Нана (СИ) - Сокол Елена. Страница 53

Вот он, тот самый момент. И тот самый человек, единственный, кому можно довериться, на кого стоит положиться. Хорошо, что мы нашли с ним друг друга. В таком большом городе, в этой большой стране. Наверное, кто-то всемогущий тянул нас друг к другу невидимыми ниточками. А потом соединил.

Кирилл поймет меня. Как понял сегодня дядя Ваня. Услышит мою историю, разделит со мной мою боль и простит вину. И мне станет еще легче. И мы вместе найдем выход из того, что кажется сейчас тупиком. Самое время. Тот самый час.

Повернула голову, чтобы еще раз полюбоваться на того, кто так заботится обо мне, кто берет на себя роль моего «якоря» в этом мире. Того, под чьей тяжелой рукой так приятно чувствовать себя маленькой и беззащитной девочкой. Сильный, упрямый. С крепкими мышцами, играющими под футболкой, и копной мягких каштановых волос, всегда уложенных в идеальную прическу. Заразительно хохочущий над передачей по телевизору и умеющий в одну секунду стать серьезным и собранным.

Кирилл проследил за моими движениями взглядом. Его губы легонько тронула ухмылка. Затаил дыхание, не зная, чего ожидать от меня. Но я и сама не знала. Просто смотрела, как блики, падающие от экрана, играли в темноте комнаты на его прекрасном лице, ныряли серебром в шелковистые волосы, касались губ. И ненавидела себя за то, что позволяла своим страхам и комплексам отталкивать человека, который хочет быть со мной и старается сделать меня счастливой.

Он улыбнулся, и меня охватила самая настоящая паника. Та самая улыбка — очаровательная, искренняя, делающая его просто ослепительным и неотразимым. Она снова сделала меня безвольной. Мне захотелось, чтобы он прикоснулся ко мне, и чтобы все произошло прямо сейчас. Сердце застучало лихорадочно быстро, сбивчиво и пропуская сразу несколько ударов.

Кирилл положил руку мне на бедро и словно спросил взглядом разрешения действовать дальше. У меня перехватило дыхание. Я хотела быть ближе, очень хотела. Закрыла глаза и позволила теплу его тела просочиться мне под кожу, раствориться в крови.

Его рука поползла ниже, и я невольно застонала. Едва слышно. Просто выдохнула, но ему, кажется, жутко понравилось. Прикосновения стали настойчивее, пальцы решительнее. Мои губы раскрылись под его поцелуем, тело задрожало.

Почувствовала, как падаю в невесомость, когда наши ноги сплелись. Прижалась к нему плотнее, так близко, что между нами не осталось ни сантиметра пространства. Низ живота скрутило тугой сладкой болью, с губ сорвался еще один нечаянный стон. Тогда его сильные руки стали смелее, скользнули под платье, нащупали резинку моих трусов.

Голова кружилась, я стала жадно хватать ртом воздух. Все быстро, слишком быстро. Нет. Нет. Горячие поцелуи обожгли изгиб моей шеи, язык ускорил темп, лаская мою кожу, подобрался к груди, отодвинув в сторону вырез на ткани платья.

— Я хочу устроиться на работу, что скажешь? — Выпалила, чувствуя тяжесть его тела на своем.

— Что? — Кирилл поднял голову. Уставился на меня, тяжело дыша. — Что скажу? — Выдохнул так, словно хотел рассмеяться, громко и с досадой. — Зачем тебе это, Нана? — Он убрал свои руки от моего тела и сел на диване. — Я вроде и так неплохо зарабатываю, у нас все есть, нам хорошо. Тебе… совсем не обязательно работать. — Выпрямился, разглядывая в темноте комнаты мое лицо. — Давай, лучше я буду вкалывать, уставать, а ты жалеть меня вечером, делая массажи и развлекая разговорами? М? — Подмигнул. — Здорово придумал?

— Где ты работаешь, Кирилл? — Поправляя платье, спросила я.

Села рядом с ним. Губы горели, тело обиженно ныло, требуя продолжения ласк.

— Малыш… — Он воздел глаза к потолку. Выдохнул.

Страсть, терзавшая нас обоих, доводившая до предела и так и не находившая до сих пор выхода, сплелась тугим больным узлом, не оборвав который мы грозились испортить все, что нас связывало.

— Просто ты никогда не рассказываешь о своей работе. Уходишь, и я даже не знаю, где находишься весь день.

Кирилл сжал челюсти.

— Я же тебе говорил. У меня бизнес.

