Во всем виновата Маринка (СИ) - Бондаренко Ольга. Страница 33

Тяжёлым глубоким сном спал Александр Иванович. Ему снилось, что Сергей запретил внучкам звать его дедушкой и не пускает их к нему. Девчонки плачут, зовут, и Валюша руки к нему тянет, а Сергей отгораживает их какой-то стеной.

Ирина и Тимофей, вернувшись, обнаружили в зале Толика, раздетого, в одних плавках. Мальчик даже замерз. Он, поджав худенькие ноги, сидел на ступеньках, что вели на второй этаж.

-- Ты почему не спишь? - бросилась к нему женщина.

-- А куда вы ночью ушли?

Мальчик боялся потерять найденных родителей.

-- Да мы ненадолго, здесь рядом были, у тети Марины. Ты боялся? Но ведь в доме Марья Ивановна!

-- Я знаю. Я бабушке Маше сказал, что вас жду. Она разрешила, - Толик помолчал: - Мамка тоже ушла тогда ненадолго с Люськой, говорила, что скоро вернётся, - строго посмотрел ребёнок.

-- Пойдём спать, - Ирина села рядом и обняла сына. - Мы никогда от тебя не уйдем! И от Юленьки тоже.

Тимофей подошёл и, несмотря на то, что мальчик был уже большой, взял на руки:

-- Запомни, сын, мы никуда и никогда не денемся.

Он понёс в спальню Толика. Ирина же встревоженно думала, сколько ещё надо времени и сил, чтобы ребёнок перестал быть взрослым, перестал бояться. Об этом они и говорили с мужем перед сном.

И совсем не спал Сергей. Новость оглушила его. Он без конца ворочался. Проснувшаяся Валюша встревожилась. Муж всё ей рассказал. Женщина заулыбалась:

-- Серёжа, это чудесно, мы найдём твоего папу, - и уже грустно добавила: - Я совсем не помню маму, она меня бросила, ты знаешь. Но, если бы она пришла сейчас и сказала: "Прости меня, дочка", - я бы, ни минуты не раздумывая, приняла её и простила. А тут человек, который не виноват, ведь он не знал о тебе, он захочет тебя видеть. Это хорошо, Серёжа.

-- Валя, а вдруг он не захочет меня видеть.

-- Нет, Сереженька, я чувствую, обрадуется он...

-- Может, ты права. Мы попросим моего отца к нам приехать. Или сами к нему поедем. Вдруг там нужна наша помощь! Мне с утра на работу, скажи всё сама Александру Ивановичу. Пусть даст нам адрес или скажет, где искать моего отца.

Приняв решение, Сергей уснул спокойным сном.

Утром, накормив дочерей, Валя побежала поделиться радостной вестью с подругой. Девчонки тут же увязались за ней. Они всегда чутко все чувствовали. Оказалось, у них в доме тети Марины много дел: и с Сашей надо поиграть, и мороженое там всегда есть, и дедушку они сегодня еще не видели, и, вообще, их тётя Марина звала в гости, она так и говорила: "Приходите каждый день!"

Марина готовила завтрак, Александр Иванович играл с Сашенькой на диване. В доме, несмотря на оживление, чувствовалась натянутость. Это почувствовала пришедшая Валя. Она тихо зашла и встала в дверях.

-- А, Валюша, здравствуй, дочка, - заметил её Александр Иванович.

Старик стал звать её дочкой давно, когда узнал, что они земляки. Невестку он побаивался и не осмеливался так звать, Ирину же знал давно, когда был ещё здоров и счастлив и не испытывал потребности в таких словах. А добрая Валя пришлась сразу по душе, а теперь Александр Иванович испытывал особое удовольствие, говоря "дочка".

Следом прискакали девчонки, уселись чинно на диван, но мать при них говорить ничего не стала. Выпроводив девчонок в другую комнату, Валя бросилась к подруге:

-- Марина, ты, конечно, знаешь всё, Марина, нашёлся Серёжин отец!

-- Ты рада этому?

-- Как же не радоваться? Родной человек! Вы представляете, Александр Иванович, у нас, оказывается, есть и настоящий дедушка. Серёжа хочет с ним познакомиться! Вы ему сообщите, что мы его ждём. Пусть он поскорее приедет! А если не может, мы сами к нему поедем!

Радость Вали была искренняя, неподдельная. Она просто вся светилась этим чувством. Александр Иванович, окаменев, застыл на диване. Так долго ждавший этого момента, он растерялся. Он собирался произнести фразу, что это он, но язык не подчинялся. На помощь пришла Марина.

