головой. Ему нужны были знания, лишь они могли дать ему обеспеченное будущее, в это он верил безоговорочно.

Именно тот профессор, старенький и уже дряхлый, впечатлявшийся волей и целеустремлённостью студента, позвонил своему старому другу и порекомендовал рассмотреть его кандидатуру при поиске сотрудников. Сам не зная того, профессор предопределил дальнейшую жизнь Кости.

Первые четыре года Костя занимался простыми, пусть порою и странными вещами. Причём иногда, на них висели грифы «Коммерческая тайна» или «Секретно» словно в насмешку, на разработках и исследованиях, которые во всём мире свободно обсуждались по телевизору и в интернете. На зарплату он не обижался, получая лишь немногим выше среднего уровня в городе, но понимая, что вчерашний выпускник на большее претендовать и не может. Затем, руководство сменилось, почти полностью. Куда делось предыдущее, Костя старался не задумываться, а потом стало задумываться вообще некогда, потому что работа вдруг стала интересной.