Три вороньих королевы (СИ) - Гуцол Мария Витальевна "Амариэ". Страница 14

— Рано или поздно, — сказал охотник на фей, — или мы найдем хозяев этих мест, или они найдут нас.

— Это плохо или хорошо?

— Не знаю.

Следующую пещеру соединял с этой маленький грот, сплошь заросший сталактитами. В грот попадал свет кристаллов и отражался от причудливых наростов, больше всего похожих на потеки воска на той маленькой свечке, с которой Джил пришла сюда. Здесь тоже была вода, она стекала по каменным колоннам сталактитов в лужи, капала откуда-то сверху, капли разбивались с тихим плеском. Кроссовки Джил промокли, в левой что-то неприятно хлюпало.

За гротом начиналась еще одна пещера, освещенная кварцем. Здесь каменные кристаллы заковали в изящное металлическое кружево оправы. Деревья стали еще выше и толще, кое-где из моховой подстилки рвались вверх стрелы ирисов, лиловых и желтых. Журчала вода.

Из-за пульсирующего света Джил потеряла счет времени. И только когда белое свечение начало совсем затухать, она сообразила, что снаружи наступает ночь.

В светлой полутьме Бен Хастингс выбрал для привала место между корней старого дуба, возле маленького круглого озерца. Он снова очертил круг смесью соли и железа, и Джил со смутной тревогой увидела, что линия стала гораздо тоньше, чем во время первой ночевки. Еще охотник на фей чаще притрагивался к рукояти револьвера под курткой, как будто это место ему вовсе не казалось таким умиротворенным и спокойным, как ей самой.

8. Страна камня

Эта ночь была первой в их подземном путешествии, когда Бену не спалось. Какое-то время он лежал неподвижно, глядя на потухшие кварцы-светильники сквозь ресницы, потом сел. Проверил револьвер.

Хастингсу было неспокойно. Он кожей чувствовал ток чародейства, пропитавшего воздух зеленых пещер. Даже если бы не чувствовал, ему бы хватило перемен, случившихся с Джил Грегори. Люди знающие говорили Бену, что те, кто не чужд творчеству, более чувствительны к чарам сидов. Сами сиды не отрицали этого, хотя и не подтверждали напрямую. Впрочем, прямых ответов от них вообще не стоило ждать.

Охотник на фей вздохнул и покосился на спящую девушку. В первый раз она спала лежа на спине, вместо того, чтобы свернуться калачиком, подтянув колени к подбородку, как обычно. Бен невольно засмотрелся на ее мягкие черты, потом тряхнул растрепанной головой и отвел глаза.

Что-то должно было произойти. Хастингс был уверен в этом. Ему даже казалось, что Джил не случайно оказалась именно здесь, что ее заманили сюда чарами. Сам он предпочел бы другой проход.

Он остаточно далеко отошел от развилки, когда стены снова изменились, на диком камне кое-где проявились лишайники из тех, которым не нужно много света, в воздухе едва ощутимо запахло сыростью. Бен готов был поручиться, что там дальше должен был быть выход. День пути. Может быть, два.

Точно так же он готов был поручится, что не сможет уговорить Джил снова уйти в темноту от воды и света. Особенно если дело было не только в усталости девушки, но и в чародействе. Оставалось принять предложенные ему правила игры.

Кажется, он все-таки задремал, сидя, привалившись спиной к дереву. Разбудило Бена Хастингса острое ощущение чужого присутствия. Рука его сама собой нырнула под куртку, к оружию.

— Не нужно сеять здесь холодное железо, — тихо прошелестел голос, похожий на шорох мелких камешков по каменному склону. Хастингс одним слитным движением оказался на ногах и повернулся на звук.

В полумраке охотнику хватило зрения только для того, чтобы разобрать очертания высокой фигуры на самом краю защитного круга. Бен стиснул зубы и пожалел, что у него осталось так мало соли и стружки.

— Твой круг слаб, — прошелестело из тени капюшона. — Если бы я хотел перейти его, я бы сделал это.

— Попробуй, — Бен усмехнулся. Рукоять револьвера сама толкнулась ему в ладонь. Вторая рука легла на рукоять ножа.

Фигура мягко качнулась вперед, словно пробуя на прочность то ли себя, то ли нехитрую защиту. Тихий голос спросил:

— А если попробую? Тебе не хватит пуль.

Словно для того, чтобы придать его словам больше веса, из тени вынырнула еще одна фигура. Бен сдвинулся в сторону, чтобы держать обоих в поле зрения.

