Леди чародейка (СИ) - Герцен Кармаль. Страница 56

В голосе Лаэс звучала такая горечь, словно она была одной из тех, обреченных. Как же это страшно – умереть, но не иметь возможности покинуть собственное мертвое тело.

– Я бы и сама – с чужой помощью, конечно – уже давно могла бы подобраться к ней, но что бы это дало? Просто убить ее – недостаточно, а без достойного оружия – и практически невозможно. – Взгляд Лаэс скользнул по рукояти хрустального кинжала в моих ножнах. – Я слышала об Истинном Даре, но мне и в жизни не пришла бы в голову мысль перековать хрустальное сердце в кинжал, сохранив притом его силу.

– Это не я придумала. – Мои губы невольно изогнулись в чуть печальной улыбке. – Это Дайана.

– Хрустальная принцесса, знаю.

Мы помолчали.

– Значит, когда Ламьель будет уничтожена, твой дар исчезнет тоже?

– Нет, – к моему удивлению, ответила Лаэс. – Моя связь с духами нерушима. Ведь это – не проклятие, а договор на крови.

Я нахмурилась. В этом мире для меня оставалось еще так много непонятного и неизведанного!

Лаэс привела нас к двухэтажному дому из темного стекла. Положила ладонь на запертую дверь, и через несколько мгновений та послушно отворилась. Я вошла следом за ведомой духами слепой.

– Мы подготовились к твоему приходу, – обронила Лаэс.

– Мы?

По щелчку тонких пальцев Лаэс зажегся небольшой огонек, который завис над ее головой и теперь бросал блики на серебристые волосы. За ее плечом я увидела привлекательного мужчину со светлыми волосами до плеч и широким рубцом на щеке.

– Это Дагрес, он чародей, – невозмутимо сказала Лаэс.

– То есть колдун? – не поняла я.

По губам говорящей с духами скользнула тень улыбки.

– Колдуны – это те, кто практикуют чары темные, вроде некромантии или излюбленной Ламьель магии проклятий. А чародеи – светлые маги. Считается, что они слабее, чем колдуны, ведь они не используют такие могущественные силы как тьма и смерть, но… зато чисты их души.

– Вы действительно поможете нам? – волнуясь, спросила я у Дагреса.

Чародей указал пальцем на свою щеку.

– Этот шрам оставила на мне Ламьель. Я легко мог бы исцелить его, но не стал этого делать. Этот шрам – напоминание о битве, которую я однажды проиграл. Я разрешил себе исцелить его – но только после того, как Ламьель будет убита, а я избавлен от позора. Разумеется, когда я давал себе такое обещание, я представлял, что колдунья умрет от моей руки. И если вы дадите мне кинжал из сердца Истинного Дара…

Бросив мимолетный взгляд на Алистера, я покачала головой. Да, это несомненно оказался бы куда более легкий выход – доверить убийство Ламьель тому, кто куда больше меня сведущ в магии. Но… если Дайана хотела, чтобы убийцей Ламьель стала я… так тому и быть.

– Что ж, понимаю, – пробормотал Дагрес. – Тогда позвольте мне хотя бы помочь вам. И… нам надо поторопиться.

Он отошел в сторону и призвал магических светлячков, осветивших дальний угол комнаты. Я увидела смуглую девушку с блестящей темной косой. Глаза ее были закрыты.

– Она без сознания? – поразился Конто, подходя к креслу и подозрительно принюхиваясь.

– Это Нейа, служанка Ламьель. Она опоена травами и сейчас видит прекрасные сны. – Лаэс усмехнулась, но тут же посерьезнела. – А тебе, Беатрис, нужно поспешить, пока спит и ее хозяйка.

Удивительно, но я никогда бы и не подумала, что таким, как Ламьель, тоже необходим сон – я вообще едва ли воспринимала ее как человека. Я взглянула на спящую служанку и решительно спросила:

– Что мне нужно делать?

– Стать Нейей, – был мне ответ.

Глава сорок первая. Бал мертвых

Я еще долго ждала, пока дар речи ко мне вернется.

– Стать Нейей? А почему нельзя просто отправиться к Ламьель, пока она спит?

