Реставратор. Месть длиною в двести лет (СИ) - Романенко Галина Валериевна. Страница 10

Наступил сентябрь. Снова пришло сообщение от Изабеллы с просьбой поработать еще. Ада согласилась. Работа над кар-тинами была практически завершена.

Николай в поле зрения больше не появлялся. Никто по парку не шастал. По Дворцу тоже. Ни тебе приведений, ни жутких стуков и звуков. И вдруг, в середине сентября, среди ночи заворчал Мэл, обычно спавший развалившись рядом с Адой на ее кровати, способной вместить небольшой продуктовый киоск. Только в самую жару он укладывался на прохладный мраморный пол, но комнаты Ады не покидал. Комната была на первом этаже и высокое окно закрывала ажурная решетка, тем не менее бывшая из качественной стали. Ада тихонько подошла к окну и, не отдергивая плотной гардины, посмотрела в щелку между этой самой гардиной и стеной. Рядом возник Мэл и, тихонько подсунув нос под гардину, тоже выглянул наружу. Тихонько рыкнул, как выругался. По гравийной дороге в сторону спуска к морю уходила странная фигура, похожая на закованного в доспехи рыцаря. Ада еще удивилась, почему не слышно скрипа доспехов и хруста гравия под ногами. Посмотрела на ноги человека, обутые в рыцарские железные сапоги. Узкие в ступне, с вытянутыми носками они как нельзя лучше подходили к тем следам, которые

они видели зимой на снегу.

Странная фигура почти поравнялась с началом тропинки, ве-

дущей к морю. Вдруг ее очертания задрожали, расплылись и

она буквально растаяла в воздухе.

- Странный, однако, здесь садовник, - пробормотала Ада. Не-ожиданно в ее голове прозвучал приятный мужской голос:

- Это, не садовник. Это - хуже.

Женщина покрутила головой, позвала: - Николай, это вы? -

тишина. Ада посмотрела на снова разлегшегося на кровати Мэла: - Это, ты, со мной разговариваешь? - пес удивленно

приподнял пушистую белую бровь, - ну, да. Совсем доработалась. Говорящие собаки мерещатся, - пробормотала Ада и бросила взгляд на будильник. Три часа ночи. Забралась под толстую махровую простыню, улеглась поближе к Мэлу и не-ожиданно для себя почти сразу же заснула. Утром долго сидела на кровати, пытаясь прийти в себя от увиденного сна. Или видения. Или чьих-то воспоминаний.

Большая комната с высоким окном заваленная какими-то коробками, мешками. Посередине стоит огромный стол, за-ставленный колбами и ретортами. Среди них лежат несколько толстых раскрытых книг. На макушке человеческого черепа прилеплена толстая свеча, горящая ярким светом. На мужчине одежда старинного покроя. Сам мужчина лет сорока пяти, с курчавой черной с проседью бородой, кустистыми бровями и черными глубоко посаженными глазами был классической иллюстрацией мага, алхимика или сумасшедшего ученого. На углу стола стоял ряд маленьких стеклянных баночек, показавшихся странно знакомыми. Лежали кисти и круг для смешивания красок. Около окна стояло несколько мольбертов с заготовленными холстами. Мужчина листал книги, что-то смешивал, подогревал в колбах и опять смеши-вал. Записывал результат в толстую книгу, лежащую около жутковатого подсвечника. Вот мужчина забормотал себе под нос, схватил перо, окунул в чернильницу и начал быстро писать в книге, загибая на левой руке пальцы. Воскликнул: - Получилось! Теперь, мы еще посмотрим, как ты, меня найдешь! - подбежал к первому холсту, схватил круг, кисть и начал выливать из баночек краски разных цветов, смешивать их и очень быстро рисовать.

Сначала контуры фигуры, потом все точнее и точнее прори-совывая детали. И вот на картине появилось изображение очень похожее на него самого. Маг-алхимик-художник, или кем он там был, что-то быстро забормотал, взял со стола самую большую бутылку, окунул в широкое горлышко чистую кисть и резкими широкими мазками начал наносить на рисунок прозрачную и слегка поблескивающую в свете свечи,жидкость. Вдруг внешность мужчины начала неуловимым образом меняться. Стал ровнее нос, светлее волосы и из них исчезла седина, глаза немного посветлели, кожа лица стала глаже, и он стал выглядеть лет на двадцать моложе. Художник крикнул: - Я еще потанцую на своих похоронах, - и расхохотался безумным смехом. На этом все расплылось и Ада проснулась, нервно нашаривая теплый бок лежавшего рядом пса.

