Золото гуннов (СИ) - Пахомов Николай Анатольевич. Страница 27
— Переправляемся, — подал команду Ратша, убедившись, что опасность не подстерегает. — Сначала русы, а вои Ругила на всякий случай прикрывают их из луков с этого берега. Потом наоборот, русские лучники уже с того берега прикрывают переправу воинов Ругила.
И русы и гунны причину похода ведали, поэтому нисколько не удивились излишней предосторожности своего вождя. Предосторожность — не трусость, она в деле воинском необходима, как копье или лук со стрелами, как меч острый или как конь быстрый. Да и боги удачу посылают не тем, кто наобум и авось в драку лезет — лишь бы влезть, а тем, кто с осторожкой, с размышлением к этому подходит. Не даром же говорится, что сначала семь раз отмерь, а уж потом отрежь!
Тихонько зацокав на комоней, направляя их в воду Семи, тронулась дюжина русов. Комони, не желая покидать земную твердь и вступать в водную зыбь, недовольно всхрапнули, завертели мордами, закосили лиловыми глазами, стали перебирать на месте передними ногами. Некоторые так вообще попытались попятиться назад, но были быстро усмирены крепкими руками всадников и удилами узд.
Семь в месте брода была широка, но спокойна и мелководна, так что комони, смирясь и успокоясь в жилистых руках всадников, ступая по твердому песчаному дну, преодолели ее довольно быстро. На береговую твердь же выскакивали вообще резвыми и повеселевшими, лишь изредка грациозно повернув шеи, оглядывались назад: мол, и чего же мы боялись?.. Одно удовольствие: и уставшее за долгую дорогу тело освежили в прохладных струях реки, и от гнуса, кровь сосущего, хоть на время избавились.
Выбравшись на берег, русичи, достав луки и возложив на тетивы стрелы, быстро рассредоточились, зорко наблюдая за окружающим миром, готовые в любой момент отразить наскок чужих воев и прикрыть переправу гуннских воев, которым в этот момент не очень-то сподручно было защищаться. Тут в оба ока смотри, чтобы конь-комонь ненароком не споткнулся да не скрылся с головой под водой — тогда, считай, пропали оба.
Однако переправа прошла без сучка и задоринки, все вои благополучно выбрались на небольшую травянистую ладошку — кромку противоположного более крутого берега спокойной Семи.
Далее выход из брода уходил в седловину балки и шел по дну яруги с высокими, но пологими склонами, которые, чем дальше находились от берега, тем гуще были покрыты кустарниками и деревьями, переходившими в темный бор.
«Отличное место для засады», — оглядев из-под длани склоны, чтобы лучи солнышка не слепили очи, определил Ратша. Его вои, и русы и гунны, не выпуская из рук луков, готовые в любой миг пустить стрелу, также покрутили туда-сюда головами, пытаясь что-либо разглядеть в зарослях кустов дерна и шиповника. Но вокруг было тихо и спокойно, лишь изредка эту тишину нарушала неожиданная резвая трель какой-нибудь пичуги, отдаленное постукивания древознатца дятла, да глухое «ку-ку» межедомки кукушки.
— Так, засады, по крайней мере, здесь нет, — пришел к выводу Ратша и приказал нескольким русам спешиться и поискать следы пребывания тут других всадников. — Повнимательнее да попристальнее всматривайтесь!
Приказывать подобное гуннам было делом бесполезным. Гуннские вои, привыкшие все делать сидя в седле, спешивались очень редко, разве что по большой нужде. Они даже спали на крупах лошадей, навалившись грудью на конские шеи.
Спешившиеся русы чуть ли не на карачках облазили оба склона и саму седловину, но никаких следов не отыскали.
— Нема, — развели руками. — Не видать…
«Неужто мы опередили татей?» — расстроился Ратша данному обстоятельству.
