Форт Заря (СИ) - Матвеев Дмитрий Николаевич. Страница 47

— А я? — Федька не скрывал разочарования. — Про меня забыли?

— У тебя, как я и обещал, особое задание, — сказал ему Женя. — Ты с хаудахом и пачкой патронов садишься на четвертом этаже донжона. Там наш самый главный ресурс — канал поставки. Если подняться туда попробует кто-нибудь кроме меня или капитана Касаткина, вали без разговоров. Выполняй, боец!

Боец понурился и поплелся к башне.

Все приготовления были сделаны вовремя. Около LMG-25 сидел вполне правдоподобный пулеметчик, Касаткин с ПКМ спрятался за трелевочником, Симсиви с помпой слонялся по двору. Уже изрядно стемнело, когда за воротами послышался шум мотора. Давыд открыл засов, и во двор въехал открытый джип, остановившись в створе ворот. Впереди сидели два негра, каждый с автоматом. На заднем сиденье лежала какая-то плохо различимая фигура в бинтах. Женя вышел к воротам. Сидевший за рулем негр показал рукой на тело, лежащее сзади, и на чудовищном английском сказал:

— Джамал велеть привезти.

Воеводин метнулся в башню, и вскоре две женщины из числа сидевших в подвале, осторожно помогли человеку вылезти из машины и повели его в замок.

— Ты платить теперь, — опять заговорил негр.

Максим ушел в караулку, как было запланировано, начал там шумно возиться. Эфиопы, против ожидания, ничего не предпринимали. Внезапно из башни раздался ружейный выстрел, затем два пистолетных хлопка и оглушительный женский визг. Один из негров, видимо ожидавший этого, сдернул с плеча автомат и дал очередь по фигуре пулеметчика. Фигура, как и положено, завалилась набок. Женя тут же вскинул свою «Сайгу». Приклад чувствительно боднул плечо и убийца чучел осел в джипе. «Все коврики измажет», — проскочила вдруг нелепая мысль, пока Женя разворачивался ко второму. Затвор тихо клацнул, досылая патрон в ствол, но тут ружье рванулось из рук, развернув Женю влево. Сразу после этого что-то ударило Женю в грудь, затем в левое плечо. Простучал ПКМ и голос Касаткина крикнул:

— Подольская, мухой во двор. Командира ранило!

«Это меня, что ли?» — подумал Женя и хотел махнуть рукой — мол, все в порядке, но рука почему-то не послушалась.

— Же-е-ня-а-а!

— Шушунова, мать твою! Куда? На стену! Симсиви, хватай автомат и ко мне вторым номером. Пулеметчики начинают с трехсот метров, чтобы обратно в лес не ушли. Снайперы — огонь по готовности!

Где-то впереди раздался звук моторов, послышались хлопки винтовок. Подбежала Катя Подольская, сноровисто распорола рукав анорака (и когда это он успел так намокнуть), принялась умело бинтовать. «Вот, млин, только все началось, а я уже вне игры. Раскудрить твою налево!» — подумалось Жене. «А что за выстрелы были в башне?» — вспомнил он.

— Катя, давай быстрее.

— Все уже, Евгений Михайлович. Готово. Сейчас только подвес сделаю.

— Потом, потом. Давай за мной.

И, зачем-то пригибаясь, Женя поспешил ко входу в донжон, на ходу вынимая здоровой рукой из кобуры «люгер».

В комнате нижнего этажа, разбросав пухлые ноги в стороны, явно в шоковом состоянии сидела прямо на полу правозащитница и пыталась сложить в разорванный лиф платья дебелую грудь, на которой расплывались багровые следы крепкого «пожатия». Под правым глазом наливался синевой сочный фингал.

— Что случилось? Кто стрелял?

— Йоган, там, — трясущейся рукой она показала на вход в подвал.

— Кто стрелял?

— Не-е-егр.

— Где он?

— Там, — она ткнула пальцем в лестницу, ведущую наверх. И, всхлипнув, тонко, по-бабьи, завыла.

— Катя, давай в подвал, посмотри, что там с Шефером. Я наверх.

Женя стал осторожно подниматься по ступенькам. Второй этаж — чисто. Теперь третий… Он успел преодолеть только половину лестницы. Сверху жахнул выстрел, затем еще один, и на Женю упало что-то тяжелое. Зацепиться было не за что, и он, пересчитывая ребрами ступеньки, прогрохотал вниз. Упал неудачно, на раненое плечо и взвыл от прострелившей руку боли. Стиснув зубы, чтобы не орать, он выбрался из-под упавшего на него тела и осмотрелся. Лицо было незнакомым. Женя ногой перевернул труп, чтобы не смотреть в мертвое лицо.

