Кэйтлин. Дочь оборотня (СИ) - Максимова Марфа. Страница 26

Молоденькая, хорошенькая кукла за стойкой сразу же реагирует на мое появление, но молчит, внимательно наблюдая за тем, как я робко подхожу к охраннику, стоящему перед турникетом. Краем глаза вижу, как в зеркальном окне отражается полное недоразумение — я. Из серии 'бедненько, но чистенько. Серые волосы, забранные в прилизанный пучок, растерянные прозрачно-серые глаза, сероватая кожа лица, тонкие бесцветные губы, сжатые в нитку. Черный плащик, с голубым шарфиков на шее, темно-синие туфли на небольшом, устойчивом каблуке. В руках большая синяя сумка из тех, что так любят домохозяйки. Вытаскиваю заранее отпечатанный листок и подаю его охраннику.

Он внимательно читает пару строк: ' Добрый день. Я, Марта Льюис, приглашена на собеседование, на сегодня в 12–00. Я немая и слабослышащая, огромная просьба, говорите так, чтобы я видела ваше лицо, я читаю по губам. Спасибо.'

По мере прочтения, у молодого, довольно симпатичного парня глаза потихоньку лезут на лоб, но вышколены они будь здоров. Он молча отдает мне мой лист и показывает, что я могу пройти к стойке секретаря. Сканер тихо пищит и на нем загорается красненькая лампочка, охрана напрягается, но я вытаскиваю телефон с парой номеров, приюта и моей 'дальней родственницы', на роль которой определили старую, глухую, практически в маразме бабушку и, положив его в окно будки, прохожу дальше.

Сканер заткнулся, телефон внимательно осматривает, а потом просвечивает уже другим сканером второй охранник, дядька в годах, с неожиданно цепким взглядом. Он возвращает мне телефон и они оба отворачиваются.

И я спешу к кукле, назначенное мне время уже на подходе, а я страшно не люблю опаздывать. Секретарь так же внимательно читает мой лист, сверяется с чем-то в компьютере и протягивает мне другой лист:

' Добрый день, мисс Льюис. Вам следует проследовать на второй этаж, лифт справа, в кабинет номер 12, к начальнику отдела кадров миссис Крейт. Вас ждут'.

А организовано все прямо на высшем уровне. Приятно. Я киваю, все время мысленно повторяя 'ты немая, ты немая, не вздумай открыть рот', и отправляюсь к лифту.

— Это что такое сейчас было? — За моей спиной оживает третий охранник.

— Новая уборщица, — голосок у куклы звонкий, как ручеек.

— А почему молча?

— Она немая и глухая, прикинь, какой ценный кадр, никому, никогда и ничего, да и еще и не услышит. Если бы еще слепая была… — она звонко смеется, а я с каменным лицом дурочки спокойно жду прихода лифта.

На втором этаже все еще более ухоженное и дорогое, полы мраморные, мыть будет тяжело, каждая капля, высохшая на таких полах, видна за версту. Стены выкрашены свето-салатовым, живые цветы в горшках, картины, теперь уже очень приличная графика. А вот и кабинет. Стучусь, выдыхаю и открываю дверь.

За столом сидит моложавая, красивая дама со стервозным выражением лица, окидывает меня оценивающим взглядом, чуть кривится, но машет рукой, указывая на стул перед столом.

А тетка опытная, глядя мне в глаза и четко артикулируя, произносит:

— Добрый день мисс Льюис, мы рассмотрели ваше резюме, вы нам подходите. Вы сирота?

Киваю, соглашаясь.

— Живете неподалеку?

Киваю. Интересно, к концу беседы моя голова останется на шее или отвалится.

— У вас будет испытательный срок на три месяца, работать начнете с завтрашнего дня с девяти утра и до восьми вечера. Убирать будете пока на втором и третьем этаже…Как же не вовремя эта клуша сломала ногу, — шипит она, не разжимая губ, а я мысленно усмехаюсь. Еще бы она не сломала. Дэн долго охотился на нее, чтобы все выглядело правдоподобно и чтобы даже свидетели были, что это все несчастный случай.

— Мисс Льюис, в конце коридора есть каморка для уборщиц, там найдете все вам нужное. За любое нарекание вы будете уволены. Свои телефоны и компьютеры, — тут она скептически смотрит на меня, но договаривает, — приносить в офис запрещено. Курить запрещено. Вступать в личные отношения с сотрудниками компании запрещено.