— Смертная кровь, пролитая холодным железом, — Бен усмехнулся. Высвободил нож из ножен, крутанул вокруг ладони. Пришелец отступил на шаг. Хастингс сказал: — Твое счастье, что я знаю ей цену, и не стану этого делать без нужны. Но если нужда придет…

— В этой несчастной проклятой земле было посеяно достаточно железа и пролито достаточно крови, — сказал второй пришелец, подходя ближе. Голос его звучал громче и тверже, Хастингс определил для себя его как безусловно мужской. — Не стоит продолжать.

— Что вам нужно? — спросил охотник на фей.

— Княжна зовет. Тебя и ее, — капюшон первого повернулся в сторону спящей Джил.

— Она открыла дорогу внутрь, когда вам нужна помощь, — добавил второй.

Значит, захочет, чтобы за эту помощь отплатили. Чего-то такого следовало ожидать. Хастингс кивнул сам себе. Но вслух сказал:

— Придется вашей княжне подождать до утра. Мы устали с дороги, — ему действительно не хотелось будить и пугать Джил. А еще объяснять, бесконечно объяснять. Бен дернул ртом: — У нас считается, что будить спящих — дурной тон.

— Мы подождем. Но не слишком долго, — снова шелест гравия, и фигуры растворились в тенях. Бен украдкой перевел дыхание, сунул нож в ножны и разжал руку на рукояти револьвера.

Он вернулся под дерево. Понятно, что про любой сон до утра придется забыть. Существа Другой стороны часто злопамятны, а гвиллионы и среди них славились этим качеством. Проверять, так ли это, на собственной шкуре Хастингсу совсем не хотелось.

Кварцевые кристаллы, растущие из потолка, начали разгораться бледным серебристым свечением где-то часа через два. Приход утра застал Бена за розжигом газовой горелки. Раз уж воды у них теперь было вдоволь, он собирался сварить им с Джил кофе. Настоящий, молотый, а не растворимую дрянь из пакетиков. У самого Хастингса кофейная горечь вызывала только еще большую жажду, но чай медленно подходил к концу. Его путешествие и в самом деле порядочно затянулось и без Джил Грегори.

Упомянутая Джил Грегори завозилась в спальнике. Спросила, не открывая глаз:

— Мне кажется, или пахнет кофе.

— Не кажется, — невольно Бен улыбнулся.

Она выбралась наружу, кое-как пригладила выбившиеся из косы пряди и босая пошла к ручью. Краем глаза Хастингс заметил, как шевельнулась длинная тень у подножья поросшей космами мха скалы. Он нахмурился и демонстративно отодвинул полу куртки, чтобы был виден револьвер. Тень замерла.

Бен снял с огня походную кружку, достал галеты и остатки раскрошившегося печенья. Глядя, как Джил переплетает волосы, сказал:

— Местные приходили ночью. Это они открыли нам проход, ту расселину в скалах. Помогли сбежать от старухи с ее воронами.

— И что? — Джил откинула косу за спину и потянулась за кофе.

— Придется вернуть должок.

Девичья рука замерла на ручке кружки. На Бена уставились два широко раскрытых голубых глаза. Потом Джил зло сощурилась и фыркнула, как рассерженная кошка:

— Тут хоть кто-то делает что-то просто так? Из желания помочь ближнему?

— Я же помогаю тебе. Есть и другие. Но есть кто-то спрашивает плату, проще заплатить. Если она не окажется слишком велика, конечно. — Бен понизил голос и добавил: — Ни слова о брате, если я не разрешу. Это важно.

Она нахмурилась, но кивнула, все-таки отпила кофе и передала кружку Бену.

Гвиллионы дали им спокойно поесть и допить кофе. И только когда Хастингс заталкивал спальник и горелку обратно в недра рюкзака, показались они. Первый вышел из-за дерева, чуть помедлил, но переступил через круг, уже нарушенный ходившей умываться Джил. Второй появился из тени скалы. Девушка с изумлением уставилась на них, да и сам охотник на фей с трудом удержался от удивления.

Главным, что отличало их от сидов полых холмов, была кожа, серая, как будто присыпанная каменной пылью. В остальном — те же правильные черты узких лиц, та же нездешняя красота, излишняя для человеческого глаза, почти болезненная. Оба они носили свободные одежды со многими складками, серые, как будто припыленные, а под ними — вороненые чешуйчатые доспехи. Лицо первого было наполовину скрыто глубоким капюшоном.