Качели судьбы (СИ) - Пафут Наталья. Страница 4

— Сколько их тут?

— Двадцать три милард;

— Это может быть оружием? — С сомнением смотря на личинки-переростки, спосил Гарри, — «может созданное, чтобы навевать панику на вражеских солдат» — добавил он про себя.

— Мммм, пока не ясно, хотя эти… ммм… предметы, ммм… похоже имеют скорее органический характер. — Профессор целительского факультета Маррая Утка несмотря на свой маленький рост и не очень выдающуюся внешность, пользовалась огромным уважением среди студентов и коллег. — Я бы даже сказала, что эти существа, кем бы они не были, все еще живы…Судя по всему у них есть аура.

— Ради всего святого!

Шокированное молчание. Недоверчивые переглядывания.

Перед ними лежали большие продолговатые коконы, более двух метров в длину, обтянутые каким-то черным материалом, по своей форме напоминающие гигантские личинки муравьев-переростков.

— Я бы сказала они современники Великой кровавой войны.

Дардон взглянул на гостя искоса:

— В какой мере вы знакомы с историей?

Гарри передернуло от раздражения, очень, очень немногие смеют разговаривать с ним в таком тоне.

— Вполне. — Последовал холодный ответ. Но Дардон Корка уже забыл о нем, полностью погрузившись в исследование.

— Все параметры. Так… так… Очень интересно!

— Что?

— Я, конечно, могу ошибаться…Лафик посмотри сюда. — Молодой ученый послушно склонился. — Во имя Трех Пророков! Я наверняка ошибаюсь! Эта штука слишком стара… да не может этого быть… Маррая, что ты думаешь о данных сканирования полкапатона, это может быть то, что я подозреваю?

— Ммм…

Маррая Утка тоже склонилась над отвратительным предметом; несколько раз быстро моргнула песочного цвета ресницами, следя за сменяющимися волнами видимой только ей ауры.

— Ты не ошибаешься, — наконец объявила она.

— Возможно, вы двое захотите поделиться со мной великим прозрением? — Гарри явно раздражался и жаждал объяснений.

Выпрямившись, Дардон Корка посмотрел на Гарри, как будто увидел его впервые;

— Ну-у-у видимо, хммм… я, мы бы осмелились предположить, что это нам напоминает консервацию. Хотя до проведения всех анализов, это пока только предположение, можете называть это интуицией.

Гарри почувствовал разочарование. «А отчего тогда все в таком восторге?»

— Мне кажется, я ожидал чего-то… другого. Более масштабного что ли.

Консервация был старым, популярным и широко применяемым до сих пор, легким и экономным способом наказания преступников. Когда с помощью особого заклинания маг вводил казнимого в стасис. Заключенный застывал, каменел, как холодная статуя до того момента, когда заклинание оживления не было прочитано. Если начиналось это с преступников и врагов империи, то в настоящее время это переросло в модное хобби — коллекционировать разные виды животных и расс. В столице существовали целые галереи с такими застывшими статуями, куда любили приходить жители со всей Суларии — где еще ты сможешь увидеть Эльдрапа из вечнозеленых лесов с огромным луком в руках или ужасного Арагонта с севера в настоящих шкурах с каменным топором, или окаменевшего, застывшего в смертельном оскале ядовитых клыков волкосака. У богатых вельмож в отдельных комнатах были собраны свои собственные, частные коллекции статуй разных рас и животных, они скупали редких зверей, рабов и представителей разных народностей со всех концов света, чтобы потом придать их стасису, вели каталоги, сравнивали, обменивались экземплярами, покупали, продавали. Говорят, сам император обладал огромной коллекцией стасисов.

— Ну-у? Но почему они так выглядят?

Никогда еще Гарри не видел, чтобы консервантов закутывали в такие странные личинки.

Профессор прищурился:

— Правильный вопрос дорогой мой милард, — казалось, старый профессор забыл с кем разговаривает, — Разберемся. Не сразу, не сразу, мой дорогой, — бормотал профессор Дардон.

— Милард, это очевидно очень старая технология, стоящая на заре создания консервантов. Им может больше шестидесяти лет! Немыслимо! Эта находка бесценна…с научной, не военной точки зрения.

