Серая мышь (СИ) - Волк Татьяна. Страница 4

— Олег Викторович, Вы, кажется совсем пьяный, — попыталась я выпутаться из чужих объятий. В голове от выпитого вина была такая каша. И больше всего меня смущало то, что мой начальник на первый взгляд совсем не производил впечатления настолько пьяного человека, каким хотел показаться. Прищуренным взглядом осмотрел мое разрумянившееся от алкоголя и смущения лицо и искривил губы в ироничной улыбке. Его рука теперь лежала только на моей талии, вроде бы и легко, но в тоже время отстраниться от Войцеховского я все равно не могла.

— В моей школе была одна девочка. Отличница. Ходила всегда в очках и длинных юбках и не давала мне списывать. — Хриплым голосом выдохнул мне в ухо шеф. Его разгулявшаяся конечность, потеряв всякий стыд начала медленно продвигаться вниз от моей талии. — Все парни и девчонки смеялись над ней. А я всегда мечтал узнать каково это с отличницей. Ты ведь была отличницей, а, Калинкина?

Я тяжело сглотнула и посмотрела на него, как кролик на удава. Внутри словно все ухнуло вниз и стало жарко-жарко от его шепота.

— Н-нет, — заикаясь, выдавила я.

— Врёшь, — усмехнулся шеф и поцеловал меня в шею, оставив на моей коже табун мурашек. — Готов поспорить, что получить четверку для тебя было самым страшным кошмаром в детстве…

Я в этот момент могла думать только о том, что его рука, частично смяв мою задницу, опустилась ещё ниже и вдруг оказалась на моей промежности.

— Олег… Викторович! — пискнула я, завозившись и пытаясь избежать этих настойчивых ласк. Мама дорогая! Я чуть не воспламенилась. — Вам не кажется, что это уже переходит все границы?!!

Войцеховский искривил губы в своем самом соблазнительном оскале и опять притиснул меня к стене своего номера.

— Мне кажется только то, что ты слишком много разговариваешь. — Я даже возразить не успела, как все мои протесты этот тип заткнул своим ртом. Мне всегда казалось, что у меня слишком большой рот. В детстве надо мной смеялись, называя губошлепкой. Потом мне вслед стали говорить, что у меня аккуратный пухлый ротик, который так и хочется опробовать. Войцеховский, забираясь одной рукой мне под юбку самодовольно рыкнул: «Какая же ты сладкая», — и впился в мой рот, как вампир в свою жертву. Меня едва не снесло шквалом эмоций. Особенно, когда я не смогла сдержать стон, почувствовав руку шефа у себя в трусиках. Всхлипнула и осела, не зная как выбраться из его захвата и сбежать от всех этих ощущений захлестнувших меня с головой. Ноги меня уже не держали, и я покраснела от стыда, осознав, что ему хватило всего несколько движений пальцев, чтобы довести меня до исступления.

— Пожалуйста, — всхлипнула я, не зная даже о чем толком прошу. То ли о том, чтобы он остановился и оставил меня в покое, то ли о том, чтобы продолжил. Войцеховский понял по своему и, подхватив под пятую точку, оттеснил к кровати. Целоваться с ним было безумно приятно. Я теряла голову окончательно и бесповоротно и явно не только от вина. От возбуждения у меня даже коленки тряслись, и я вцепилась в его рубашку, пока он расстегивал пуговицы на моей блузке и снимал с меня одежду до последнего лоскутка. Позорная мысль о том, что меня сейчас поимеют, самым нелепым образом была задвинута в самый дальний угол моего рассудка. Все это уступило место тем лихорадочным ощущениям, в которые меня неожиданно и совершенно незапланированно решил окунуть мой начальник. Его руки и губы словно были везде. И я задыхалась от желания, когда все это таинство страсти прервала резкая боль. Я вскрикнула и скривилась. Говорили же мне подружки не затягивать с этим, потому что чем старше, тем больнее. Мне между ног, словно тесак воткнули, и я вся сжалась от боли, когда надо мной навис Войцеховский, недоумевая от внезапной перемены в моем настроении.

Его бровь изогнулась в неверии, а потом губы расплылись в самодовольной улыбке.

