Право на выбор (СИ) - Михеева Рина "Пушися". Страница 72

Серо-голубоватая огромная кошка с кисточками на ушах понеслась по деревенской улице, одним прыжком перемахнула через забор дома Фаины — некогда с калиткой возиться, — и остановилась, только ткнувшись лобастой головой в дверь.

Тут-то Фаина ее и открыла. На лице тревога — та необъяснимая и вроде бы беспричинная тревога, которой часто оборачивается настороженное внутреннее чутье. Что-то происходит. Но что? Фаина распахнула дверь и ахнула, но не испугалась.

Это хорошо, — подумала Таша, мгновенно перекидываясь в человека. Почему-то это показалось ей добрым знаком.

— Что? — спросила Фаина, губы у нее задрожали, но взгляд остался твердым и требовательным. — Пора?

— Пора, — прямо ответила Таша. — Сейчас или никогда. Еще чуть-чуть и поздно будет. — Она оттеснила Фаину внутрь дома, закрыла за собой дверь, взглянула на хозяйку печально и испытующе.

— Ты можешь передумать. Никто тебя не осудит. Уж точно не я. А больше и не узнает никто. — Про шаманок Лоаниры, которым все отлично известно и которые ждут сейчас решения Фаины, Таша решила не упоминать.

— Но я знать буду, — вздохнула Фаина.

— Это главное, — согласилась Таша, вынимая из кармана прозрачный кристалл и бережно укладывая его на круглый стол, стоящий на крытой веранде. — Идем со мной, — она протянула Фаине руку. — Я чары накину, никто нас не увидит. Посмотришь сама и решишь. Еще минутка есть, может, две, но не больше.

Фаина только кивнула молча, бросила взгляд вокруг — на давно привычные вещи, пожалела, что сегодня не успела еще позвонить дочке… Вчера вечером говорили. С тех пор, как Полю забрали, мобильная связь здесь работала, как никогда прежде. Не иначе — Ташиными стараниями. Но что уж теперь… Правду говорят: перед смертью не надышишься.

Руки двух немолодых женщин соединились, и вот — вокруг уже не светлая веранда, в которую льется мягкий свет снежного утра, а летняя лунная ночь, запахи земли, травы и… крови.

Всхлипывает, содрогаясь всем телом от сдерживаемых рыданий, Полина, ее обнимает женщина в странном плаще, гладит по хрупким плечам, а сама смотрит… Кажется, прямо на нее — на Фаину и стоящую рядом Ташу. Больше-то их точно никто не видит.

Хотя молодой черноволосый мужчина, положивший руку на грудь явно мертвой девушки с пронзительно синими застывшими глазами, как-то странно косится в их сторону. Будто и не видит, но чувствует, что здесь кто-то есть.

Было и еще одно тело — тоже молодой и красивой женщины — лежащее поодаль, но на него никто не обращал внимания, только мельтешила над ним какая-то искорка, вроде светлячка, напомнившая Фаине о фее, которая у нее когда-то была. Где она теперь? Тамила сказала, что с ней все будет в порядке, но теперь-то Фаина понимала — нельзя было ей верить. Да это же и есть Тамила. Что ж… Теперь с ее враньем и подлостью разберутся там, где все ведомо.

А вот и Ярон… Почти не изменился — так показалось на первый взгляд. Но на второй стало заметно — изменился, стал суровее, заматерел, и видно, что жизнь у него тут была не сахарная. Даже если не смотреть ему в глаза — видно. А уж если заглянуть…

Фаину обожгло и оледенило одновременно, когда она перехватила его взгляд. Мертвый взгляд человека, у которого заживо вырвали кусок сердца, половину души, а потом оставили жить как есть, хотя с такими ранами не живут. А ему придется, и он это понимает, он с этим смирился, но назвать ли это жизнью…

Смотрит на девушку, пытается отвести взгляд, но тот снова и снова притягивается к ней, к застывшей синеве ее глаз, в которой даже сейчас больше жизни, чем в его угасшей темноте. Значит, это ее он полюбил. Что ж… Фаина вздохнула.

— Я готова, — сказала тихо, хотя готовой себя и не чувствовала, но вряд ли это вообще возможно.

— Ты уверена? — спросила Таша.

Фаина всхлипнула, глядя на внучку, сожалея, что не может подойти, обнять, попрощаться. Да может, оно так-то и лучше. Незачем еще сильнее душу рвать.

— Да что уж… — сказала она. — Я пожила. А она молоденькая совсем… Любит его, наверное?

