Кольцо Анахиты (СИ) - Рябинина Татьяна. Страница 16

До чая был еще вагон времени. У себя в комнате я сменила промокшие брюки на джинсы и решила, что вполне могу выпить кофе в жральне, а потом устроиться в библиотеке. Может, мистер Джонсон уже нашел мне книгу о замке.

Книга действительно лежала на журнальном столике — в компании со свежими газетами, номерами «Tatler» и «Esquire» [34], справочниками английской аристократии «Debrett's People of Today» и «Debrett’s Peerage & Baronetage». Был там еще потертый альбом с рисунками и фотографиями, который я поначалу проигнорировала — а зря.

В библиотеке топился камин, было тепло и уютно. Рядом с камином стояли два больших кожаных кресла, журнальный столик — между ними. Наверно, предполагалось, что хозяева (или хозяин и его гость) будут сидеть в креслах, смотреть на огонь, пить бренди и беседовать. А может, читать книги или газеты. Или таращиться в свои смартфоны — хотя, нет, это вряд ли предполагалось.

Книжные полки уходили до самого потолка, некоторые были застеклены — видимо, там хранились самые ценные фолианты. В промежутках между шкафами стояли складные лесенки. На стенах висели семейные фотографии в рамках — такие же пафосные, как и портреты в галерее. Еще в библиотеке было несколько диванчиков, компьютерный стол с новеньким моноблоком, стулья и еще какая-то непонятная конструкция у окна.

Я устроилась в кресле с ногами и взяла книгу — довольно толстенькую и красиво изданную. Называлась она без особой фантазии — «Skyhill & Skyworths». В качестве автора значился Robert Dunner, 17th Earl of Skyworth [35]. Год издания — 2013, количество экземпляров — 50. Стало быть, книгу написал дядя Питера и издал за свой счет для личных нужд. А сам Питер — восемнадцатый граф. А вот я знаю своих предков всего на четыре поколения назад, не считая себя. Грустно.

Заглянув в оглавление, я чуть не завизжала от восторга. О замке была только первая часть книги. Вторая — обо всех членах рода Скайвортов, от лорда Хьюго до самого Роберта. То, что доктор прописал! Но, как говорится, добро без худа — чудо, потому что читать без словаря я не могла, а искать в библиотеке англо-русский словарь можно было до посинения, и совершенно не факт, что я бы его нашла. Пришлось вылезать из мягкого кресла и включать компьютер.

Разумеется, первым делом я открыла главу о леди Маргарет. Каково же было мое разочарование, когда я обнаружила, что сведения о ней занимают меньше страницы и все они мне уже известны. Ну, может, кроме того, что она трижды была помолвлена, но так и не вышла замуж, умерла в замке и похоронена в фамильном склепе деревенской церкви. Я еще раз полюбовалась ее портретом на глянцевой вклейке и стала просматривать главы о других предках Питера.

О ком-то было написано больше, о ком-то меньше, но все равно было видно, что лорд Роберт отнесся к делу более чем добросовестно. Интересно, помогал ли ему мистер Джонсон, а если помогал, то в какой мере?

Бегло просмотрев всю иллюстрированную родословную графов Скайвортов, я сделала любопытный вывод. С деторождением в этой семье определенно наблюдались проблемы. Совсем уж бездетных графов, правда, было всего двое. В первом случае титул перешел к младшему брату, во втором — к племяннику. Но с детьми явно было что-то не то. В каждом поколении вопрос наследования стоял крайне остро.

У одних графов долгожданный сын появлялся, когда они уже были довольно пожилыми, а то еще и от второй или даже третьей жены. У других сыновья рождались, как котята, чуть ли не каждый год, но умирали либо сразу после рождения, либо не доживали до десяти лет. Третьим жены дарили выводок крепких девчонок и одного-единственного мальчика-заморыша, который мог умереть в любую минуту и только чудом дотягивал до момента метаморфозы из виконта в графа. Поколений, в которых целых два сына дожили до старости, было меньше, чем пальцев на одной руке.

