Восхождение (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович. Страница 45
У меня хватило сил доползти до унитаза, в «белом друге» я и оставил – и «Блю лейбл», и французское шампанское, и остатки завтрака и хорошенькую порцию желудочного сока – когда уже нечем было блевать. И уснул на полу в туалете – несчастный, пьяный в умат, заблеванный и заплеванный. Отвратительный тип.
Ночь я почти не помню. Помню только, что меня кто-то тащил, я отбивался, не давал меня перемещать, вроде как даже рыдал (стыдоба-то!).
Поганая ночь была, точно. И нахрена мне под руку попалась сумка с выпивкой? Ослабел я без регулярной тренировки в «литрболе». Чтобы так «улететь» здоровому мужику?! Позорище! Впрочем – мешать виски и шампанское – и не то еще будет. Сказано же еще Аменхотепом Четвертым: «Не понижай градус пития, сукин ты сын!» Не сказано? Да мне плевать… я решил, что он так говорил – значит, так тому и быть. Вот!
Проснулся на рассвете – голый, как младенец, а рядом лежит Ниночка. Нет, не голая – в трусиках. В обычных трусиках – в горошек. Голова трещит так, будто сейчас лопнет, изо рта воняет кислятиной и перегаром, и вообще мир кажется совершенно мерзким и отвратным – кроме… ну да, Ниночки, конечно. Во сне она тоже прекрасна! А эти «горохнутые» трусики придают ей какой-то беззащитный, домашний вид… так и хочется прижаться к ней, поцеловать в коричневый, упругий сосок… Но только не тогда, когда изо рта у тебя воняет, как с городской помойки! В душ! Сейчас же – в душ!
Долго стоял под струями горячей воды, приходя в себя. Потом почистил зубы, побрился – содрал со щек почерневшую щетину. Задумался – а может бороду отрастить? Ну а чего… нормально так-то с бородой! Буду как Толстой – борода и умище.
Нет, насчет умища как-то не катит. После вчерашнего я в своем умище сомневаюсь. С какого рожна надо было так нажираться?! Я что, пацан? Девка истеричная?! Да что это со мной такое?! Ну, бросила меня жена, ну так ей же хуже!
Не знаю, кому из нас сейчас было хуже, но мне определенно хреново. Подташнивало, и по-хорошему сейчас надо или опохмелиться, или лечь на кровать и лежать, пока похмелье не закончится само собой. Большего ничего сделать нельзя. Ну не врача же с капельницей вызывать?
Нина уже была в своем форменном халатике, и видимо ждала меня – лицо светлое, спокойное, как если бы проспала часов десять, не меньше. Хорошо быть молодым!
– Я вообще-то почти не пью! – сходу брякнул я, будто оправдываясь за вчерашнее. Хмм… почему – «будто»?
– Я знаю… – грустно кивнула Нина – Мне очень жаль.
– Чего жаль?! – несказанно удивился я – Тому, что я почти не пью?
– Жаль, что твоя жена тебя бросила – спокойно пояснила Нина, а меня будто обухом по голове стукнуло – откуда знает?
– Ты мне все ночью рассказал – пожав плечами пояснила Нина, видя замешательство на моем лице – Что жена тебя бросила, что у нее от тебя ребенок, что она, наверное, нашла себе другого мужчину.
– А еще что? Что еще я рассказывал? – спросил я, чувствуя, как холодеет внутри и сердце ледяными иголками ссыпается к пяткам.
– Плакал. Говорил, что любишь меня, но у тебя есть еще одна жена. Что ты ее любил всегда и будешь любить всегда. Но никогда не увидишь, потому что она в ином мире. У тебя первая жена умерла, да?
– Эээ… ммм… давай не будем об этом, ладно? Слишком больная для меня тема! – пролепетал я, давая себе зарок не пить – по крайней мере, до самой Америки. Да и там не пить!
– Хорошо, не будем! – Ниночка встала, подошла по ко мне и обняв, поцеловала в губы – Бедненький! Мне тебя так жаль! Слушай, у меня еще есть немного времени… хочешь?
Я ничего не хотел. Совсем ничего! И это было постыдно. Мужчина должен хотеть женщину – даже если у него к горлу подкатывает комок желчи, потому что больше ничего подкатить у него не может. Ну нечему подкатывать!
Ниночка не обиделась. Пообещала забежать днем, а еще – принести мне горячего чая и чего-нибудь перекусить. Насчет «перекусить» я отказался (даже затошнило), а вот горячего чая, да покрепче – за эту идею я ухватился обеими руками. Впрочем – «перекусить» у меня тоже было, еду-то из «Березки» я никуда не дел! Вон она, в холодильнике лежит!
