Точка Зеро (СИ) - Рябинина Татьяна. Страница 15

— Я включил навигатор в ноутбуке. Сейчас направо и первый поворот налево. Не нарушайте ничего, и не остановят. Хорошо хоть, здесь тоже левостороннее движение.

Брикстон оказался неожиданно респектабельным, ни капли не похожим на своего двойника из другого мира. Скорее, он напоминал Блумсбери: трех- и четырехэтажные георгианские дома, небольшие особняки, ухоженные скверы. Но люди, которые шли по улицам, отличались специфической и вполне узнаваемой внешностью. И это точно не были чернокожие или уроженцы Кариб.

— Сдается мне, милорд, что это богатый еврейский квартал, — Джонсон указал на вывеску с яркой надписью на иврите. — А вон там, похоже, синагога. А вот и та улица, которая нам нужна. Если не ошибаюсь, она и у нас есть. Только выглядит совсем по-другому. И называется.

Они остановились около трехэтажного дома сливочно-желтого цвета. Весь первый этаж занимал магазин с огромными сверкающими витринами. Вывеска сияла золотом: «Yahu’s Jewelry».

— Вполне подходящая вывеска[2], - усмехнулся Питер. — Я так и подумал, что вы ищете двойника ювелира, который уничтожил кольцо Маргарет. Это ведь вы отправили к нему Тони и Свету, насколько я помню?

— Да. Только у нас это была сомнительная лавочка в сомнительном квартале, хозяин которой скупал краденое.

— И как вы с ним познакомились?

— Продал ему кольцо, которое вернула невеста.

— Надеюсь, не краденое? — поддел Питер, но Джонсон его подколку проигнорировал.

— Здесь он не Яхо, а Яху, и, судя по магазину, вполне респектабельный господин. Впрочем, это еще ни о чем не говорит. В конце концов, чем мы рискуем?

— А вдруг позвонит в полицию?

Джереми просунул голову из багажника над спинками задних сидений.

— Как думаешь, дружок, это не опасно? — спросил Питер.

Дракон посмотрел на него, не мигая, но было в этом взгляде какое-то беспокойство.

— Голова от шапки не чешется?

Дракон издал неопределенный хмыкающий звук и исчез в багажнике.

— Ладно, пойдемте, — сказал Питер, выходя из машины.

За стеклянным прилавком, подсвеченным снизу, стояли две ошеломляюще красивые дочери Леванта в одинаковых черных юбках и белых шелковых блузках.

— Чем можем помочь, джентльмены? — поинтересовались они хором.

— Нам нужен мистер Яху, — отрезал Джонсон тоном, напрочь отметающим всякие возражения.

— Как вас отрекомендовать? — спросила одна из девушек.

Джонсон на мгновение задумался, коротко взглянул на Питера и отрекомендовался:

— Мистер Бомбей Джонсон. Хэлари Бомбей Джонсон.

— Одну минуту, мистер Джонсон.

Девушка исчезла за бархатной портьерой, прикрывающей дверь во внутреннее помещение. Оттуда едва слышно доносились голоса: виноватый, оправдывающийся — девушки и сердитый, рыкающий бас, который должен был принадлежать настоящему Голиафу[3].

Дверь распахнулась, взлетела портьера, и из недр магазина показался хозяин. Роста совсем не великанского, возраста неопределенного, в дорогом костюме с галстуком, чисто выбритый и аккуратно подстриженный. Судя по ошарашенному выражению на лице Джонсона — ничего общего с тем, что он ожидал увидеть.

Посмотрев внимательно на обоих, ювелир безошибочно определил Джонсона и повернулся к нему:

— Сэр, ваше имя мне ни о чем не говорит. Ваше лицо тоже. Мы не знакомы, это определенно, у меня отличная память. И все-таки почему-то у меня такое чувство… Даже не могу это объяснить, сформулировать. Ощущение, что я все-таки должен вас знать. Если бы я был мистиком, наверно, сказал бы, что мы могли встречаться в других жизнях, в других измерениях. Но я не мистик и не верю в подобные глупости. Тогда что это такое? Почему вы пришли именно ко мне? И почему назвали свое имя так, как будто я должен был его знать?

— Я тоже не могу этого объяснить, сэр, — вежливо ответил Джонсон. — Но у меня было точно такое же чувство, когда я искал… искал ювелира. Ваше имя — как будто что-то щелкнуло. Да, мы не знакомы и никогда не встречались, вы правы. И все

же…

Подумав, мистер Яху молча указал на дверь за портьерой.