— Федька, молодец! Представлю к награде!

На улице резко затрещали пулеметы, чуть позже их заглушил нестройный залп дробовиков, захлопали самодельные гранаты, раздались крики раненых — войнушка пошла вовсю. Тут, в башне, вроде, все закончилось. Надо теперь посмотреть, что в подвале.

Адреналин схлынул, рука под повязкой налилась до краев пульсирующей болью. Женя убрал «люгер» в кобуру и, придерживая больную руку здоровой, спустился вниз. Подвал тускло освещали две керосиновых лампы. На полу, прислонившись к стене, сидел Йоган Шефер, бледный, с испариной на лбу. Катя Подольская заканчивала бинтовать. Сквозь свежую повязку на груди проступали два красных пятна. Женщины столпились рядом, желая помочь и не зная, что нужно делать.

— Катя, что с Йоганом?

— Два ранения в грудь, легкое пробито, одно ребро сломано пулей. Нужна срочная госпитализация, иначе он долго не протянет.

— Где его лучше уложить? Здесь или поднять наверх?

— Лучше наверх, здесь все же слишком прохладно.

— Кто-нибудь, сходите за носилками.

— Нет, носилки нельзя. Ему сейчас можно только полусидя.

— Тогда подождем, пока бой закончится, потом мужики на руках поднимут.

Сверху снова грохнул хаудах, закричал Федька:

— Негры! По стене лезут!

Женя вновь метнулся к лестнице, Подольская поспешила следом.

— Беги на стены, я тут разберусь! — приказал ей Женя и поспешил в башню.

В окне второго этажа болталась веревка, кто-то явно лез наверх. Высунуться в окно с простреленной рукой вряд ли получится, нужно бежать. Еще раз жахнул Федькин хаудах, судя по всему, безрезультатно. Теперь ему секунд десять-пятнадцать нужно на перезарядку, что если не успеет? Женя поднимался, прыгая через ступеньку, забыв о раненой руке. Он чуть не опоздал: в окне третьего этажа уже виднелись лишь ноги ниже колена, обвитые веревкой. Еще один эфиоп стоял на лестнице, готовясь ворваться наверх. Женя, не целясь, дважды выстрелил в того, что на лестнице. Негр с криком рухнул ему под ноги. В окне уже никого не было видно — враг уполз выше.

— Федька, окно! — крикнул он, надеясь, что пацан успел перезарядиться.

Громыхнул хаудах, на этот раз точно. Темная фигура промелькнула мимо окна, снизу раздался глухой стук.

— Вытяни веревку!

— Ага! — послышалось сверху. Теперь Женя рискнул высунуться и посмотреть вниз. Больше никого видно не было, и он двинул во двор. Снова навалилась боль, но голова оставалось ясной. Через проход на втором этаже он вышел на стену. Над поляной висели осветительные ракеты, заливая пространство мертвенным светом. Редко постреливали винтовки, еще реже раздавалась пулеметная очередь. Вскоре совсем все затихло, лишь под стенами слышались стоны раненых.

Женя спустился вниз, во двор. Навстречу ему от пулемета поднялся Касаткин.

— Ну что, командир, победа!

— Поздравляю, капитан. Потери есть?

— Никак нет, все целехоньки. Ну, кроме тебя. А что там? — он кивнул в сторону башни.

— Шефер тяжело ранен, две дырки в груди. А Федька двоих бармалеев грохнул. Одному так начисто башку снес. Все к терминалу лезли.

— Так это эфиопы своего так замаскировали? Вот же гады! Я-то не сообразил проверить, старый дурак.

Капитан в досаде стукнул кулаком о ладонь.

От леса донеслась частая ружейная стрельба, потом снова все стихло.

— Ладно, потом разборки устроим. Собирай трофеи, трупы волоки в лес. Григорьева в башню, пусть срочно организовывает связь с замком Россия. Ищите Джамала. Если найдете — обыщите особо тщательно. Особое внимание к его символам власти. Смотрите бусы, перстни, медальоны, личное оружие и все остальное в этом роде.

В башне, наверху, снова раздался Федькин крик и выстрелы.

— Григорьев, Фомин, бегом разберитесь!

Две фигуры скрылись в башне.

— Все в порядке! — крикнул отставной сержант. — Федька Джамала грохнул!