Испытание выживанием (СИ) - Сафина Айя "AyaS". Страница 25

— Ты говорил, у меня есть месяц!

Разумеется, мне не за что было обижаться на Кейна, все мои проблемы — это чертов вирус, который в данный момент пожирает мой мозг с таким удовольствием, что я не могу избавиться от бредовых галлюцинаций. Черт, возьми, почему именно Робокоп? И почему он все время красит ногти на ногах?! Что за детская травма у меня связана с этим Робокоп, и с этим гребанным лаком для ногтей?! Но вирус я не вижу, а Кейн стоит тут такой сладкий, и его просто голыми руками хочется разорвать за то, что его прогнозы в очередной раз оказались ошибочными.

— Мне сложно высчитать точное время превращения для тебя. Ты не типичный случай.

— А что вообще ты можешь, Кейн, кроме того, что ошибаться без конца? — огрызнулась я.

Сорок лет назад он ошибся с прогнозом для первых зараженных и отменил карантин, выпустив двадцать два источника заразы в людские массы. Сегодня он ошибся с прогнозом моего превращения в убийцу.

Но Кейн не виноват в том, что не понимает того, что не понимает вообще никто на всей планете. Легко, конечно, повесить всех собак на длинную изящную шею Кейна, он же вот тут прямо передо мной стоит, а физическое тело ненавидеть проще, чем невидимые вирионы.

— Прости, — вырвалось у меня из груди.

«Эй! Не давай ему спуску!»

— Заткнись! — бросила я Робокопу.

Тот обиженно хмыкнул, демонстративно отвернулся и продолжил корячиться в кресле, крася себе ногти ярко-алым цветом.

Я все больше переставала контролировать себя, даже это брошенное извинение само вырвалось. Я отступила назад и врезалась стеной в дверь, почувствовала, как горю, интересно, как долго у меня жар. Кейн наблюдал за мной своим фирменным беспристрастным взором исследователя, который не вмешивается в естественный процесс, а лишь констатирует факты, симптомы, время. Я зажмурилась. А потом еще и затылком побилась о дверной косяк. Но мозгов мне это не прибавило, как и не стерло галлюцинацию перед глазами, а значит я по-прежнему была в тупике.

— Пора им рассказать, — повторил Кейн и указал путь к двери.

Джентльмен хренов.

А ведь это изначально была его идея — не говорить ребятам правды. Хотелось бы мне обвинить его и в этом, но зачем обманывать саму себя? Еще пару дней назад мы оба надеялись на то, что наши шансы собрать вирусный геном, как по кирпичику, реалистичны. Теперь же, когда я вижу, как наш КПД уменьшается под атакой новых фактов, я осознаю, что шансы того, что я превращусь быстрее, чем мы создадим лекарство, возрастают обратно пропорционально спаду КПД.

Я нехотя пошла на эшафот. Я понятия не имею, как воспримут эту новость ребята. Но Кейн прав, умалчивая о своем нестабильном состоянии, я подвергаю их опасности, а это меньшее, что я хочу в данный момент. Мне необходимо смириться с мыслью о том, что возможно в скором будущем борьба за мое сознание ляжет на их плечи, а я буду выкинута из игры более сильным противником. И скажу я вам, судя по моей блюющей от поездках в Аяксе армии, горевать мне в том чистилище столетиями.

Мы шли в лабораторию в полном молчании. Никогда я еще не чувствовала себя настолько подавленной и слабой, мне казалось, что конец света неизбежен. По крайней мере, мой персональный конец света совсем не за горами.

Едва мы вошли в аудиторию, четырнадцать пар глаз уставились на нас.

— Тесса! Что с тобой стряслось? — мой брат первый увидел меня и подбежал.

Он даже приложил ладонь к моему лбу. Рефлекторно. Мы ведь зараженные — мы по определению не болеем. Но похоже, видок у меня был так себе, если даже он заметил мой жар. Остальные притаились вокруг стола: кто сидел, кто стоял, но их всех объединял обеспокоенный взгляд, обращенный на меня.

— Тесса, что произошло? Ты в порядке? — спрашивал Томас.

Я смотрела на моего брата, которого нашла всего месяц назад, а теперь нам грозило снова потерять друг друга, если мы не успеем найти лекарство до того, как я потеряю рассудок.

