Некромантия - зло! (СИ) - Элевская Лина. Страница 22

— Что значит — почему? Я твой преподаватель, к тому же некромант, вчера сначала напугал, потом расстроил и оскорбил, после ещё и застал врасплох, навязал… свое общество, — чуть стиснул зубы. Скулы прорисовались четче, мышцы на шее напряглись. — Я просто вчера наконец здраво оценил свое поведение за последние пару месяцев. И понял, каким оно должно было показаться тебе: играл твоими чувствами, забавлялся твоим смятением, цинично подогревал твой интерес к себе этими, с позволения сказать, знаками внимания… Потом и вовсе… — ноздри узкого носа чуть раздуваются, выдавая вполне искреннее недовольство собой. — Знаешь, я бы на твоем месте не пришел.

Ошеломленно смотрю на тебя, отказываясь верить своим ушам… да и глазам тоже, потому что обращаю внимание и на непривычную бледность, проступающую под загаром, и на тени, залегшие под черными ресницами.

Тоже не спал, что ли?

— Вы серьезно?!

— А похоже на шутку?! — взъерошился ты в ответ.

Даже язвить не будешь?..

И что мне тебе ответить?

— Хорошо, а мое поведение вы как тогда опишете? Или я вас взглядами не сверлила? Не хамила вам? Не вздрагивала от каждого случайн… хм, да уж… от каждого прикосновения? Или вчера, может, вырывалась с воплями и слезами?

Сама понимаю, что не то говорю, но… я не знаю, что нужно сказать!

Я ожидала чего угодно, но не этого!

Да, умеешь ты удивить. Склонности к самобичеванию я в тебе никак не могла предположить.

— Я не должен был пользоваться ситуацией в любом случае. Должен был вести себя иначе, должен был сдержаться — и вчера, и вообще… Я старше, я твой преподаватель…

— Вы в первую очередь некромант-практик, а потом уже преподаватель, по вашим занятиям, особенно практическим, это яснее ясного. Как знаки внимания я ваше поведение точно не воспринимала, на этот счет можете быть спокойны. И не говорите так, словно вам шестьдесят, а не двадцать девять… И вообще, — внезапно обиделась я, сообразив, к чему он клонит, — передумали — так и скажите, ни к чему юлить и выдумывать предлоги! Я вернусь к себе, пореву в подушку и высплюсь наконец, а то всю ночь глаз не сомкнула. Не хотите ничего — не надо, я переживу, честное слово. Вчерашнее вас, в конце концов, ни к чему не обязывает. А со своими дурацкими чувствами я как-нибудь справлюсь!

Как он это сделал, я так и не поняла. Вот только что скорбно сидел на камне, удивленно внимая разозлившейся мне, а в следующий миг уже крепко обнял, заставив уткнуться в широкую грудь.

И снова этот уже знакомый терпковатый запах…

Надо ли говорить, что замолчала я моментально, растеряв остатки слов и здравого смысла?

— Хочу, Эль, — вдруг шепнули твои строгие губы. — Еще как хочу… И нет в этих чувствах ничего дурацкого!.. Я заставлять не хочу… — помедлил и, судя по тяжелому тону, выдал настоящую причину: — …как и пользоваться твоей наивной, мимолетной влюбленностью.

Теперь я возмутилась всерьез.

— Вот спасибо. То есть я в ваших глазах легкомысленная дурочка, готовая втрескаться в кого угодно за красивые глаза?! Ка-акая прелесть!

Я толкнула некроманта в грудь (удивился, аж глаза округлились), и мне позволили отступить.

— Мимолетной, говорите? Что-то она за четыре месяца мимо так и не пролетела!

Вздрогнул, испытующе посмотрел на меня, попытался что-то сказать, но я уже завелась.

— По-вашему выходит, что я ничего о вас не знаю и польстилась исключительно на вашу… впечатляющую внешность? То есть мне не может нравиться ваша ирония, любовь к своему делу, ваш ум и готовность прийти на помощь? Не могут такие вещи привлечь девушку, верно? Доброту — пусть и слегка своеобразную, ну да что с некроманта взять — тоже в топку! Эрудиция, умение интересно подать любую тему и поддержать разговор? Пф, ерунда какая. Непринужденность и приятные манеры? Трижды ха!

— Эль… — меня снова сцапали и прижали к груди.

Но меня занесло окончательно.

