Особый приказ (СИ) - Митрофанов Михаил. Страница 16

Примерно через час на краю поляны им попался на глаза большой муравейник. Умов еле заметно улыбнулся. Там, где постоянно обитает нечисть, муравьи и пчелы не селятся, что-то их пугает. Раз здесь есть такое гнездо, драконовы дети тут или не обитают вообще, или появляются крайне редко. Не задерживаясь, охотники снова зашагали вглубь леса.

Пробник ожил внезапно. На очередном шаге флейта потеплела и налилась белым светом. Умов, не задумываясь, резко остановился и вскинул руку. Цепочка моментально ощетинилась во все стороны оружием. Каждый знал, куда ему смотреть и что делать.

— Умов, что у тебя? — спросил Изяслав.

— У меня две десятых на пробнике. Рядом что-то есть.

Иван быстро поглядел на прибор. По-прежнему две десятых — заметное превышение фона. Но пес продолжал молчать; зверь не чувствовал никакой опасности. Иван отвлекся от прибора и всмотрелся в чащу. Тишина и пустота. По лицам бойцов Умов понял, что они тоже ничего не заметили. Не дожидаясь распоряжения, Иван завозился с прибором.

— Оно перед нами, — напряженно произнес он через несколько секунд. — Точнее, на нашем пути.

Команда медленно двинулась вперед. Через пару десятков шагов свет дошел до третьего деления. Еще через десяток Лютый с Изяславом первыми увидели, на что среагировал пробник. На одной из елей, росших возле ручейка, из-под иголок выглядывали знакомые кожистые ветки.

— Обычная драконова ива, — сказал Изяслав. — Вон она, через десять саженей.

Для прибора растение-паразит было источником магии. Но драконова ива не пахла Нижним миром: хищное растение уже давно прижилось в лесу, скорее всего, в нем оно и выросло. Именно поэтому пес не проявлял к нему никакого интереса. Откуда собаке знать, что шипастые ветви-плети принадлежат не просто опасному растению, а существу из другого мира? Пса натаскивали на запах.

— Стоп, — негромко приказал Изяслав, когда Богдан двинулся вперед. — Умов, отстрели ее.

Иван, не говоря ни слова, заткнул пробник за пояс. Он отлично понимал: драконова ива мешала не тем, что висела на пути, а тем, что она мешала следить за фоном. Иван вытянул руку к зараженной ели и негромко сказал давно заученное слово. По пальцам скользнул холодок. С ладони Ивана сорвалась целая очередь полупрозрачных пулек. Конечно, им не сравниться с настоящей пулей «драконобоя», но паразиту должно хватить и этого. Ему и хватило. Меньше, чем через секунду, кожистые ветви дернулись и тут же обмякли.

— Что с пробником? — спросил Изяслав.

— Затихает, — Умов быстро посмотрел на прибор. — Медленно снижается. Похоже, что она одна. Рядом никто не прячется.

Они постояли еще полминуты. Иван почувствовал, как помаленьку уходит напряжение. Он, наконец, ощутил прохладу старого леса; неземное блаженство после нескольких часов под жарким летним солнцем. Все дело было в неизвестности. Опасность показалась им на глаза, обрела осязаемую форму, которую можно просто уничтожить.

* * *

Петр застыл неподвижно, как статуя. Он сидел, опершись спиной на ствол дерева, смотрел расфокусированным взглядом куда-то вдаль, и только мерное дыхание показывало, что священник еще с ними. Иван покосился в сторону деревни. Где-то там отдельно от тела блуждал дух Петра, и поэтому от пробника сейчас не было никакой пользы: поток магии, который сейчас создавал Петр, надежно заглушил прибор. На фоне костра не будет видно свеч.

Без привычного пробника Умов начинал нервничать. Конечно, они тщательно осмотрелись перед тем, как Петр начал колдовать. Кроме одинокой драконовой ивы, на всем пути до заброшенной деревни им не попалось ничего опасного. Но Иван не любил полагаться только на свои собственные глаза. Его учили применять сложные приборы и заклинания: без них он чувствовал себя слепым.