Он, направляясь к броду, надеялся, что в случае отсутствия засады и обнаружения следов воев Мундцука дальше двигаться по этим следам, чтобы не терять нечестивцев, пусть и на некотором расстоянии, из виду. Но таким надеждам, по воле богов, не суждено было сбыться. Это и расстроило Ратшу. Теперь приходилось решать докуку-заковыку посложнее: продолжить путь до Каменной речки и там определиться с тем, что делать и как быть; или же подождать некоторое время тут, в надежде, что вот-вот появятся. И тогда можно будет их пропустить вперед. И дальше незаметно отслеживать до Каменки. А там расстроить козни Чернобога или христианского дьявола, о котором Ратше доводилось слышать от готов-христиан. Был и третий выбор: разделить отряд на две части, чтобы одна осталась скрытно наблюдать у брода, а вторая отправилась к речке Каменке. Это был неплохой выход, но дробить и так небольшой отряд Ратше не хотелось.
Поразмыслив над сложившимся положением, Ратша решил, что вои Мундцука могли переправиться через Семь и в другом месте. Сведущие люди не только Гусиный брод знали, но и другие.
«Но могли переправиться и тут, — прищурился Ратша, в десятый раз внимательно оглядывая местность, — правда, соблюдая осторожность… Что же касается отсутствия следов, то их мог уничтожить дождь, недавно прошедший в этих местах».
На дне балки действительно были видны все признаки недавно бушевавших потоков дождевой воды: вымоины, грязно-землистые подтеки, приглаженная к земле водными струями трава.
— Вперед! — распорядился Ратша. — Осталась лишь треть пути. Большее уже позади, за конскими хвостами осталось… И пусть светлые боги будут благосклонны к нам на этой стезе.
Привычные доверять своему вожаку, вои, построившись в походную колонну, молча тронулись в дальнейший путь.
Речка Каменка, в отличие от тихой равнинной Руды, несшей красноватые, похожие на кровь, воды вдоль лугов, была с норовом. Она пошумливала, позванивала пенистыми струями на каменных перекатах, ворчливо поплескивала по неровностям берегов, петляла между холмов, прячась за ними от болотной хляби.
Сплошных боров тут не было, хотя степные просторы то и дело пестрели перелесками, рощами да дубравами. Отличное место как для туров, так и для охоты на них. И отличное место для засады.
Приведя отряд к речке Каменке, Ратша разбил его на тройки и наказал скрытно искать присутствие воев Мундцука по всей округе на расстоянии полупоприща от Каменки.
— При обнаружении двое остаются наблюдать, а третий скачет с сообщением ко мне. Себя никоим образом не выказывать! — строго-настрого приказал он.
Сутки ушли на поиски. И только к середине вторых поступили вести, что вои Мундцука обнаружены на окраине одной из рощ.
— Особо не таятся, но и на открытое место появляться не спешат, — доложили разведчики. — Явно чего-то ждут… или кого-то…
— Не спугнуть! — повторил наказ Ратша и стал собирать свои тройки к месту расположения злыдней.
Засаду против засады было решено учинить в двух местах: в соседних рощах, одесно и ошуюю от засады Мундцука.
— С какой бы стороны они не попытались напасть на Ругила и его людей, — пояснил свой замысел Ратша, — мы всегда сможем их опередить и помешать свершению злодейства. Понятно?
Вои молча потрясли копьями в знак согласия со своим вожаком. К чему тратиться на слова, когда и без них все ясно и понятно.
— Теперь будем ждать. И быть наготове ко всему, — прежде чем разделить отряд на две смешанные из русов и гуннов части и скрытно развести на намеченные места, дал последнее наставление Ратша.
Ждать и догонять — самое томительное и неблагодарное дело. Особенно, когда вокруг столько соблазнов. Но вторая часть дела — догонять — была разрешена, осталось разрешить первую. И разрешить ее предстояло также успешно, как уже исполненную. Можно лучше, но никак не хуже. Это понимал не только Ратша, но и все вои, пробравшиеся с ним на Каменку.
О том, что охотники, наконец, прибыли и приступили к гону зверя, сообщили глухой отдаленный топот множества лошадей, невнятный гомон десятков, если не сотен людей, совершающих загон тура, звуки охотничьих рогов, надрывный песий лай.
— Смотреть во все глаза, — напомнил своему полуотряду Ратша, — и быть готовыми. Вот-вот все начнется… Не зевать, Перун вас зашиби! Не дай бог, что с Ругилом случится — не сносить тогда всем головы.
Охота продолжалась весь день. Охотящиеся то приближались к месту засад, то удалялись от них. Иногда проскакивали мимо, то гоня, то теряя в бесчисленных складках оврагов и яруг очередного зверя.