Жена по обмену (СИ) - Соловьева Елена. Страница 25

С тех пор, как Хэл стал меня тренировать, наши отношения немного наладились. Скорее всего, потому, что я признала его авторитет. Но ведь дело касается только верховой езды.

— Сегодня ты похожа на настоящую сати, — довольно улыбается Хэл (он умеет улыбаться?!), — даже не верится, что в тебе все же есть мягкость и покорность. Я так удивлен, что готов отвезти тебя до дома лично.

Боже ты мой, какие почести. Мягкой я быть умею, а вот покорной?.. Разве что с тем, кому всецело доверяю. А это никак не относится к Хэлу.

А он, похоже, настроен вполне серьезно. Кто бы мог подумать, что совместное времяпрепровождение заставит его изменить мнение. Даже Анки, этот черный летучий кошак, стал относиться ко мне благосклоннее. А Мурзика и вовсе стал опекать, как младшего брата и ученика.

— Как насчет еще одного полета? — намекает Хэл. — Можем добраться до особняка Ферино. Потом я заберу кота обратно.

— Его зовут Мурзик, — напоминаю я.

Хэл, вот упрямец, ни в какую не хочет называть боевого кота придуманным мной именем. Каждый раз делает вид, будто забывает. Вот и сейчас смотрит в другую сторону и не собирается исправляться.

— Простите, рейн Хэл, но на сегодня у меня другие планы, — говорю с улыбкой.

Кланяюсь, увожу Мурзика обратно в загон. Не забываю на прощание поцеловать в нос и пообещать приехать завтра.

Все это время Хэл наблюдает за мной. Но впервые в жизни не решается настоять, потребовать, чтобы приняла его предложение. И злится. Это видно по сведенным над переносицей бровям и острому, что кинжал, взгляду.

Когда же мы с Миной садимся в карету Бэла, вслед раздается рычание. И принадлежит оно вовсе не боевому коту. А разъяренному Хэлу.

— Лишь бы не рассердился настолько, чтобы отказать в уроках, — замечаю я. Приподнимаю кружевную, тонкую, как паутинка, занавесь и подсматриваю за Хэлом.

Он еще стоит посреди кошатни и смотрит нам вслед. Наконец, запрыгивает на Анки и улетает в противоположном направлении.

— Вы раззадорили его интерес, сати Тамани, — замечает Бэл. — Но и рассердили. Коварная, я бы сказал, взрывоопасная смесь.

Соглашаюсь с ним и замечаю, что сделала это не нарочно. Но, если честно, эти совпадения начинают раздражать. Слишком часто Хэл появляется там, где я никак не ожидаю его увидеть. Чего стоит первое знакомство.

— Простите, рейн Бэл, но мне кажется, сати Тамани и главный жрец Хэл отлично смотрятся вместе, — замечает Мина. — Особенно верхом на боевых котах.

Отпустив замечание, служанка зажимает рот ладонью. Испуганно смотрит на Бэла. Боится, что тот устроит ей отповедь. Кланяется, шепчет слова извинения.

— Иметь собственное мнение не стыдно, — возражает Бэл. — Я уверен, что когда-нибудь мы придем к тому, что сати Аланты смогут встать на один пьедестал с рейнами. Будут не только растить детей и вести хозяйство, но и управлять общими с мужем делами. Именно поэтому я так рад знакомству с сати Тамани. Она рушит устоявшиеся стандарты так же ловко, как плавает в море.

Его замечание очень льстит. Благодарю Бэла за оказанное доверие и замечаю:

— Я уж было начала переживать, что веду себя совсем скверно. Даже боялась, что меня отчислят с отбора. К тому же, такое поведение даст лишний повод для ненависти недругов.

Не говорю, что главным врагом является собственный дядя. Ох, сколько же помоев он вылил в мой адрес, узнав, что я занялась делом отца. И все же мне удалось сохранить за собой это право.

— Наличие недругов всегда можно компенсировать могущественными друзьями, — многозначительно произносит Бэл. — Если будут проблемы, обращайтесь. Я всегда помогу вам, в любом деле.

Карета не слишком плавно вписывается в поворот, пересекает невидимую черту, отделяющую «приличную» часть Аланты от «неприличной». В район, где живут куртизанки, мы въезжаем не со стороны базара, а со стороны цветущего сада. Вроде бы, все та же нежно-салатовая зелень, все тот же сладкий, даже чуть приторный аромат цветов. И все же что-то незримо меняется.