- Мэл, пошли на кухню. Мне нужно выпить. Я так скоро в Петровича превращусь. Ты, только послушай, какая белиберда мне приснилась! - Ада, как была в ночной рубашке с розовыми зайчиками, пошлепала на кухню к монструозному холодильнику. Внутри на двери был отсек, в котором рядочком стояли баночки с пивом. Открыла одну, села на стул и выпила залпом почти половину. Слегка полегчало. Достала кусок разморозившегося за ночь мяса и положила перед Мэлом: - Ешь, тут столько, что нам на две жизни хватит. Сегодня я не рисую. Пойдем на пляж. Мне нужно прийти в себя.

"Прийти в себя" растянулось на пару дней. Потом ночной кошмар потихоньку отошел на задворки сознания и Ада за-кончила восстанавливать портреты мужчин.

Осень потихоньку вступала в свои права. Похолодало. Кое-

где на деревьях появились желтые листья, хотя парк около Белоснежного Дворца, состоявший в основном из елей и сосен, это совершенно не затронуло. Кошмары ее больше не мучили, по дорожкам никто не бродил, а Изабелла не просила продлить контракт. Ада поставила в рядок законченные портреты и решила еще раз залезть в ящик, принесенный с чердака Мэлом. Открыла крышку и сразу же закрыла. В нем в четыре ряда стояли виденные ею во сне маленькие баночки с красками и одна большая бутыль из черного стекла с широким горлышком. Вот откуда ощущение дежавю, сразу всплывшего в памяти сна. Ада покрепче прихлопнула крышку ящика и в сопровождении Мэла пошла к холодильнику. За пивом. Потом они пошли к морю, потом побродили между соснами и когда стемнело, заперли дверь на все засовы, окна первого этажа на все защелки и уселись на диване перед телевизором. Увлеклись фильмом, закончившимся около полуночи и уже собрались лечь спать, когда снаружи донесся холодящий душу вопль, потом рычание, вой и громкий скрежет по чему-то металлическому. Мэл неожиданно отпихнул ее плечом от окна, встал на задние лапы и выглянул наружу. Взревел и подпихивая Аду лбом под пятую точку начал толкать в сторону зала, служившего мастерской.

- Мэл, что случилось? Куда, ты, меня пихаешь? Что происхо-дит? Что это за вой и скрежет?! Да объясни, ты, наконец, что

происходит!!! - вдруг в ее голове опять зазвучал тот-же при-ятный мужской голос: - Плохое происходит. Быстро бери лист

белой бумаги и, как можно скорее рисуй рыцаря. Схематично,

не очень красиво, главное - быстро!

Ада трясущимися руками схватила лист, карандаш и начала споро рисовать рыцаря. Почему-то ей вспомнился ночной визитер и она сама себе удивляясь нарисовала его точную копию.

- Открой ящик, достань большую бутылку! Быстрее! Возьми

чистую кисть и жидкостью из бутылки поводи по рисунку. Быстрее!!! Не тормози! - Ада схватила бутылку, окунула в нее кисть и размазала слегка светящуюся жидкость по рисунку. Одновременно Мэл тихонько урчал, потом схватил рисунок в зубы, подбежал к камину. В нем вспыхнул огонь. Прямо на полу камина, без каких-либо дров или чего-то подобного. Мэл сунул туда листок и снова что-то заурчал. Лист вспыхнул сначала синим, а потом нереальным фиолетово-зеленым пламенем. Снаружи донесся истошный вопль, перешедший в хрип. В комнату потянуло сильно нагретым металлом и еще чем-то, отчего в горле запершило, а на глаза навернулись слезы. Огонь в камине постепенно затухал. От листочка даже пепла не осталось.

Ада плотно закрыла черную бутылку и поставила ее в ящик. Плотно закрыла сам ящик. Плюхнулась на стул и уставилась на взъерошенного Мэла. Вдруг дверь в зал отворилась и вошел Николай. Весь в порезах, в рваной одежде, с заплывшим глазом и с длинной резаной раной на щеке. Ада удивленно уставилась на него. Но взяла себя в руки и сказала: - Николай, присядьте. У меня есть йод, бинтик...

- Какой йод?! Какой бинтик?! Ада!!! Ты, что, еще не поняла?! Я - вампир! - рявкнул Николай и плюхнулся в кресло.

Ада так и осталась сидеть на стуле с неприлично раскрытым ртом и обалдевшими глазами. Потом отмерла, взвизгнула и прикрыла руками горло. Николай заржал: - Киношек насмотрелась. Да не собираюсь я тебя есть. Пошли на кухню. Я сооружу себе "Кровавую Мэри", а ты, сделаешь пару бутер-бродов. И кусок мяса побольше прихвати. Праздновать будем. Без тебя мы бы с Железным Рыцарем не справились. Он меня