Все дело было в деревне. Пятеро вооруженных людей не смогут незаметно пройти к заброшенным домам через луг. Если там кто-то есть и этот кто-то озаботился минимальными мерами предосторожности, в лучшем случае им придется гоняться за драконопоклонниками по лесу. О худшем не стоило и говорить. Конечно, Петр рисковал: даже бесплотный дух можно обнаружить. Но для этого требуется пробник или нужное заклинание: редкие и ценные вещи, которые гораздо сложнее найти, чем выставить часового. Прошло несколько минут перед тем, как Петр завозился и медленно поднялся на ноги.

— Что там? — сразу же спросил Изяслав.

— Вообще ничего, — священник помотал головой. — Пусто. Людей нет.

— Ты заглядывал в избы?

— Нет. Только просмотрел улицу и дворы сверху. Там никого нет, Изяслав. Ни следов дыма, ничего. Они не могут сидеть безвылазно.

— Не могут, это верно, — неспешно произнес Изяслав. Пару секунд он что-то обдумывал, и, приняв решение, обвел команду взглядом. — Выдвигаемся!

* * *

Деревня пахла запустением. Избы стояли по обеим сторонам заросшей дороги, как скособоченные старики. Темные провалы окон казались пустыми глазницами. Крыш у домов давно уже не было. Клети выглядели не лучше изб. Умов огляделся по сторонам. Заборы давным-давно где-то покосились, где-то и вовсе рухнули. Частокол вокруг деревни еще держался, но успел прогнить. В хронике говорилось, что крестьяне вышли с имуществом. Если это так, то внутри изб могли остаться только крошки.

— Разбиваемся на пары, — скомандовал Изяслав. — Иван, берешь Богдана, идете по левой стороне. Петр, Лютый — по правой. Я остаюсь в охранении.

В таких местах кто-то всегда должен оставаться на страже. Логично, что это будет самый тяжеловооруженный воин. Умов посмотрел на молчащий пробник и быстро двинулся к ближайшей избе. Они обошли несколько пустых домов, похожих друг на друга, как братья-близнецы, но, едва оказавшись возле предпоследней избы, ощутили тяжелый запах, тошнотворный и при этом сладковатый. Дверь была плотно закрыта, но Умов уже догадывался, что они там увидят.

Тело лежало на земляном полу, прямо посреди избы. Пока Богдан звал остальных, Умов стоял на пороге. Ему и оттуда был отлично виден распухший труп, который местами начал гнить. Внутри избы стоял удушливый смрад, такой, что даже подойти к телу казалось подвигом.

Судя по комплекции и клокам волос на лице, это был мужчина средних лет, достаточно крепкий и совершенно точно не знатный. Один из той породы неприметных мужичков, что идут распахивать новые земли, ходят с караванами и соглашаются на какие-то черные делишки. Судя по запаху, следам удара на голове и вздувшемуся телу, он умер примерно пять дней назад и явно не своей смертью.

— Даже закопать поленились, — сказал Богдан. Умов отошел чуть в сторону, давая остальным посмотреть с порога на находку.

— Ну, не нам их в этом винить, — пожал плечами Лютый.

— Похоже, что это кто-то из тех, кого мы ищем, — заговорил Изяслав. — Голова цела. Можем ли мы вызвать душу убитого?

— Не могу дать гарантии, но можем попробовать.

Повисла тишина. Сначала Умов подумал, что Изяслав рассержен ответом, но потом заметил его напряженный взгляд, направленный на руку мертвеца. Умову показалось, что пальцы трупа еле заметно пошевелились. Похоже, что показалось не ему одному.

— Иван, дай туда свет, — распорядился Изяслав.

Яркий шарик поплыл от Умова в глубину избы. Волшебная свеча зависла прямо над телом. И стоило ей только посветить поярче, как Иван понял: ему ничего не кажется. На мертвой руке в самом деле пошевелился указательный палец. Уже в следующее мгновение Петр рванулся в избу и с силой воткнул меч в грудь трупа.

И тогда мертвец подал голос: страшный, булькающий звук вырвался из прогнившего горла. По распухшему телу пробежала судорога. Умов повернулся в сторону; Изяслав беззвучно выругался.

— Умов! — резко скомандовал он. — Быстро подуди! Быстро!

Изяслав еще договаривал приказ, когда Умов включил пробник. На этот раз прибор не ловил возмущения магии — он послал свой собственный сигнал. Сейчас и он мог заметить издалека почти любую тварь, и пробник кричал на весь лес: «Я здесь! Я команда демоноборцев!» Они с головой выдавали себя, но кого это волновало, если рядом с ними уже встала нежить?