Зеркало души моей (СИ) - Павлова Екатерина. Страница 17
Последняя битва должна была состояться в кабинете батюшки, когда в гости наконец пожаловал дядя Генри, на этот раз я решила призвать на свою сторону дополнительных бойцов в лице сестры и дяди. Я даже не погнушалась попросить помощи у Наины, знали бы вы какого труда мне это стоило:
— Наина, помоги же мне, пожалуйста. Тебе это только на руку!
— Почему ты так считаешь? — удивилась женщина, которая старалась придерживаться нейтралитета в наших разборках.
— Ну как почему! — не нашла что привести в качестве довода, глупо говорить человеку, поддержкой которого собираешься заручиться, что терпеть его не можешь и то и дело творишь мелкие козни.
— Аннабель, послушай… Не смотря на твоё несколько недружелюбное отношение ко мне, — я густо покраснела, а женщина чуть сжала мою руку и продолжила, — Я прекрасно понимаю, чем оно вызвано и не могу укорить тебя за это. Но причина моего несогласия кроется в другом. Твой батюшка так сильно тебя любит, что не готов отпустить от себя неизвестно куда. Джеймс ни за что не признается, но в глубине души он раскаивается, что так малодушно бросил тебя одну наедине со своими проблемами в Поднебесной Обители…
— Не одну, со мной был Ян. И не бросил, я сама его упросила, это было мое решение. — сделала я попытку оправдать сказанные слова, — Но как же мне взрослеть, если он не желает выпускать меня из-под опеки? Да, дело и не в этом! Я просто здесь не могу оставаться, эти стены давят на меня, я кажусь себе самой столь несчастной… Наина, прошу тебя… Ты же знаешь, я бы ни за что к тебе не обратилась сама, если бы это не было для меня действительно важно!
— Хорош, девочка моя, я постараюсь сделать все, что в моих силах!
Наина поцеловала меня в лоб, а я никак не это не отреагировала, если ей так нравится и не противно касаться меня, пусть целует, главное она поможет мне. Корыстной, но что поделаешь, люди в мгновение ока не меняются!
А вечером состоялся разговор.
— Какой же ты твердолобый, батюшка! — взвилась я, услышав очередное категорическое "Нет!".
— Джеймс, ну право дело, не вижу в чем проблема! — взревел дядюшка Генри, — Я прокачку малышку до берегов Ровении на своём судне, она отдохнёт там месяц другой, и я верну ее назад!
— И письма писать буду еженедельно! — вставила я.
— И вообще, я готов взять несколько государственных заказов, перевезу парочку особо ценных грузов! Ты только подумай, старик, на какие жертвы я иду ради крошки Энн.
Папенька скривил лицо и скосил взгляд в сторону Наины, пытаясь понять, как отреагировала его зазноба на слово "старик". Я тоже призывно уставилась на экономку, разве что судорожно не махала руками над головой, пытаясь привлечь ее внимание и намекнуть, что пришла пора и ей замолвить за меня словечко.
Но эта предательница промолчал! Сделала вид, что не замечает меня, сказать ей нечего и вообще её ненаглядный Джеймс прав во всем и всегда! Просто чудно!
— Нет. — отрезал отец, — Разговор закончен. Всех прошу разойтись по своим комнатам. Генри, старичок, если ты желаешь обсудить государственные контракты, то задержать.
Я хотела открыть рот и привести последний, неизвестно какой ещё довод в мою пользу, как разозлившийся отец хлопнул со всей силы по столу и прорычал:
— Аннабель Суонг, я сказал, что разговор закончен! Свободна! Немедленно отправляйся к себе.
Папенька никогда на меня не повышал голос, на глазах выступили слезы обиды, но я не позволила вылиться им на свободу, посильнее сжала кулаки и процедила:
— Я прекрасно поняла вас, Джеймс Суонг!
Плакать хотелось, но я запретила себе разводить сырость. Ничего, у меня полно времени, буду сидеть и ждать своего часа. Не получилось сегодня, получится завтра. Я не смирюсь.
Ночью меня растолкал Наина, я сонно поднялась в кровати, потирая заспанные глаза и уставилась на растрепанную женщину: прическа сбита, губы распухли, а глаза горел огонёк торжества.
