Репей в хвосте (СИ) - Стрельникова Александра. Страница 41

— Чего это ты вдруг заинтересовалась?

— Ну так… Хорошая девочка. Понравилась мне тогда, на моем дне рождения… — начиная уже ругать себя за болтливость, замямлила я.

— М-да?

И вдруг:

— Все хорошо у нее. Слава богу, нашла наконец-то себе нормального человека вместо того говнюка, что был до этого. Теперь ребеночка ждет.

— На развод подала?

— Да. Вчера. Было стала сопли жевать, да этот ее новый настоял на своем.

Наташа, до сих пор сидевшая молча, оживилась.

— Надо ей позвонить. Давно не болтали. Только… Она ж теперь наверно не дома живет?

— Нет, — отец качнул головой. — У этого парня. Слава Васильев его зовут. Познакомила.

— Слава?!! — Наташа, которая прекрасно знала вышеупомянутого соискателя Лидиной руки, вытаращившись, уставилась на меня, но прочитав на моей постной физиономии сигнал: «Стоп!», поперхнулась и начала деловито рыться в своей сумочке.

Отец, подозрительно переводивший глаза с меня на нее и обратно, насупил белобрысые брови.

— Ох, чую и тут без тебя, Мария, не обошлось. Ну да ладно. Видно, на этот раз все к благу.

— Он хороший парень, папа. И я тут почти не при чем. Просто они познакомились на моем дне рождения.

— Он что — из этих твоих?!

— Ну… почти. Только ты не думай…

— Да ладно, не балаболь попусту. Главное, что мужик настоящий, а не кисейная барышня, да еще с претензией. Ух, просто терпеть ее Кольку не мог!

— Как Ирина к этому всему отнеслась?

— Раскудахталась, конечно, как курица на насесте. А потом ничего… Да и Михаил ей сказал… В общем все уже утряслось. Но давеча было дело! Представляешь, Слава этот заявился к ним в дом и прямым текстом Мишке с Иркой говорит, что я, мол, люблю вашу дочь, она любит меня и носит моего ребенка, я собираюсь на ней жениться, а сейчас пришел за ней и ее вещами. А Колька-то рядом сидит и только глазами лупает. Жаль, меня там не было…

Глава 10

На следующий день — что делать, из песни слова не выкинешь — в палату заявился какой-то тип в спецовке и лишил меня телевизионной антенны, на мое возмущение лишь коротко бросив: «Юрий Вениаминович приказал».

— Вон он, змей, в окне маячит, за спиною штепсель прячет, — оторопело прокомментировала я, и кто-то в коридоре за неплотно прикрытой дверью хихикнул.

Мне же было не до смеха. Поэтому когда Витаминыч явился с обычным утренним обходом, я накинулась на него как коршун. Однако он остался невозмутим.

— Телеманка, значит? А вот я прикажу сюда дивидишничек из моего кабинета перенести и дисочков дам. Фильмы хорошие. Классика. А то нынче на экране одна чернуха! Одна чернуха! — повздыхал, пряча глазки, и удалился.

В стопке дисков, которые вскоре принесли вместе с дивиди, я обнаружила «Бриллиантовую руку», «Джентльменов удачи», «Кавказскую пленницу» и невесть как затесавшуюся в эту компанию «Семейку Адамс». Совершенно честно попробовала смотреть, но уже через четверть часа поймала себя на том, что просто тупо пялюсь на выученные почти наизусть кадры, в то время как мысли вернулись к исходному: «Ванечка!»

Я полностью отдавала себе отчет, что все мои телодвижения — как то: заявление в полицию, выступление в прессе и тому подобная дребедень — ни к чему не приведут. Полиция и сама попробует его найти — в конце концов, с ним было связано уголовное дело, и во многом зависела судьба Перфильева. Попробует. Кое-что для себя уяснит, и все будет шито-крыто. Что же касается прессы… Я была уверена, что делу это не поможет, а вот Ванечке навредить способно. Вероятность того, что его уберут, как только вокруг его персоны будет поднят шум, практически была стопроцентной. Неужели ничего нельзя сделать?! Дядя Веня! Как последняя надежда, слабая, но все же…

Телефон мой бездействовал. Черт! Наверно батарейки сели. Забыла со всем этим… Та-ак! Зарядного устройства, которое принесла мне Наташа, вместе с самим аппаратиком на обычном месте не наблюдалось. Поискала — нет. Прекрасно! Натянула на себя халат и отправилась на поиски виновников. Однако далеко не ушла — едва я распахнула дверь палаты, мне навстречу из кресла, которого еще вчера здесь не было и в помине, поднялся крепкий молодой человек в неприметном темном костюме. Характерной внешности и в характерном костюме.