— Такое ощущение, что мы пробираемся сквозь паутину, — признаюсь я. — Липкую и густую. И в ушах шумит, точно взрываются пузырьки шампанского.

— Вот что значит кровь магов, — замечает Бэл. — Мы действительно только что преодолели специальную защиту. Она установлена выдающимися мастерами-магами с целью не допустить сюда любопытных зевак. Только рейны, достигшие половой зрелости, могут войти на эту территорию. Сати, как вы уже догадались, только в сопровождении.

Вот это я понимаю, возрастной ценз. Подергиваю плечами, точно сбрасываю с них прилипшую паутину.

— Кому рассказать, не поверят, — замечает Мина.

— Вот и не болтай, — предупреждаю я. — Все, что увидишь и услышишь сегодня, должно остаться тайной для других.

Мина живо соглашается и продолжает таращиться по сторонам. Впрочем, как и я. Мы как раз подъезжаем к одному из отдельно стоящих трехэтажных домиков. Крытый красной черепицей, он напоминает огромный гриб на плотной ножке, скрывшийся в густых зарослях деревьев. По одной его стороне ползет оранжево-желтый плющ, обвивает белый резной балкончик. Там-то и разместилась светловолосая девушка в лиловом платье.

При виде нас она вскакивает с кресла. Устремляет взгляд вдаль, приложив маленькую ладонь козырьком ко лбу. Узнает Бэла и приветливо машет.

— Это моя Лия, — замечает Бэл, не скрывая восхищения в голосе.

Возле ворот нас уже встречают слуги. Помогают выйти их кареты, приглашают нас с Бэлом в дом. Мину потихоньку уводят на кухню.

Вхожу в просторную, шикарно обставленную гостиную.

— Какая красота…

Словно погружаюсь в сокровищницу падишаха: всюду серебро, мрамор, драгоценный хрусталь. Даже к шелку штор добавлена серебряная нитка. Каменные изваяния, изображающие застывших в эротичных позах любовников. Будто вот-вот оживут и продолжат игрища. В камине овальной формы приветливо потрескивает огнь. Над всем этим великолепием плывет аромат благовоний: сандала и амбры.

Вся обстановка словно призвана пробудить тайные желания, заставить расслабиться, позабыть обо всем на свете.

— Направится? — улыбается Бэл. Дожидается моего кивка и замечает: — Это Лия сама придумала.

И я даже догадываюсь, на чьи деньги воплотила мечты в жизнь. Даже по меркам Алатны гостиная обставлена дорого. Но и во вкусе хозяйке не откажешь.

— Из нее бы получился отличный дизайнер, — замечаю восхищенно. — Клянусь, если надумаю затеять ремонт, обязательно приглашу Лию.

В гостиную вплывает и сама хозяйка. Внешне она напоминает лилию, не даром ее имя созвучно с названием этого цветка. Лия такая же хрупкая, изящная, со светлыми с пепельным оттенком волосами. Голосок у нее тоненький, кожа бледная, а глаза — непропорционально большие для узкого личика. Кажется, теперь я знаю, с кого рисуют японцы свои анимэ.

— Не знаю, кто такие дизайнеры, — замечает Бэл. Целует Лию в подставленную щеку. — Но наверняка это что-то прекрасное.

— Не что-то, а кто-то, — улыбаюсь я. — Дизайнеры ― своего рода художники, которые помогают создавать интерьер помещений. Подобрать тона, стиль мебели, материалы. У Лии определенно талант.

От моего замечания высокие скулы Лии покрываются румянцем.

— Мне так редко доводится общаться со сверстницами, — замечет она. — Для меня это честь, познакомиться с вами, сати Тамани. Бэл много рассказывал о вас.

— А вот мне про вас ничтожно мало, сати Лия, — признаюсь в ответ.

— О!.. — восклицает она. — Я всего лишь куртизанка, ко мне не обращаются «сати». Ведь у меня нет ни родового имени, ни магии, ни способностей к механике.

Боже, как все запущено. И в то же время очень знакомо.

— Мне кажется неверным подобное разделение, — замечаю и улыбаюсь Лие. — Вы кажетесь мне истиной сати. В то время как многие богатые и одаренные знакомые таковыми не являются. Кто захочет поспорить, тот просто не знаком с моей сестричкой Алией.

Бэл заключает куртизанку в объятия и смотрит на меня с восхищением. В его глазах я вижу отражение собственных чувств.