Лицо ее вдруг приобретает удивленное выражение, она словно раздумывает, найдется ли такой смельчак, который бы попытался вступить со мной в личные отношения. Видимо, придя к выводу, что нет, она слегка расслабляется и продолжает:

— Зарплата на первые три месяца- шестьсот долларов, после окончания испытательного срока — повысим вдвое. Если вы будете нам полезны, вас переведут на уборку третьего и четвертого этажа, тогда зарплата составит полторы тысячи долларов. Вам все понятно?

Я снова киваю головой.

— Тогда я с вами прощаюсь, банковскую карточку вам заведут в бухгалтерии, получите ее завтра на выходе. Аванс на нее перечислят через две недели. Всего хорошего, мисс Льюис.

Я встаю, кивком головы и прижатой к груди рукой прощаюсь и выхожу обратно в коридор. Сразу же иду в каморку для уборщиц. Да, там действительно есть все, что нужно, даже новый халат висит на вешалке. На полочках в шкафчике перчатки, платок, аккуратные закрытые тапочки стоят внизу и главное, все моего размера. Подозрительно, но ладно, поглядим дальше.

Быстро прохожу через холл, кивая, прощаюсь со всеми и выхожу на улицу. Свобода. Оглядываюсь и, уже не поднимая головы, торопливо отправляюсь в супер. Нужно сообщить, что меня взяли и закупить продуктов — в холодильнике в моей квартирке почти ничего нет, а, возвращаясь в восемь вечера после полного рабочего дня, готовить я уже не смогу.

Первые дни на работе были даже в чем-то забавными. Я, тихонько шаркая тапочками, медленно передвигалась по этажам, выделенным мне для уборки. Это были этажи для различных служб — сбыта, закупок, бухгалтерии, кадров. Куча народу, много кабинетов, в которых к концу дня творился тихий ужас. Вот почему мне приходилось убирать и после того, как у всех рабочий день уже заканчивался.

Народ сперва от меня шарахался, я бы тоже шарахнулась — темно-синий халат ниже колен, серый пучок на голове, бледная кожа и большая черная блямба на ухе. Лицо блаженной. Глаза полузакрыты (я ведь не буду объяснять, что я так высматриваю камеры наблюдения), на попытки позвать — не реагирую, я же глухая. А что аппарат есть, так он дешевый и ни фига не помогает. Сзади за ручку тащу тележку, надо отдать должное хозяевам — все оборудование, даже для уборщиц, высшего качества. Тележка идет так, как будто она машина типа Мерса, ее совершенно не слышно. Кстати, мне пригодится.

А потом просто перестали обращать на меня внимания. Вот так я мотаюсь по двум этажам уже три недели. Проверки были смешные — то охранник начнет орать в конце коридора, что меня вызывают в бухгалтерию, то сотрудник за спиной начнет делиться впечатлениями о моем облике с окружающими. Смешные они. Мне все равно, голова забита другим — как бы мне побыстрее сделать 'карьеру' и попасть на четвертый и пятый этажи. Там кабинеты начальства и огромный зал для серверов, в которых и хранится вся информация о хозяйственной и не очень деятельности фирмы.

От мысли, что я тут буду торчать три месяца только испытательного срока — резко становилось плохо. Дома вела себя образцово, работа, магазин или библиотека. Да-да, я записалась в районную библиотеку, беру там любовные романы, читаю по вечерам, запоем. Еще у меня в комнате стоит маленький телевизор, но на всякий случай я включаю его без звука. Не думаю, что они полезут проверять мою квартиру, но все лишнее убрала в тайники, которые оборудовал тут Дэн, молчу как рыба даже дома, от греха подальше, как говорится.

Выяснила расположение всех камер и заодно узнала, что камеры не пишут изображение, а работают он-лайн. На третьем этаже есть скромная дверь, куда мне поначалу запретили заходить, так вон там и сидят наблюдатели. Все изображения со всех камер выведены на большой, во всю стену экран. А выяснила случайно, мне повезло. Один из охраны приволок из столовой тарелку с супом, не успел поесть, что ли, короче они ее вывернули прямо на стол. Крик, шум и меня отправили там убирать. Охранника, кстати, уволили. Протирая пол и лазая между столами, заодно внимательно изучила все провода в этой комнате, куда и что подключается, и как можно это все отключить, если понадобится.