Поверить в сказку (СИ) - Елена Рейн. Страница 21

— Так пугает мысль носить моего сына?

«Чего?! Сына?! Какого сына!»

Мгновенно развернулась к нему и поднялась. Заметив, с каким жадным взглядом он окинул мое тело, я бы даже сказала собственническим, только сейчас поняла, что стою голая, обмотанная полотенцем. Все равно. Сделала шаг к нему, отмечая, как хищно Дмитрий сканирует меня, словно собрался съесть, гневно отчеканила:

— Что значит пугает? Ты считаешь, что можно без проблем рожать только потому, что очередной любовник кинет мне фразу: «Слабо тебе родить от меня?». Больше ничего не нужно?!

Дмитрий молчал, давая мне высказаться. А я уже кипела. Сделала еще шаг и, выставив руку, с возмущением пробурчала:

— Эгоист! Это тебе просто так, а у меня… либо роды, либо крест на малышах! А ты…

Только попыталась рот открыть, как в следующую секунду Дмитрий сграбастал меня в объятья, наплевав, что начала вырываться, биться, выплескивая все, что накипело, не понимая, зачем мне это нужно. Но в тот момент я как будто сорвалась.

Дождавшись, пока я выпущу все, что накипело, Картунов резко прижал к себе, почти вбивая в свое тело, так, что не могла вдохнуть. Успокоилась и слушала его сердцебиение, пока он не подхватил меня на руки и не потащил из комнаты.

— Стой! Дмитрий! Перестань. Поставь сейчас же!

Перестал, когда поставил на ноги в зале. Мы просто смотрели друг на друга, а потом он протянул мне пеньюар и проговорил:

— Одевайся и спать. Завтра на работу. И я не специально… так получилось, — сухо выдал, не меняя выражения лица, четко смотря мне в глаза.

Дрожащими руками сжимала ткань, а потом подумала, что оденусь в спальне, не понимая, зачем он принес меня сюда, как вновь ощутила его руки на своем теле. Не могла вырваться, лишь с возмущением наблюдая, как отлетает влажное полотенце в сторону и руки мужчины сжимают тело, а потом натягивают пеньюар.

— Я сама, — попыталась что-то сделать, но бесполезно. С ним все бесполезно. Непробиваемый медведь. Было столько гневных слов в его адрес, но я просто молчала. В спальне все выплеснула.

После своей помощи мужчина посмотрел мне в глаза и спокойно проговорил:

— Ложись и спим.

— У меня есть своя постель. А ты в гостях, и спать я с тобой не собираюсь.

Дмитрий просканировал меня взглядом с головы до ног, и, было видно, что хотел высказаться, но уговаривал себя промолчать. Он отступил в сторону и проговорил:

— Не заставляю, но, если останешься, буду рад.

Подняла полотенце и медленно пошла к выходу, чувствуя, как меня прожигают тяжелым, проедающим взглядом. Обернулась и поинтересовалась:

— Ты же завтра уедешь?

Он не двигался и просто смотрел, а потом лениво поинтересовался:

— А если нет, выгонишь?

Застыла на месте, убеждаясь лишний раз, какие мы с ним разные. Совсем. Но, тем не менее, меня к нему тянет. Можно признать, но не более. Это так… несерьезно. Глупость. Реакция на мужчину, с которым была близость после продолжительной паузы в сексе. Завтра влечение пройдет. Одного раза будет достаточно. Надеюсь.

— Уверена, Дмитрий Андреевич, что у вас есть, где остановиться.

— А ты этого хочешь? Чтобы я ушел? — спокойным тоном проговорил он, пронзая колючим взглядом до костей, отчего поежилась, словно на морозном воздухе.

— Даже не сомневайся, — ответила и пошла по коридору, чувствуя, как дрожат пальцы. Только вот почему?

Заглянув к сыну, полюбовавшись, как он спит, представляя собой нежного ангелочка, поправила одеяло и вышла. В моей комнате было невероятно холодно, но я постаралась подавить разные неправильные мысли и закрыла глаза, почти мгновенно засыпая, и улыбаясь против воли.

27 декабря, четверг

Сидела за рабочим столом, составляя списки на продукты, что нужно будет приобрести. Работы сейчас очень много, не описать словами. Поэтому приходилось задерживаться, так как был большой наплыв заказов.