— Так посвяти меня в свой бизнес. — Погладила его по руке. — Ты помогаешь отцу? Или что это? Ты ведь еще учишься, а я ни разу не видела, чтобы ты ходил на занятия. Прости, мне, правда, это важно.

Он приподнялся и включил свет.

— Но ты же не рассказываешь мне о себе. Почему?

Я зажмурилась.

— Господи, да это же совсем другое. Хотя я тебя понимаю. — Раскинула руками. — Все это выглядит так, будто я не доверяю тебе. Но, клянусь, придет время, и ты все узнаешь. — Сжала его руку, взглянула с мольбой. — Честно. Просто сейчас я не готова взваливать на тебя все сразу. — Внутри все сжалось, когда он отвернул голову. — Но если хочешь…

— Не доверяешь? — Посмотрел вдруг с упреком.

Таким взглядом можно было резать стекло. Ручаюсь.

— Кирилл, пойми, все это… Переезд к тебе… — Сердце забилось, как загнанный зверь. — Это очень ответственный шаг. Не хочу зависеть от тебя, и мы так мало знаем друг о друге. Готова ли я к этому?

— Черт, Нана! — Его руки сжались в кулаки, рот напряженно искривился. — Разве я не стараюсь? Все для тебя делаю, посмотри. Скажешь головой о стенку убиться — убьюсь. А ты все равно держишь дистанцию, будто я тебе чужой. Я что, не достаточно доказал тебе? Не говорил о своих чувствах? Черт, да ты ко всему вечно не готова! — Увидев испуг в моих глазах, поднял руки, извиняясь. — Ой. Прости.

— Да. — Кивнула, отодвигаясь от него. — Пожалуй, нам нужно было сразу обо всем поговорить. Я не хотела, чтобы и ты тоже нес тот груз, который давит на меня изнутри. Не знаю даже, как тебе сказать обо всем…

— Вот и я тоже не хочу посвящать тебя в свои дела. — Воскликнул он. — Поверь, тебе лучше держаться от этого всего подальше.

— Почему? Что это? — Искала в его глазах хоть намек на ответ, но не находила. — Что-то опасное? Криминальное?

— Да у нас сейчас любой бизнес на грани криминала! Вечные терки-говнотерки! — Он вскочил и бросился к окну. — Чисты только те, кто по локоть в мазуте пашут с восьми утра до пяти вечера, но они, сама знаешь, получают копейки. — Обернулся ко мне. — Ты мне это предлагаешь? Таким меня хочешь видеть? Такого любить? — Подошел ближе. — Скажи. Какой тебе нужен? Это же буду не я! — Присел на край дивана. — Бабки у отца брать тоже больше не буду, на хрен мне надо отчитываться за каждый рубль перед его женой.

У меня внутри все сжалось от страха. То, как тяжело он дышал, какой горой надвигался на меня, как громко разговаривал… Все это заставило кровь привычно застыть в жилах.

— Прости, я напугал тебя? — В глазах Кирилла было столько вины.

Руки обхватили мои плечи.

— Все нормально. — Прошептала.

— Посмотри на меня. — Наклонился. — Эй, только не плачь. Испугалась, что ли? Я сам не заметил, как повысил голос. — Провел пальцем по моей щеке. — Ну, вот. Слезы на подходе. — Взял мой подбородок и приподнял лицо, заставляя взглянуть на него. — Прости меня, придурка, прости, ну? Посмотри на меня, как ты умеешь. Чтобы я почувствовал себя беспомощным и ничтожным.

Это же он, мой Кирилл. И чего испугалась?

— Получается? — Спросила, с трудом улыбнувшись.

— Да-а… — Довольно наморщил нос. Притянул меня к себе, обнял. — Не сердись, малыш.

— Я не сержусь.

— Просто твои глаза… они потемнели от гнева.

Я отстранилась.

— А сейчас? — Улыбнулась, расслабилась, вложила во взгляд всю свою нежность. — Что ты в них видишь?

Кирилл нахмурился, пытаясь разгадать.

— Себя? — Усмехнулся.

А раньше ты видел в них дождь. А за ним радугу и солнце…

Где-то зазвонил мобильник.

— Ладно. — Обняв его еще раз, я опустила руки и встала. — Кирилл, а где твой фотоаппарат?

— Мой что? — Пытаясь отыскать источник звука, спросил он.

— Фотоаппарат. Тот, что принадлежал твоей маме.

Кирилл ходил кругами, пока не поднял рубашку и не увидел под ней аппарат.

— А… я… я оставил ее в квартире брата. — Пробормотал он, глядя на дисплей.