— Мария Александровна, Юрий Вениаминович не велел вам покидать палату.

— И нанял для этого охрану?

Улыбнулся одними губами и легко пожал плечиками, явно демонстрируя, с одной стороны, нежелание пускаться в какие бы то ни было объяснения, а с другой — полную непоколебимость в желании до конца выполнить свой долг, черт бы его взял.

— Хорошо, я просто хотела узнать, куда делось мое зарядное устройство. Телефон не работает… — я прочитала ответ по выражению его лица.

М-да. Любопытненькое кино у нас выходит. Опять почувствовала прилив бешенства и зажмурилась, стиснув кулаки. Больше никаких истерик!!!

— Я только хочу узнать, как дела дома. Поговорить с детьми.

— С разрешения Юрия Вениаминовича.

Опять вежливая, но совершенно непреклонная улыбка.

— Кто вы? (Разрази тебя гром на этом самом месте!)

— Мое начальство считает, что после всех имевших место событий, вам необходима охрана. Хотя бы ради вашего же спокойствия.

— Ваше начальство?

— МВД.

Он бы мог сказать и ЦРУ, и служба внешней разведки детского сада № 5 из системы Альфа Центавра. Может быть, я бы даже больше в это поверила.

В этом охраняемом спокойствии прошло еще два дня. К концу второго я уже буквально ходила по потолку — посетителей ко мне пускать перестали, телефон безмолвствовал, телевизор превратился в тупую приставку к видаку. Я было попыталась настроить его, использовав в качестве антенны утаенную после ужина вилку, но ничего не получилось — то ли опять торжествовал мой технический кретинизм, то ли этому японскому умнику в принципе были не по плечу такие типично русские «ноу хау».

Спала я теперь только со снотворным, ела через силу, буквально запихивая в себя пищу, и все ходила, ходила из угла в угол. Появлялся Витаминыч, убеждал меня полежать, но как только дверь за ним закрывалась, я вновь вскакивала, испытывая что-то сродни чесоточному зуду. Только это постоянное маниакально-упорное движение притупляло безысходное отчаяние, которое не отпускало меня. Если бы я еще могла кому-нибудь поплакаться, излить душу, повиснуть на чьей-нибудь крепкой шее и дать волю своему горю, а так… Кастрюля уже давно выкипела, теперь обугливалось дно…

Ночью мне опять привиделась какая-то жуть. Подхватилась я вся в поту, дыша так бурно, что даже всхлипывала, но, при этом совершенно не помня, что же мне собственно снилось. Встала, не обуваясь прошлепала к дверям, и словно параноик с манией преследования осторожно выглянула в коридор… Он был девственно чист. Кресло моего охранника тоже пустовало. Словно что-то ударило меня. Судорожно, совершенно не соображая, что делаю, и видно поэтому действуя четко, будто всю жизнь отрабатывала сбор по тревоге, оделась, собрала кое-какие мелочи, деньги и едва ли не ползком выбралась на стратегический простор. Поплутав изрядно, шарахаясь от каждой тени, я внезапно наткнулась на широко распахнутую дверь на улицу. Шагнула наружу и убедилась, что стою на пандусе для «скорых». На мое счастье как раз подъехало несколько машин — видно где-то случилась большая авария. Началась суета, и никто просто не обратил на меня внимания.

Через два часа я вошла в свою пустую, темную квартиру. Переоделась. Хотела принять душ, чтобы смыть с себя больницу, но все тот же зуд беспокойства толкал прочь. Еще через десять минут я уже сидела в своей машине, которую отец несколько дней назад переправил с дачи в Москву, и нетерпеливо гнала ее в сторону Болшево. К дому своего родителя я подъехала в тот самый момент, когда со двора в распахнувшиеся ворота неторопливо выкатился черный, почти бесшумный на все еще малых оборотах мотора и оттого почти призрачный джип. Мороз пробрал меня по коже. Почему-то я знала, была абсолютно, непререкаемо убеждена — в нем отнюдь не друзья. Остальное получилось наверно случайно. То ли я спутала педаль газа с педалью тормоза, то ли что, но факт остается фактом — машина моя прыгнула вперед, джип взвизгнул тормозами, и в следующую секунду я с грохотом врезалась в его обрешеченную морду.