Страж ее сердца (СИ) - Штерн Оливия. Страница 44

— Я очень надеюсь, что вы позволите мне хотя бы выбрать самой отца вашим будущим внукам, — млея от собственной храбрости, процедила Алька.

— Позволю, конечно, — Сантор усмехнулся, — через несколько дней я отвезу тебя на рынок, выберешь себе раба, который приглянется, и от него понесешь.

— А если не получится?

— Тогда выберешь следующего, — невозмутимо ответил родитель, — у нас богатый выбор как мужчин, так и женщин.

К вечеру Алька совсем приуныла. Почему-то, спеша к Пелене, она думала, что будет свободна хотя бы там. Но нет. И здесь она осталась птицей в клетке. И неизвестно еще, что было хуже — пять лет рабства у приора Эльдора, в доме, где можно поболтать с Эжени, обменяться словечком-другим со старенькой Марго, да и с самим приором, или во дворце, где из людей она встретила пока только Арианну, а в будущем — странный брак с двумя мужчинами.

Она едва притронулась к обеду, который ей принесли в комнату две пернатые девушки. Каша выглядела странно и была как будто сварена из чрезмерно крупных, с ноготь большого пальца, гречневых зернышек, а мясо тоже не внушало доверия — у Альки возникло впечатление, что для нее ободрали и зажарили крупную жабу. Не то, чтобы Алька была переборчива в еде, но тут, глядя на торчащие лапы в хрустящей корочке из панировочных сухарей, не решилась. Уж больно зверек и правда жабу напоминал, а жаб Алька с детства не любила.

Впрочем, к вечеру снова пришла Арианна, принесла новую одежду, кипенно-белую, расшитую крошечными пластинками горного хрусталя и серебряными цветами. Девушка помогла Альке переодеться, снова уложила тканевую полосу, завернув в нее Альку и оставив свешиваться длинный край. Потом переделала прическу, заменила блестящие камешки на серебристые цветы, такие же, как и на одежде, только объемные, каждый лепесток был вышит отдельно и прикреплен бусинами на конце металлического зажима.

— Вам, светлейшая, сегодня знакомиться с Велейрой, — как бы между прочим, заметила Арианна, — постарайтесь быть обходительной и вежливой, но… не давайте ей никаких своих вещей.

— А что может случиться? — Алька удивленно посмотрела на Арианну.

И, подумав, добавила:

— Ведь магов больше нет.

Та пожала плечами.

— Магов-то нет, но, знаете, слухи всякие ходят. Недобрые слухи.

— И что, эти слухи до моего… отца не доходят?

Арианна грустно улыбнулась, поправила цветок в Алькиных перьях.

— Это же только слухи, светлейшая. Повелитель Сантор не верит слухам без доказательств… Ну что, вы готовы? Нам пора.

Алька поежилась, кивнула.

Они вышли из ее спальни, и снова Арианна вела ее какими-то мудреными коридорами. Впрочем, если вспомнить, как выглядела часть дворца, которую Алька рассмотрела с галереи, в этой путанице не было ничего странного. Самым странным было то, что кто-то умудрился все это построить.

По пути им изредка встречались крагхи, некоторые в роскошных одеждах, мужчины — в шароварах и туниках, женщины — тоже в шароварах и таких же намотанных отрезах ткани, как и у Альки. Некоторые крагхи, правда, и вовсе ограничились набедренными повязками, но Арианна тихо сказала, что это подчиненные Сантору воины, и что Альке совершенно не к чему так на них глазеть.

Наконец Арианна вывела ее за руку в темную комнату, вход в которую охраняли все те же крылатые воины, подтащила к тяжелым портьерам и вынырнула уже на свет.

Алька зажмурилась от неожиданно яркого сияния тысяч крупных кристаллов лайтеров. И едва не бросилась назад, испуганная ревом многоголосой толпы, но ее крепко схватили за руку, и это уже была не Арианна. Алька уставилась на Сантора, который был облачен в такую же белую одежду, как и она. Сантор подтолкнул ее вперед, к каменным перилам широкого балкона и, перекрывая гул тысяч голосов, проревел:

— Моя дочь Алайна, наследница этих земель.

И поднял ее руку, зажатую в своей лапище, вверх. Толпа торжествующе взревела.