— Любит, — кивнула Таша. — Заслонила его собой, спасла.

— Ох, — выдохнула Фаина. — И это по ней Полюшка так убивается?

— По ней. Она и Полину спасла — раньше. Тогда пожертвовала свободой, а сейчас жизнью.

— Ну, тогда я точно готова, — до конца решилась Фаина. — Пусть поживет, порадуется.

Таша удовлетворенно кивнула. Да, теперь решение принято твердо.

Она протянула руку к груди Фаины, и та ощутила холод, растекающийся от сердца, мгновенно онемели руки и ноги, начало темнеть в глазах, Фаина оседала на землю — ноги уже не держали. Таша поддержала ее, помогая опуститься на траву.

В руке шаманки вспыхнул золотой трепетный огонек. Она шагнула к Муфре, отдала его. Огонек мерцал, то ярче вспыхивая, то грозя угаснуть, словно пламя свечи на ветру… Муфра отстранила Полину, подошла и опустила руку с огоньком на грудь Райяны.

ГЛАВА 56. Искра жизни

— Искра Жизни. Добровольно отданная. Жизнь вдохнет, из-за грани вернет.

Еще несколько секунд ничего не происходило, потом тело Райяны выгнулось, будто в судороге, и таким же судорожным был ее первый вдох — первый в ее новой, в ее второй жизни.

И одновременно с ним Фаина выдохнула — в последний раз. Таша одним движением руки сняла покров невидимости с нее и себя.

— Райяна, — Ярон бросился к любимой, упал на колени, прижал к себе.

— Бабушка, — кинулась к Фаине Поля.

— Она отдала Искру Жизни Райяне, — весомо сказала Муфра. — Она… разомкнула круг судьбы.

Полина замерла, обернулась к шаманке, еще не понимая, не веря, но в глубине души уже надеясь на чудо. Еще одно чудо, так нужное им всем, а ей уж точно.

— Искра Жизни для того, кто разомкнет круг судьбы… — прошептала она и подняла руку с браслетом.

Красный камень в нем пылал живым пламенем.

— Истинно так, — кивнула Муфра, переглянувшись с Ташей и улыбнувшись.

— Она разомкнула круг судьбы. Дар Шере-Лоа-Ри — для нее. Второй шанс. Редко кому такое дается.

— Фаина… — не веря своим глазам прошептал Ярон.

— Узнал? — улыбнулась Муфра. — Она. Жизнь решилась отдать, чтобы любимую тебе вернуть.

Князь только молча покачал головой, не находя слов, а Таша легко сняла браслет с руки Полины и положила его Фаине на грудь. Тело пожилой женщины окутало мерцание, скрыв его ото всех.

— Так и должно быть? — шепотом спросила Полина, когда мерцание стало похожим на пляску алого пламени, а все в целом — на невероятный погребальный костер, а не на возвращение к жизни, как только что было с ошеломленной Райяной, уже сидевшей на земле в объятиях Ярона.

— Вестимо, да, — важно кивнула Таша. — Новая судьба ей выпадает, новая жизнь.

Когда алые сполохи угасли, ахнули все, даже невозмутимый Верен. Правда, шаманки ахнули не слишком убедительно, похоже, они на что-то такое и рассчитывали, однако даже им было неожиданно увидеть на месте пожилой женщины молоденькую девушку — лет двадцати, никак не больше.

Фаина села и с искренним недоумением ощупывала себя, наконец увидела свою руку и поднесла к глазам. Рука явно принадлежала не шестидесятилетней женщине, а юной девушке.

— Это что… тот свет, что ли? — спросила она.

Муфра фыркнула.

— Ну, в каком-то смысле, да. Для вашего мира наш, может, и другой свет. С днем рождения тебя, Фаина. Хоть от судьбы своей ты и убежала, но и цену за это заплатила высокую, ошибки осознала и даже исправила, а это большая редкость. Мало кому такая возможность дается. Теперь жизнь твоя тут — на Лоанире. Новая жизнь.

Фаина осторожно поднялась и обнялась с Полей.

— Бабушка… теперь тебя и бабушкой-то не назовешь. Ты такая красивая…

— Молчи уж… Тебе все красивы, кроме тебя. — Фаина всхлипнула, разрываясь между желанием рассмеяться и разрыдаться — от полноты нахлынувших чувств.

— А дочка как же? Ниночка?

— Навещать тебя сможет. Или ты ее, — подмигнула Таша. — Но лучше — она тебя. Найдем способ.