— Ну исследуйте, исследуйте… Доложите мне о результатах…

Глава 2

Наши дни

19 февраля 2405 года

Всеми признанный и многократно увенчанный лаврами профессор дерсин-стасисного факультета Мэрлин Булка, приплясывая, схватил Айрин за руку и буквально поволок ее в свою святая святых. Подойдя к столу, он начал увлеченно перебирать какие-то образцы. Следить за движениями этого маленького, очень подвижного человека было чрезвычайно интересно: он напоминал плотно сжатую, готовую в любой момент выстрелить пружину. Казалось, он с трудом сдерживает порыв начать пританцовывать или хотя бы начать подпрыгивать и размахивать руками.

— Ну вот, — не скрывая возбуждения, проговорил он, суетливо потирая руки, — миледи это грандиозно! — Профессор тонко захихикал, — просто невероятно! Идите же сюда, — воскликнул он, опять схватив Айрин за руку, как только она вошла, — я вам все покажу.

Маленький, абсолютно лысый Мэрлин Булка подвел Айрин к высокому столу, на котором лежал темно-коричневый предмет, очень напоминающий по форме продолговатую личинку жука-переростка.

— Чудесно не правда ли?

Айрин с отвращением посмотрела на непонятный предмет, все еще удивленная, что ее куратор, профессор целительского факультета Маррая Утка, попросила Айрин, лучшую выпускницу и ее личную ученицу, поприсутствовать при одном очень важном эксперименте.

Непонятный предмет вызвал у нее острое неприятие и страх. Она бы бежала от него, если бы смогла оторвать взгляд. Неожиданно Айрин почувствовала, что невольно попятилась назад, она поняла это только, когда прижалась спиной к стене, понимая, что есть другой, более надежный способ спастись, только вот не могла вспомнить какой.

— Какое уродство! — не сдержала Айрин отвращения. У нее возникло ощущение, будто она пытается выплыть из-под мутной воды на поверхность.

— Шутите?! Это не просто красиво. Это великолепно, потрясающе!

— Но что это?

— Мы провели исследования, теперь мы можем с некоторой долей уверенностью заявить, что перед нами дерсин-стасис, модус вивенди, то, что в народе имеет более простое название — консерванты

Айрин не смогла сдержать удивления. Консерванты всегда представлялись ей похожими на замороженные статуи — застывшие, холодные, прекрасные и, главное, неэмоциональные. Но то, что она видела сейчас перед собой, внешне меньше всего подразумевало привычный облик консервантов. А эти непонятные эманации страха и ужаса! Консерванты не способны применять магию, это было выяснено на добровольцах, согласившихся пройти обряд дерсин-стасиса.

Дерсин-поле широко применялось в нынешнее время. На время стасиса прекращалась всякая деятельность организма — магия, рост и распад.

Глаза Мэрлина Булки сияли торжеством и возбуждением.

— Хи-хи, тем не менее, тем не менее. — Профессор с любовью оглядел противную личинку, казалось, он готов был ее расцеловать, — я бы сказал, что этим образцам лет сто!

Айрис задохнулась от удивления:

— Но, но ведь…

— Да, да, согласен, до этой находки, считалось, что первым успешным дерсин-стасисом был обряд, проведенный легендарным магом Апм же Тормом в 2322 году, восемьдесят три года назад. Ха-ха! А вот вам! Кардараские коллеги, нет, вы не великие изобретатели, а лишь великие воры чужой идеи! Ха-ха, как мы вас!

— Они, они живы?

— Точно, абсолютно точно, там внутри живой биоматериал. И мы попробуем провести обряд апсин-стасиса! Мы просто не можем не попробовать!

Айрин невольно вздрогнула. Обряд возврата! Буря чувств, мгновенно захлестнувших Айрин, лишила ее дара речи.

Кто бы там ни находился, существо уже давно сошло с ума. Сто лет! Добровольцы, позволяющие погружать себя в стасис, при возвращении рассказывали, что они все слышали, понимали, видели, только не могли пошевелиться. Ужас! А, судя по волне страха, исходившего от этого существа, там был маг, абсолютно свихнувшийся, могущественный маг.