-- Валюша, - раздался голос женщины, - никуда не надо сообщать. Александр Иванович и есть ваш родной дедушка. Он отец Сергея. Это он на фотографии, молодой еще! Правда, правда!

Выпалив на едином дыхании, Марина тоже застыла. Любопытные близняшки выставили свои носики в дверь. Глаза всех были устремлены на Валю. Та некоторое время непонимающе молчала, потом села рядом со стариком, обняла его и сказала:

-- Господи! Как я рада! Почему вы сразу не признались?

После этих слов она неожиданно даже для себя разрыдалась. Александр Иванович обнял её, утешая:

-- Ну что ты, дочка, хватит, хватит.

-- Папа! Можно я так буду вас называть? Папа!

Стоящая рядом Марина тоже заплакала. Глядя на них, сморщился и заревел Сашенька. Из другой комнаты появились вездесущие тройняшки, которые подслушивали, лица их были серьёзны.

Анютка строго сказала:

-- Хватит слёзы лить. Чего разревелись? Дедушка нашёлся, настоящий, Родной, радоваться надо.

-- А вы сырость развели, - строго добавила Светка. - Сашеньку испугали.

Практичная Лизка момента решила не упускать, она залезла на диван, обняла деда за шею и что-то зашептала ему. Тот радостно и согласно закивал головой: "Конечно, попрошу!" Но Валя опередила просьбу дочери:

-- Мороженого всё равно не дам, у тебя горло вчера болело. Тетя Марина знает.

-- Знаю! - подтвердила Марина. - И дед тебе не поможет. Но в холодильнике есть еще и шоколадка. Света и Аня пусть мороженое возьмут, а ты шоколадку. Только Саше не показывать! Ему нельзя. И бегите, приведите тетю Иру. Да и Юлька без вас уже, наверно, извелась.

Все повеселели, пришла Ирина, решили отпраздновать это дело. Быстро накрыли стол, выпили по стопочке за соединение семьи. Марина позвонила Алексею, сообщила, что Валя все знает, пусть мужчины подготовят Сережу.

Вечером, возвращаясь домой, мужчины не дали Сергею вести машину. За руль сел Алексей. Было решено сказать всю правду. Сергей, выслушав друзей, надолго замолчал, а потом сказал:

-- Я ведь так и думал, что Александр Иванович говорит про себя, а не про друга. Что же он вчера не признался? Мне так хотелось услышать эти слова от него. Это здорово, что нашелся мой отец. А еще лучше, что это Александр Иванович!

И улыбнулся широко и радостно. Друзья вздохнули облегчённо.

Приехав домой, они увидели, что все их встречают. Несмотря на наказы Вали, девчонки вырвались вперёд и что-то кричали. Понять было трудно. Отец махнул строго им рукой, но те и не думали слушаться, они бросились к деду, потащили его вперед, Сергей подошёл к бледному Александру Ивановичу, протянул руку и сказал:

-- Здравствуй, отец.

Отец и сын обнялись.

Благословение Георгия.

Лето бежало. Загорели дети. Валя и Ирина только ахали, пытаясь отмыть вечером детей. Девчонки бегали босиком, их пятки покрылись толстым слоем непробиваемой кожицы. Толик хотел провести эксперимент: накалить монету и заставить встать кого-нибудь на неё - не прожжет кожу на пятке. Он поделился мыслями с отцом. Тот расхохотался, а Ирина испугалась:

-- Не надо, сыночек. Ногу сожгут девочки. Им больно будет.

-- У Юльки, может, и прожжет кожу, а у Лизки, Аньки и Светки выдержит, - в полной уверенности сказал мальчик. - У них пятки тверже железа.

Тимофей кончил смеяться и целый час убеждал, что это не так, нельзя проводить эксперимент.

Лето продолжалось. Валя гоняла девчонок, но не от клубники, а от крыжовника. Эта ягода и потемнеть даже не успела, её объели зелёной. Но варенья Валюша наварила, баба Клава не стала собирать свои ягоды: "А ну этот крыжовник, - сказала старая женщина. - Колючий он. Да и варенье дед из крыжовника не любит. Собирай, Валюша". Валя собрала все-все. Марья Ивановна рассказала ей рецепт королевского варенья из крыжовника. И Валя наварила замечательного варенья. С гордостью дала несколько банок друзьям. Ирина и Марина взяли с большим уважением, хотя не отличались любовью к варенью. Остальное Валюша составила под высокую железную кровать, что осталась в доме от старых хозяев. Жаль, что банки с вареньем она не пересчитывала, а то бы обнаружила: их меньше. Девчонки тайком подъедали, а чтобы мать не заметила, банки выбрасывали. А болеть Валя перестала. Деревня вернула ей все краски на лицо.