Я покачала головой, ребята нахмурились. Томас попытался снова потрогать мой лоб, но я отбросила его руку и чуть ли не выкрикнула:

— Томас, я превращаюсь!

Вот и все. Я готова к казни.

С минуту ребята просто смотрели на меня озадаченными взглядами. Они хмурились и бегали глазами из стороны в сторону, словно пытались что-то рассчитать. Они поглядывали на Кейна, который просто опустил взгляд, подтверждая своим молчанием мои слова.

Наконец, первым вышел из ступора Малик:

— Это невозможно. Ведь я сам секвенировал твою ДНК. Ты — мутант. Такой же, как и мы все.

— У нас разное количество мутированных генов. У Тессы критически низкое, — ответил Кейн.

Ребята снова глупо переглядывались между собой.

— Ты это имел в виду, когда говорил, что наши ДНК разнятся между собой, — вспомнила Божена.

— Именно.

Снова повисло молчание.

— Бред какой-то. Если этой действительно так, то ты превращаешься очень долго, — сказала Куки.

— Да, количество мутированных генов напрямую влияет на скорость превращения, — ответил Кейн.

— И сколько у тебя времени? — спросил Ульрих.

Я посмотрела на Кейна. Только он имеет достаточной квалификации, чтобы вынести мне вердикт. Честно сказать, весь разговор я стояла как-то сбоку. Словно не я была центром внимания, а Кейн. Я всего лишь его очередной подопытный пациент. Никому нет дела до моего состояния и моих чувств, всем важен лишь прогресс исследования.

Кейн ответил не сразу. Удивительно, но на его лице я заметила тень сожаления. Может, жалел меня. Может, жалел, что потеряет опытного бойца для поимки его подопытных.

— С такой динамикой… не больше пары недель.

И тут, наконец, все пришли в движение. Кто-то вздохнул, кто-то выругался, кто-то присвистнул. Но теперь внимание совершенно точно сосредоточилось на мне.

— Пары недель до какой стадии? — спросила Перчинка.

— До отключения сознания.

— Вот же черт!

— Это хреново…

— Поверить не могу!

Ребята поникли и теперь усиленно разглядывали пол под ногами, чтобы понять, чем грозит история с моим скорым превращением.

— И что нам теперь делать? А вдруг мы тоже превращаемся все это время? — запаниковала Хайдрун.

— Поверь мне, мы все в безопасности, кроме…

Кейн запнулся. Видимо вспомнил, что я тут все это время стою.

— Я не понимаю, — Томас был растерян и смотрел на меня глазами, полными противоречий.

Я взяла его за руку, мол, держись, братец.

— Но ведь все было хорошо. Ты же была в порядке! Ты столько сделала, и я не видел, чтобы…

— Томас, оставь, — я призвала его успокоить панику и сильнее сжала ладонь, чтобы он вернул хладнокровие, — это неоспоримый факт. И у нас мало времени.

Теперь я обратилась ко всем ребятам. Я видела, как угасает их энтузиазм. По непонятной мне причине они сделали меня центром своих надежд и упований, а не следовало! Человек — самое непостоянное явление в этом мире. Одна лишь мысль о том, что они скоро потеряют лидера, родила в них страх быть брошенными посреди ожесточенной схватки. Так оно и происходит во время войны: люди умирают, но ведь идеи вечны.

— Нам предстоит проделать огромную работу в кратчайшие сроки, — начала я привычным командирским голосом. — Пока я в сознании, мы будем собирать ДНК-образцы каждый день. Я не собираюсь останавливаться, и если вам не по себе оттого, что рядом с вами находится человек, в любую секунду готовый съехать с катушек… то мне откровенно на это наплевать. Мы будем работать в прежнем режиме.

Ребята переглянулись, я видела, как луч надежды в их глазах снова разгорался. Нет, они еще не потеряли командира!

— Но добавляется еще одно правило. Как только вы увидите, что я… больше не я, — даже не знаю, как это выразить, — смело вырубайте меня. Подойдут любые способы, главное — вырубите. Не потеряйте меня. Не хочу бродить по лесам одурманенная.

Ребята снова переглянулись, нашли понимание в глазах друг друга, и закивали.

— Обещаю сразу долбануть тебя лопатой по башке, — сказала Божена.