— Что вас привело? — спросил он, когда они оказались в просторной, со вкусом обставленной комнате, один угол которой был оборудован под ювелирную мастерскую.

До сих пор молчавший Питер вытащил из кармана шесть слитков и положил перед ювелиром на стол. Тот взял один из них в руки, покрутил так и эдак, осмотрел через глазную лупу, разве что не облизал и не обнюхал.

— Зеленое драконье золото, — сказал он задумчиво. — Но без рубидия, поэтому не зеленое. Это редкость.

Он снял лупу и перевел взгляд на Питера и Джонсона. В нем явственно читалось: «Откуда оно у вас?», но вслух ювелир вопрос задавать не спешил.

— Вы знаете, почему драконы так любят золото? — спросил он вместо этого. — Точнее, не любят, а собирают? Есть две версии. По одной, кровь дракона ядовита, растворяет без остатка рыцарские мечи. И даже мертвые драконьи кости в процессе разложения растворяются. Вообще все тело ядовито. И когда они ложатся, через какое-то время оказываются в токсичной луже, потому что все, кроме золота, вступает с их телом в химическую реакцию. Вот они и тащат золото к себе в пещеру, чтобы иметь сухую и чистую подстилку. Но это неправда.

— Разумеется, неправда, — подтвердил Питер. — Мы знакомы с одним драконом. Он лежит на чем угодно, и никаких токсичных отходов.

— А другая версия, полагаю, ближе к истине. Для обмена веществ драконам необходимы сера и мышьяк, которые они не могут получить с пищей. Вот и ищут везде пирит, халькопирит и аурипигмент, которые сосут, как леденцы. Но поскольку все эти минералы обладают золотым блеском, а драконы подслеповаты, иногда они ошибаются и приносят в свою берлогу настоящее и совершенно бесполезное для них золото. Которое копится там, потому что драконы не занимаются уборкой своих жилищ.

— Видимо, все золото, которое валялось кусками просто так, драконы давно стащили к себе в норы, — усмехнулся Джонсон.

— Видимо, — кивнул мистер Яху. — А еще драконы сами способны превращать в золото всякую дрянь. Например, камни, — он махнул рукой в сторону лежащих на столе слитков. — Только делают это редко и неохотно, потому что оно им не нужно. Наверно, вы слышали про драконов Гейдельберга? Когда-то они облюбовали для размножения берега реки Неккар. Жители Гейдельберга собирали драконьи яйца, а потом держали драконов в качестве домашних животных. Говорят, надеялись получить такое вот зеленое золото, но драконы растапливали им камины, истребляли грызунов, охраняли дома, не более того. Только редким счастливчикам удавалось раздобыть драконье золото. Так вы хотите его продать?

— Хотели бы… — дипломатично согласился Питер.

Подумав немного, ювелир взял со стола небольшой прибор, похожий на калькулятор, нажал несколько круглых кнопок и показал цифру, появившуюся в окошке.

— Разумеется, наличными, — пояснил он.

Питер понятия не имел, нормальную ли цену предложил им странный ювелир, но поспешил согласиться. Как будто у них был выбор! Мистер Яху открыл сейф и вручил ему несколько запечатанных пачек.

— Рад знакомству. Заходите, если что-то понадобится, — сказал он на прощанье и добавил: — Драконье золото… надо же… Удачный выдался денек.

Когда Питер с Джонсоном сели в машину, мохнатый помпон сразу же обозначился за спинками задних сидений.

— Все в порядке, Джереми, — сказал Питер, обернувшись. — Мы продали твое золото и получили много денег. Ну, во всяком случае, достаточно для нашего путешествия. Еще раз спасибо тебе.

Дракон продолжал пристально смотреть на него, но Питер молчал. Внезапно он понял, что совершенно не хочет рассказывать дракону о том, что они собираются во Францию, чтобы найти и уничтожить еще одно кольцо. Почему-то ему показалось, что Джереми это не одобрит.

— Милорд, будет лучше, если мы поскорее уедем из Лондона, — вмешался Джонсон.

— Я бы предложил остановиться в придорожном мотеле. В таком, где комнаты с отдельным входом. Тогда ночью мы сможем потихоньку привести к себе Джереми.