— Вы правы, действительно — кто на такие вещи смотрит? И вообще, отпустите меня сейчас же, хватит пользоваться моей мимолетной влюбленностью и навязывать мне свое общество!

— Эль, — голос чуть хрипел, но на сей раз меня никуда не отпустили. — Эль, это ты сейчас пыталась сказать, что я тебе правда нравлюсь — или наоборот?

— Да думайте, что хотите! — в сердцах брякнула я. — Никак не ожидала, что вы обо мне такого дивного мнения!

— Скорее о себе, — признаешься ты. — Мои действия по отношению к тебе были крайне неэтичными…

— Знаете, куда можете отправиться с такой этикой? И нет, не на ледник. Боги… — запоздало схватилась за голову. — Вот недаром я сюда идти не хотела!

— Не хотела?..

Лицо окончательно заледенело, объятия начали напоминать тиски… но вопреки недавним терзаниям, руки ты разжимать не торопишься.

— Позволите узнать, почему, адептка Миэлис?

— Да потому что так и знала, что вы уже раскаялись во вчерашнем помутнении и или вообще не придете, или дадите от ворот поворот. Как чувствовала!

В следующий миг злую меня не менее зло поцеловали.

— Не дождешься! — рявкнул некромант. И уже спокойнее прибавил: — Но кое о чем я тебе так вчера и не сказал, а поэтому подожди делать окончательные выводы на мой счет.

Когда в твой голос прокрадывается эта легкая хрипотца, он ласкает непристойнее, чем губы или руки, пробираясь в сердце и отдаваясь сладостной дрожью внутри.

— Я слушаю.

— Я… это не было помутнением. Точнее, было, но я знал, что это произойдет, рано или поздно. Помнишь, после контрольной, когда я попытался надавить на тебя и заставить признаться, почему ты так славно занимаешься на моих занятиях?

Молча кивнула.

— Я не знаю, чего мне стоило удержаться и не поцеловать тебя. Звонок выручил… Именно тогда я понял: то, что мне казалось невинной забавой, выходит из-под контроля. Решил впредь держаться от тебя подальше… Больше не касаться, не сближаться с тобой, не дразнить зря. Но потом мы снова столкнулись в коридоре… и я понял: не смогу. Потому что мне приятно не просто наблюдать за твоей реакцией. Мне приятно находиться рядом с тобой. Потому что я вдруг понял, что успел соскучиться по твоим вывертам, что не хочу эти два месяца только слушать жалобы аспирантов на тебя, не видя их причины… Я понял, что хочу прикасаться к тебе, разговаривать с тобой… Тогда я и принял решение взять тебя в свою группу. Обеспечить богатую практику, а в процессе узнать тебя получше. В тот момент я разрешил себе это помутнение, понимаешь? Сознательно разрешил. Может, через одно занятие, может, через пять, но стоило принять это решение, как я понял с полной уверенностью: нечто подобное непременно произойдет.

Я молчала, слушая его… и заново офигевая.

Да, его слова меня ошарашили. Я думала, он вчера это просто от злости… а оказывается, он об этом уже думал раньше? А то и… этого хотел?

И что в этом такого неэтичного? Почему он виновато признается в том, что хотел быть рядом со мной? Потому что я адептка, а он преподаватель?

Но от его слов снова тает моя утренняя уверенность в том, что он видел во мне лишь девочку на пару недель.

— Неужели я на вас произвела такое сильное впечатление? — с сарказмом спросила я — больше для того, чтобы, услышав это предположение, осознать его бредовость и даже не надеяться на нечто подобное.

Стоп…

Почему молчишь? Почему ты молча смотришь на меня?!

Только не говори мне…

— Вы… вы… ну не может же быть… — потерянно бормочу я.

— Почему? — Спокойный, открытый взгляд. — Девочка-головоломка… искренняя, добрая, солнечная… думаешь, ты не интересна? Думаешь, я не мог подпасть под твое обаяние? Я пытался решить одну задачку, а обнаруживал все новые и новые… а потом обнаружил и тебя саму. За остальное — прости, я тоже нередко бывал растерян и зол на себя из-за неуместных чувств, а потому действовал порой необдуманно, на эмоциях, — пожал плечами. — Мне больше нечего сказать. Решай, Эль. Будем знакомиться? Несмотря на всё это?

Я поджала губы, но злиться на него больше не могла.