Недавно разговаривала с сыном по телефону. Он радостно рассказывал про новую сказку, которую прочитала ему няня, а также спрашивал про Картунова, а именно — придет ли к нам в гости?

Напряглась, и даже перестала дышать, стоило только вспомнить о том, как мы эти два дня общались. Почти никак. Молчаливая война, мужчина чего-то ожидал, пожирая взглядом, а я делала вид, что ничего не происходит.

Странно, но, когда видела и чувствовала его внимание, хотелось, чтобы он подошел. Не понимала себя. Зачем мне это все?! Зачем? Вчера поинтересовалась, когда уедет, так он только криво усмехнулся и сказал, что пока еще будет здесь.

Ходить рядом с ним было тяжело, словно к ногам привязали огромные гири, и они не давали свободно двигаться. Реагировала на его запах, голос, дрожа от близкого контакта, но списывала все на то, что была долгое время без секса.

И еще с нетерпением ждала месячных, чтобы успокоиться. Хоть и знала, что все должно быть нормально, но все равно не могла спокойно спать.

Тишину оглушила мелодия стационарного телефона, и я взяла трубку, ответив:

— Слушаю.

— Добрый вечер, Ксения Николаевна. Ну что вы скажете на наше щедрое предложение? Вы, конечно, заметили, что мы вам дали очень много времени и естественно ожидаем положительный ответ.

— Как я понимаю, вы от племянника Андрея Михайловича? Если меня память не подводит, то говорите от лица Картунова Валерия Николаевича, верно?

— Не нужно лишних имен, все не так просто, как кажется. Что вы мне скажите?

— А давайте обойдемся без шантажа? Вы решаете свои вопросы с Дмитрием самостоятельно, а меня и моего сына не трогаете. Я вам ничего не должна. Прошу не звонить мне ни на личный телефон, ни на рабочий.

— Ну что же, я вас услышал. Думаю, вы знаете, как действовать, когда передумаете.

— Я не передумаю.

Раздался противный смех, и мужчина проговорил:

— О нет, как раз передумаете. И еще не раз пожалеете о своем глупом поведении.

— Знаете, не нужно…

Послышались гудки, мужчина прервал связь. Положила трубку, понимая, что его слова прозвучали не просто так. А если с сыном что случится? Посмотрела на время — семь вечера. Мгновенно стала собираться домой, закрывать программу, как услышала стук в дверь. Надежда зашла в кабинет и, увидев, что поспешно одеваюсь, проговорила:

— Я как раз вовремя.

— Да, уже собираюсь. Бегу к сыну.

— Правильно, я ему там маленький сюрприз приготовила. В холодильнике лежит, сразу увидишь.

Улыбнулась, выдавливая из себя улыбку, и поблагодарила:

— Ты — феечка. Спасибо!

— Ну что ты, мне приятно. Что случилось, ты сама не своя?

— Знаешь, звонок был от племянника Андрея Михайловича. В общем, они сказали ждать неприятностей, намекнув, что я сразу передумаю.

— Сережа, — выдохнула она, с волнением взглянув мне в глаза.

— Да, страшно стало. Думаю, нужно в полицию…

— Может, пусть он с няней пока не гуляет, чтобы…

— Такие холода, они и так не гуляли. Но тоже постоянно жить в ожидании удара, это не жизнь, — проговорила, чувствуя, что руки дрожат. Накрутила себя. Посмотрела на подругу и поделилась: — Хочу проконсультироваться и написать заявление, чтобы отстали.

— Правильно, — поддержала она, потирая шею.

Тем временем накинула шубу и услышала:

— Я сегодня задержусь на работе.

Повернулась к ней и буркнула:

— Надя, это не дело. Ты не отдыхаешь. Прописалась здесь, чтобы только не ходить домой. Притом в чужой дом, который воспринимаешь как клетку. У тебя же есть своя замечательная квартира, в которую ты можешь вернуться в любое время.

Она только пожала плечами и проговорила:

— Каждую минуту в его квартире думаю об этом. Егор стал до невыносимости приторный и услужливый. Кардинально поменялся, совсем не узнать. И знаешь, не могу на эту фальшь смотреть.

— А твой Артур что? — спросила, взяв сумку, прикидывая в голове, все ли я закрыла.

Надежда поправила волосы и прошептала:

— Он приедет сегодня к брату в гости.