Ниночка пришла минут через пятнадцать, принесла чайник с кипятком, стакан в подстаканнике, сахар, заварочный чайник и стакан со сливками. Так-то я не любитель пить чай с молоком, или как сейчас – со сливками, но что-то просто от души пошло! Горячий сладкий чай со сливками! Вроде как и попил, а вроде как и поел. Для такого похмельного черта как я – самое то!
Нина сидела за столом напротив и смотрела, как я вливаю себя эту мутную жидкость – стакан за стаканом. Вот так вот подперла голову рукой и смотрела – как моя жена, там, в другом мире, в другом времени…
Иэххх! Хорошо быть известным и богатым, вот только кто за меня порадуется так, как моя благоверная? Столько с ней прошли, столько пережили… и теперь она сажает траву на моей могилке, заливаясь слезами. Печаль, однако!
Опять тоска навалилась. Чтобы отвлечься, решил кое-что узнать.
– А как ты в номере оказалась? Кто тебе открыл?
– Я сама открыла… прости! – Ниночка потупила взгляд – Ключ-то запасной ведь есть! Ты на ужин не вышел, вот я и забеспокоилась. У дежурной спросила – нет, не видела. Попросила позвонить, напомнить – звоним, а ты трубку не снимаешь. Тогда я и заволновалась – а вдруг чего случилось? С сердцем, например! Открыла, нашла тебя на полу – думала, у самой сердце лопнет! Ну, все – кончился мой любимый! (Я чуть не вздрогнул на «мой любимый») Бросилась к тебе, щупаю… а ты вон чего, выпил. Я давай тебя тащить в комнату, а то простынешь на полу-то. Ты сопротивляешься, вцепился в двери – оттащить не могу. Ты вон какой здоровый! Потом отпустил и начал плакать, рассказывать мне о… ее Зина зовут, да? Ты ее любишь?
Я посмотрел в глаза Нине, закусил губу, потом неохотно ответил:
– Давай сейчас не будем об этом, ладно?
– Ладно! – легко согласилась Ниночка, и тут же спросила – Скажи, а ты меня любишь?!
Твою мать! Началось! Вот же началось! Ну вот зачем это все? Зачем эти выяснения с гаданием на ромашке?! Так хорошо все было! Зачем надо портить?!
– Ты хочешь, чтобы откровенно? Или чтобы понравилось? – мрачно отвечаю я, у которого чай со сливками начал в желудке слегка бунтовать. Как бы того… на унитаз не зарычать!
– Откровенно, конечно! – легко согласилась Нина – Я тебя люблю, и не скрываю этого! И ты не скрывай!
– Я не знаю – коротко ответил я – Ну чего ты на меня смотришь? Мне с тобой хорошо, ты очень красивая девушка, надеюсь – и тебе со мной хорошо, так зачем усложнять?
– Зачем? Ну… не знаю! – задумалась Нина – ты теперь свободный человек, и… прости, я не хотела!
Видимо я сделал такую зверскую рожу, что Нина испугалась. И я тут же ее успокоил:
– Да ладно, чего пугаешься… просто тебе не кажется, что это как-то… неправильно, напоминать в этот самый момент о том, что меня бортанула моя жена? Ладно, закрыли вопрос. Давай начистоту: я в обозримом будущем жениться не собираюсь. И детей делать не собираюсь. Так что тебе надо об этом хорошенько подумать, и решить – нужен тебе такой мужик, или нет. Может стоит подыскать парня помоложе и с планами на будущее, а не такого старого коня, как я?
– Во-первых, ты не старый! Хотя и конь еще тот… жеребец! – хихикнула Нина – Во-вторых, мне с моими однолетками неинтересно. Они такие… глупые! Неинтересные! Ты известный писатель, у тебя такая интересная жизнь – вон, в Америку скоро поедешь! А они? Что они?! Или папенькины сынки, совсем рохли, или работяги, которые только и думают, как сшибить лишнюю копейку! Они скучные, понимаешь! А ты… ну такой интересный! Такой крутой! Такой сильный, умелый, галантный! Да ты мечта любой женщины! Я хочу быть с тобой! Кем хочешь! Хочешь – любовницей! Хочешь – женой! Только чтобы с тобой! Я и ревновать не буду! Хочешь – приведи женщину, только все равно лучше меня нет, я знаю! Я самая красивая! Самая добрая! Самая… самая… самая! Хи хи хи… Вот!
– Самая дурочка ты! – усмехнулся я, и вдруг вспомнил – Ох ты ж… а я ведь тебе подарки купил. Вон, видишь, пакеты лежат? Иди, посмотри, это все для тебя.