Если второй граф получил титул от своего деда из-за ранней смерти отца, то с третьим случилась еще более запутанная история. Он стал пэром с первых минут жизни, после того, как титул несколько лет «проспал». Из двоих сыновей второго графа лорда Томаса не выжил ни один. В таких случаях, если нет других родственников мужского пола, титул обычно возвращается в собственность Короны до следующей креации. Однако изредка старшая дочь умершего пэра становится хранительницей титула для передачи его своему сыну. При этом сама она пэрессой не является. Мне это напомнило о том, как больной отец передает дочери ген гемофилии, а внешне здоровая дочь награждает им своего сына — который как раз и болеет.

Чтобы было еще интереснее, вдовствующая графиня и прочая родня, не желавшие отдавать титул фактически на сторону, решили выдать леди Сару замуж непременно за Даннера. Найти холостого дальнего родственника, который согласился бы взять в жены непривлекательную (в дедушку и прадедушку!) и уже не слишком молодую леди Сару, удалось с большим трудом. Она долго не могла забеременеть и только через три года после смерти отца смогла родить хилого мальчика. Третий Скайворт переболел всеми болезнями на свете, но все же кое-как умудрился дожить до тридцати лет, успев жениться и произвести на свет наследника — такого же задохлика.

А еще я заметила вот какую странность. Практически обо всех Скайвортах и просто Даннерах было написано, какими хворями они страдали и что именно свело их в могилу. Обо всех — кроме леди Маргарет, которая просто «скончалась в 1542 году». Вот так — взяла и скончалась. Молодая женщина, которой и тридцати еще не исполнилось. Конечно, в средние века в этом ничего удивительного не было, особенно если учесть бесконечные эпидемии и прочую антисанитарию. Но должна же была быть какая-то причина, неужели в семейных архивах не осталось никаких записей? Ведь о других же они были.

Я и не заметила, как пролетело время. Вроде, только открыла книгу, а часы уже начали отбивать пять. С последним ударом дверь открылась, и в библиотеку вошла процессия, возглавляемая мистером Джонсоном с термопотом в руках. За ним следовал лакей Томми с огромным подносом, на котором красовались всевозможные чайные принадлежности, масло, джем и мед. Последним шел помощник повара Энди с блюдом сэндвичей, тостов и лепешек. Поставив блюдо на подоконник, он вышел, а Томми, пристроив поднос туда же, начал устанавливать перед диваном загадочную фиговину, которая оказалась раскладным столом. К тому моменту, когда стол был полностью сервирован, Энди принес еще одно блюдо — с нарезанным пирогом и какими-то плюшками. Попробуй я даже по крохотному кусочку всего — наверняка бы лопнула.

Наверно, мой священный трепет перед великолепием вот этого «попить чайку» был настолько явным, что все трое с трудом сдержали ухмылку. Поклонившись, они направились к двери в обратном порядке.

— Мистер Джонсон! — окликнула я.

— Мадам? — обернулся он в дверях.

— Мистер Джонсон, вы не знаете, от чего умерла леди Маргарет? Дочь первого графа Скайворта?

Он посмотрел на меня крайне сложным взглядом, в котором мешалось недоверие, недоумение и еще что-то нечитаемое.

— К сожалению, не знаю, мадам, — ответил он. — И никто не знает.

— Но…

— Вскоре после ее смерти в замке был пожар. Если какие-то документы и были, они, вероятно, сгорели.

Дворецкий смотрел на меня, видимо, ожидая еще каких-то вопросов, но я молчала, и он вышел, пожелав мне приятного аппетита.

Запивая чаем кусок черничного пирога, я размышляла, будет ли обидой повару, если попросить его немного сузить ассортимент. Ведь я даже попробовать всего не могу. А может, его вовсе и не обижает, если что-то остается нетронутым? Может, хочет, чтобы я выбрала самое для себя вкусное? Я отрезала половинку горячей лепешки, намазала ее маслом и с горечью призналась себе: да, я самый настоящий нищеброд, который постоянно переживает, что скажут о нем слуги. И даже если каким-то невероятным образом разбогатею, заведу дворец, яхту и личный самолет, все равно при этом останусь в душе нищебродом.