– Слишком рано и слишком опасно. Если бы все было так просто… Твой недавний вопрос вполне справедлив – в покои колдуньи без ее на то желания попасть невозможно, они надежно заперты и чужакам туда нет входа. А вот благодаря Нейе появится шанс подобраться к Ламьель. Ваши энергетики – то, что видят духи и то, что умеет чувствовать Ламьель, очень схожи – обе вы обычные смертные без капли магии. – Лицо Лаэс смягчилось – видимо, она заметила реакцию, которые вызвали у меня эти набившие оскомину слова. – Не обижайся. Сейчас это только сыграет нам на руку. Духи говорили мне, что Ламьель не подпускает к себе никого, в ком есть хотя бы толика магии, и, поверь, если к ней в обличье Нейи отправится, допустим, Ари, колдунья сразу почувствует подвох.

– А что делать с хрустальным кинжалом? – спросила я.

– Его придется оставить. Не сейчас, потом. Входить к Ламьель с клинком, даже спрятанным магией – смертельно опасно: жар Истинного Дара колдунья почует мгновенно – как зверь запах крови. И тогда всем нам несдобровать.

– Ладно, – с тяжелым вздохом сказала я. – Давайте начинать.

Меня совершенно не прельщала идея принимать чужое обличье, но еще больше меня пугала перспектива отправиться в логово зверя совершенно безоружной. Но Лаэс была права во всем, и мне ничего не оставалось делать, как согласиться с ее, немного отдающим безумием, планом.

Дагрес наклонился к спящей Нейе, распустил ее волосы и безжалостно отрезал длинную черный локон. Намотал на свой палец, шепча себе под нос какие-то слова, а затем вплел прядь Нейи в мои волосы. Аккуратно взял с ее щеки упавшую ресничку, кинул в чан с кипящим варевом, туда же стряхнул и капельку крови, выступившую на пальце от соприкосновения с иглой. Я смотрела на смесь, ставшую вдруг бурой, отчаянно надеясь, что мне не придется это пить.

К счастью, не пришлось. Зельем, пахнущим травами и чем-то еще – горьким, но трудноуловимым, чародей намазал мою кожу – на руках, шее и лице. Ее тут же стало пощипывать, так сильно, что я даже вскрикнула, на что мне строго сказали: «Терпи».

Жжение становилось просто невыносимым, но, судя по вытянувшимся лицам Ари и Алистера, мучилась я не зря. Чародей дал мне небольшое зеркальце, и увидела в нем… Нейю. Восхищенно потрогала черную косу – гладкая, тяжелая.

– Тебе нужно будет переодеться, чтобы перевоплощение было полным, – сказала Лаэс.

Спустя несколько минут я стала зеркальным отражением служанки Ламьель. Шелковое черное платье облегало меня как вторая кожа. В таком наряде и негде было спрятать кинжал, но пока действовали туманные чары, я могла спокойно держать его в ножнах. Что будет потом… я старалась об этом не думать. Завершающим штрихом говорящая с духами сняла с шеи Нейи цепочку с круглым кулоном и застегнула на моей.

– Нам нужно будет дождаться, пока Ламьель «вызовет» тебя – кулон на шее Нейи потеплеет, когда колдунье что-то от тебя потребуется.

Лаэс настояла на том, чтобы на верхние этажи замка мы отправились вдвоем – без Алистера, Конто и Ари. И если последняя лишь флегматично пожала плечами, то барс и Алистер начали бурно протестовать.

– Поймите же, магия, скрывающая вас от глаз Ламьель, слабеет с каждой минутой – и она развеется до того, как мы доберемся до покоев Ламьель. А это – смертельная ошибка для всех нас. Укрыть нас двоих куда проще, это сможет сделать и Дагрел. А вашей Хранительнице нужно отдохнуть – всем вам нужно быть готовыми… да к чему угодно. И вот еще. Если все получится, как надо… Как только Беатрис войдет в покои Ламьель, нужно выводить отсюда людей – неизвестно, что станет с замком, когда колдунья погибнет. Для этого мне понадобится помощь каждого из нас.

Барс растерянно взглянул на Алистера – я видела, как не хотелось им обоим оставлять меня без поддержки. Дар Лаэс очень ценен – особенно в замке, наводненном духами, но на роль защитницы она совсем не подходит.

Алистер заглянул в мои глаза долгим, проникновенным взглядом. Опережая вопрос, готовый сорваться с его губ, я сказала:

– Я справлюсь. Лаэс права – вы нужны здесь.

– Будь осторожна, – тихо сказал бывший маг.

Я пообещала:

– Буду.

На какой-то миг в комнате – и в целом мире – не осталось никого, кроме нас двоих. Ничего, кроме его взгляда – обычно сдержанного или мрачного, а сейчас смягченного тревогой за меня, – и неистового биения моего сердца.