— Что случилось? Пожар? — пробормотала я.
— Аннабель, я все уладила с твоим отцом, он согласился на твоё путешествие, конечно при условии еженедельных писем… Единственное, я думаю, нужно поспешить с выездом, боюсь завтра утром он может уже передумать!
— Наина, ты же не прибила там моего папеньку? — с удивлением посмотрела я на нее, все никак не осознав свою победу.
— Что ты милая! Я не сделала ничего такого, чего бы не Джеймс сам не желал!
— Светлые Боги! Наина! — я подскочила с кровати на ноги, будто ужаленная осой, — Прекрати! Я поняла! Но не вижу необходимости в дополнительных подробностях того, как ты убеждала батюшку!
А когда румянец немного спал с лица, я порывисто обняла женщину и прошептала еле слышно:
— Спасибо тебе огромное!
Багаж я собирала сама и наспех, Наина сильно выбилась из сил после выпавших на ее долю тяжких переговоров с папенькой. И рано на рассвете повозка, мерно покачиваясь, направлялась в сильвилльский порт, где меня ожидало судно "Святая Миллисент" и ее капитан — грозный пират Рыжая Борода.
— Малышка Эни, глазам своим не верю, ты что отважилась на побег?
Подобная фраза немного ввела меня в ступор, ибо таких идей в мою голову ещё не приходило ни разу, а было бы интересно. Учту, если что на будущее. Я неуверенно покачала головой, развеивая ненужные мысли, и сообщила:
— Нет, батюшка просто передумал. У Наины получилось его уговорить.
— Вот это женщина! — восторженно воскликнул Генри и выдавил широкую улыбку от уха до уха, — Если твой отец не женится на ней сам, то, ей Богу, брошу морское ремесло и приберу эту штучку к своим рукам! Негоже, чтобы такая женщина пропадала!
— Не получится, дядя Генри, не отдадим, самим такая нужна, — пробурчала я себе под нос, протискивая саквояж на палубу.
Я стояла на мысу корабля и наслаждалась сладкий вкусом победы и жизнью в целом. Стояла в кружевной шляпке и не переживала, что кто-то посмеет сдернуть ее или проявить прочее непочтение по отношению ко мне. У дядюшки на корабле царила суровая дисциплина, к тому же, меня не по наслышке знала большая часть команды, старички которые не первый год бороздят морские просторы бок о бок с дядюшкой Генри.
Когда я была пятилетней малышкой мне довелось побывать на "Святой Миллисент", не сказать, что это было приятное времяпрепровождение. В прошлый раз нас похитили пираты капитана Гудзона и хотели стребовать у короны приличный выкуп, а бесстрашный Рыжая Борода повторно выкрал, умыкнул из-под самого носа у Гудзона. Нужно ли говорить, что первый был негласно награждён, а второй казнён.
Хоть мое пребывание на "Миллисенте" было омрачено пиратскими бойнями, но удовольствие я получила несказанное, да и батюшка порадовался, вспомнив молодость.
Просиживать юбки и томиться от безделья я не собиралась, мне предстояло заняться воплощением второй части плана, той самой, о которой я умолчала в письме, некогда отправленном дядюшке Генри.
Во-первых, мне требовалось найти кого-то, кто научил бы обращаться с мечом или саблей, ну или рапирой на худой конец (забегу вперёд и скажу, что к моему полнейшему негодованию, на деле это вообще оказались метательные ножи). И, во- вторых, нужно было заручиться поддержкой дяди Генри и убедить оставить меня на корабле, а не сгружать при первой же возможности, ни в какую Ровению я не собиралась никогда!
Просить совета по поводу наставника у дядюшки я не решилась, ибо боялась, что он меня раскусит на раз, два… И если он что надумает, то потом его уже не переубедить, он будет потревердолобее моего папочки. Поэтому на роль учителя по моим наблюдениям идеально подходил пират по имени Берг: огромный, лысый, одноглазый медведь, весь усыпанный шрамами, а его одна ручища была толще моей ноги раза два. По молодости, его постоянно ловили, избивали до смерти плетьми, приговаривали к казни через повешение, но Боги благоволили ему, если так можно сказать.