Вместо того, чтобы извиваться надо мной как ошалевший от страсти орангутанг пытаясь удовлетворить собственное желание, чего я если честно от него ожидала, Войцеховский опять начал меня целовать, пока кроме боли я не почувствовала приятное тепло внизу живота. Потом это тепло переросло в желание, и я почувствовала, как он опять начал двигаться внутри меня. Желание все нарастало и нарастало, пока не лопнуло внутри меня как проколотый шарик или салют брызгами фейерверка в моей голове. Я вскрикнула, и после нескольких движений Олег так же рухнул на подушку рядом со мной, притянув мое расслабленное тело к себе на грудь. На губах его блуждала довольная улыбка, на которую я смогла взглянуть только через несколько минут. Со стыдом!

Что я натворила?!?

— Олег Викторович? — закусив губу, промямлила я. Мой начальник с закрытыми глазами лениво перебирал рассыпавшиеся по моей обнаженной спине волосы и остановил на мне свой прищуренный взгляд.

— Можно просто Олег, — искривил губы в насмешливой улыбке мужчина и сжал мои волосы в кулак, когда я попыталась приподняться. Моим естественным желанием было тут же сбежать, и Войцеховский, разгадав мой маневр, тут же зарубил на корню все попытки это сделать. — И только попробуй удрать. Я с тобой такое проделаю, что даже ходить не сможешь.

Я растерянно моргнула от его угрозы.

— Побьёшь? — всё-таки решила уточнить. Начальник по-волчьи хмыкнул и резко опрокинув меня на живот, оказавшись у меня между ног, шлепнул по заднице.

Грубо прижав меня к кровати, босс навис надо мной и вжавшись своим достоинством в мое тело в опасной близости от моих самых сокровенных мест, сладким голосом многообещающе промурлыкал мне в ухо.

— Оттрахаю тебя, милая. Так что на твоем теле больше не останется ни одного девственного места для твоего жениха.

Я удивленно пискнула и сжала пальцами простынь, когда он начал спускаться, вниз покрывая мою спину поцелуями. Неужели даже это может быть так приятно?

Войцеховский опять самодовольно усмехнулся и провел рукой вдоль моей спины. Я чуть не выгнулась как кошка от удовольствия и застонала, спрятав лицо в подушку. Этот гад только едва слышно рассмеялся.

— Даже не думал, что ты такая чувствительная.

Не думал он. Да я сомневаюсь, что он вообще обо мне до этого дня думал. И я уж тем более, не ожидала, что очутившись в его постели, буду вести себя как последняя озабоченная шлюха.

— Пожалуйста, — выдохнула я, желая только освобождения от этого пожара внутри. Шеф опять рассмеялся и, склонившись к моему уху, слегка прикусил мочку зубами. По телу прокатилась дрожь, и смех Войцеховского стал ещё самодовольнее.

— Скажи.

Сообразить, что именно я должна сказать, в таком задурманенном состоянии я уже не могла, и мой инквизитор заботливо подсказал:

— Скажи: «Выеби меня, Олег».

Я покраснела от смущения, выговаривая это крепкое словцо.

— Олег! — Выдохнула я, выгнувшись под его рукой. Войцеховский сжал мою грудь и опять потребовал.

— Повтори! Мне нравится, как ты произносишь моё имя. — Я всхлипнула, когда, перевернув меня на спину, он склонился к моему соску.

— Олег!!

— Ещё раз! — растянул губы в ухмылке начальник и рассмеялся, когда я уже простонала его имя, едва он втянул в себя мою вершину. Мне хотелось материться, погрязнув в этом безумии. Я сходила с ума в его руках. Кричала, стонала и извивалась как ненормальная. Мне кажется, после этой ночи Олег точно уверился в том, что в сексе у него левел пятидесятый — уровень бог, так самодовольно он на меня смотрел.

Я лежала на животе после очередного оргазма и приходила в себя словно пережила маленькую смерть. Войцеховский сгреб меня рукой и притянул к своему животу, удовлетворённо промурлыкав в ушко.

— Ты во всём отличница. Моя маленькая похотливая шлюшка.

Я дёрнулась от него как от огня. Разумеется, после такого он не будет относиться ко мне как к приличной девушке, но я никак не ожидала обнаружить в нем доморощенного диктатора и урода, который одним словом опустит меня ниже плинтуса. Захотелось сбежать из этой комнаты в тот же миг. Он не дал. Стиснул в своих руках, вжав в собственное тело и покачав головой уверенно заявил. Так чтобы я поняла и уяснила для себя.