Покрывшись вмиг ледяным потом, Алька только сейчас смогла осмотреться.

Она действительно находилась на широком балконе, и в одном ряду с ним тоже были балконы, а ниже — просто скамьи, размещенные по кругу, спускающиеся к подобию арены. И все пространство было занято крагхами, словно стая диковинных разноцветных птиц собралась. Ее приветствовали, распахивая крылья, кто-то даже взлетал и тут же садился обратно, и Алька видела радость, написанную на сотнях лиц, и на миг ей даже самой стало радостно и легко — но только на миг. Девочка Алька всегда боялась шумной толпы и старалась обходить стороной все развеселые празднества Роутона.

— Королевский род не угаснет, — рявкнул Сантор во всю силу легких, — да начнется представление во славу моей дочери.

— Представление? — Алька растерянно посмотрела на отца.

Он улыбнулся уголком рта, кивнул.

— Все, теперь можно сесть. Я представил тебя.

Алька моргнула. В таких ситуациях, вроде этой, она всегда соображала медленно, и поэтому, оглядываясь по сторонам, только сейчас осознала, что вокруг тоже толпятся нарядно одетые крагхи, что смотрят они на нее с любопытством и обожанием, и что ближе всех к ней стоит женщина в изумрудных перьях — самая красивая, самая нарядная. Королева.

Поймав взгляд Альки, Велейра тепло улыбнулась и сделала шаг вперед. А потом, не успела Алька отшатнуться, заключила в крепкие объятия.

— Милая, — сказала королева, — какое счастье, что ты вернулась домой.

— С-спасибо, — мучительно выдавила Алька. Ей стало стыдно оттого, что раньше она плохо думала о королеве. Наверное, и Арианна специально наговорила гадостей, потому что сама всего лишь наложница.

— Тебе здесь нравится? — Велейра отстранилась, рассматривая Альку чудесными изумрудными глазами, — у тебя есть все необходимое? Я просила моего супруга, чтоб он меня к тебе пустил, но он почему-то заупрямился. Он просто не понимает, что у девочек свои нужды и свои маленькие секреты.

— Спасибо, все очень хорошо, — выдохнула Алька, отчего-то будучи не в силах выносить взгляд королевы, — спасибо… просто все так необычно для меня.

— Ничего, скоро привыкнешь, — пророкотал рядом Сантор, — хорош обниматься, садитесь. Сейчас начнется.

Алька краем взгляда заметила, что Арианна стоит за спиной повелителя в толпе то ли фрейлин, то ли служанок, среди которых были и человеческие девушки.

"Точно, ревнует и завидует", — с грустью подумала она.

А королева наверняка чуткая и добрая женщина.

Алька уселась в предложенный стул, изукрашенный причудливой резьбой, и осмотрелась еще раз. Да, внизу была арена. И там совершенно точно начиналось действие.

— Как тебе к лицу белый, — проворковала Велейра, севшая по правую руку, — ты такое милое дитя.

— Спасибо, — теперь уже нашлись силы и на улыбку, — вы тоже… ваше величество…

— Не называй меня величеством. Просто Велейра.

— Ниата Велейра.

— Ой, да брось. Я такая же как и ты. Просто Велейра.

А тем временем внизу, скрипя, открылись тяжелые двустворчатые ворота, и на арену стремительно вылетели крагхи, черные и белые. Не касаясь ногами песка, они закружились в стремительном танце под аккомпанемент барабанов. Еще никогда Алька не видела ничего подобного: быстро меняющиеся фигуры выстраивались не только на плоскости арены, но и в пространстве. Черные и белые лепестки неведомого цветка распускались в воздухе, и наконец, из сердцевины, вылетел крагх с позолочеными перьями. Тут же откуда-то сверху слетели такие же, золотистые, замелькали, образуя круг, а потом вдруг выдохнули вверх струи пламени.

— Сантор сказал, что тебе пора выбрать отца ребенку, — заговорщицки шепнула Велейра, — хочешь, вместе пойдем на рынок?

Алька невольно содрогнулась. Она вдруг представила себе, как ходит по базару, а там вместо овощей и мяса выставлены люди. И почему-то представленное показалось ей настолько отвратительным, что к горлу подкатил тошнотворный комок.

— Я… не уверена, что хочу, — пробормотала она.