По воле северных богов (СИ) - Стрельникова Александра. Страница 42

— Мой господин, сэр Филипп Мейнский, просит леди Тирцию Лорн почтить его своим присутствием.

— Меня? — норвежка удивленно переглянулась с Брайаном — такого поворота событий они не предвидели.

— Да. Он приглашает вас отужинать с ним.

— Не думаю, что это будет прилично…

Ее перебили:

— Приказы моего господина не обсуждаются.

— Тогда зачем говорить «просит» или «приглашает»? — Тир изогнула русую бровь.

— Я лишь передал его слова. И вот что, милая леди, не заставляйте меня применять силу.

«Хотела бы я посмотреть, как это у тебя получится», — рассерженно подумала Тир и, пожав плечами, вышла из комнаты.

Филипп уже ждал ее за столом, накрытом для двоих. Однако в комнате помимо его находились еще три человека. Молодая женщина была обрадована этим — по крайней мере, Мейн не станет открыто домогаться ее в присутствии посторонних.

«Наивная», — мог бы сказать Гай Клермон, но его не было рядом.

— Чего вы хотите добиться? — спросила Тир усаживаясь за стол.

— Мне нравится ваша прямота, — Филипп наклонился и налил ей в бокал вина. — Я, правда, планировал сначала поужинать в приятной, располагающей к… гм, доверительности обстановке, а уж потом…

— Это лишнее.

— Ну, раз вы настаиваете… Но сначала все же позвольте вопрос — как получилось, что вы стали компаньонкой леди Реджины?

— Мы состоим с Гилфордами в дальнем родстве… — Тир выдала заранее заготовленную ложь.

— А… бедная родственница…

Тир пожала плечами.

— Значит, я прав… Супруг умер. Денег нет. Следовательно, почти никаких надежд на новое замужество…

— К чему вы это? — небрежно поинтересовалась норвежка и спокойно принялась за еду, этим несколько огорошив своего визави.

— Вы хладнокровны… Мне нравится это. Вообще, вы привлекли мое внимание сразу, как только вошли в зал. Таких женщин я еще не встречал.

— Не сомневаюсь, — вполне искренно ответила Тир, отпивая из своего бокала. — Прошу вас, ближе к делу.

Филипп рассмеялся, его все больше привлекала эта холодная и волевая красавица. Какова-то она окажется в постели? Его богатый опыт подсказывал ему, что это будет нечто особенное.

— Хорошо. Я принял решение жениться на леди Реджине Гилфорд…

Брови Тир взлетели вверх.

— А она об этом знает?

— Не имеет значения. Это вопрос решенный. Важно другое — что в результате получите вы. Я предлагаю сделку — вы помогаете мне в этом деле, чтобы оно прошло без лишних истерик и сложностей, а после свадьбы… После свадьбы я хотел бы видеть в своей постели именно вас. Молоденькие простушки мало привлекают меня в последнее время. Тем самым вы получите деньги, власть. К тому же я прекрасный любовник, а у вас, я чувствую, очень давно не было мужчины.

Мейн замолчал, ожидая реакции. Он думал, что после подобной откровенности последует взрыв негодования, быть может, слезы, а скорее всего холодный отказ, который достаточно быстро обернется полным согласием, но не это… Леди Тирция хохотала так заливисто, что ее низкий для женщины, грудной смех, казалось, разносился по всему замку. Филипп почувствовал злость:

— Что показалось вам таким смешным?

— Вы, — глядя прямо ему в лицо, ответила она. — Неужели вы всерьез полагаете, что сомнительное удовольствие побарахтаться с вами между простынями может показаться мне столь привлекательным?

Тир встала и, уже глядя на сидящего мужчину сверху вниз, закончила:

— Этого не будет никогда!

Филипп тоже вскочил:

— Ты в моей власти, черт побери! Я обломаю тебя, и уже через неделю ты будешь проводить ночи, лаская меня…

— Или поджидая, когда ты заснешь, чтобы воткнуть нож в твое тухлое сердце.

Внезапно Филипп рассмеялся.

— Хороша, как я и предполагал! Идите и поразмыслите на досуге, леди Тирция. Время у нас есть. Теперь у нас его целая вечность.

— С чего бы это? — тревожно поинтересовалась Тир.

Мейн усмехнулся еще шире.

— Клермон мертв, Хьюго Гилфорд… тоже. Кто помешает мне поступить с вами обеими так, как мне заблагорассудится?

— Вы лжете, — слабо возразила девушка, прилагая все силы к тому, чтобы не показать какое впечатление на нее произвела последняя новость.

— Проводите леди Тирцию в ее комнату, — мерзко усмехаясь, проговорил Филипп. — По-моему, ей нехорошо.

— Мы должны найти их, — вскричал Гай.

— Дуреха летела, словно на пожар, — обеспокоено ответил Хьюго. — Могла бы и не торопиться к черту в зубы. Сэр Аллан, что они вам точно сказали? Куини приехала одна или с ней кто-то был еще?

— Они говорили только о ее компаньонке, сэр Хьюго. Эти болваны только о ней и жужжали. Сказали, Филипп положил глаз именно на нее, так что ваша сестричка пока в безопасности…

— Клянусь преисподней, если этот поганый извращенец прикоснется к ней хоть пальцем… — взревел Хьюго, сжимая громадные кулаки.

— То она выпустит ему кишки, — посмеиваясь, ответил Клермон. — За Тир можно не волноваться.

— Ты не понимаешь, сэр Гай. Она ведь, в конце концов, просто женщина, пусть смелая и сильная, но одна среди этого скопища негодяев.

Гай притих.

— Вы правы, сэр Хью. Я слишком привык воспринимать ее… э… несколько односторонне.

— О ком вы толкуете, друзья мои? — вмешался старый граф.

— На самом деле у леди Реджины нет компаньонки. Тир — это моя… — Хьюго начал предложение и вдруг запнулся, не зная как его продолжить.

— Любовница?

— Нет! — слово в общем-то верно характеризующее суть того, что происходило между ним и молодой норвежкой почему-то покоробило крестоносца.

— Тогда кто же? — старик пытливо всматривался в нахмуренное лицо Гилфорда. — Впрочем, какая разница, если она дорога вам?

Хью благодарно взглянул на графа и честно ответил:

— Очень дорога, сэр Аллан.

— Тогда не позволяйте ложным представлениям, пресловутой родовой чести и прочей наносной ерунде разлучить вас, — старик печально качнул головой. — Когда-то я совершил нечто подобное, и последствия этого глупого поступка преследуют меня до сих пор. Филипп — это кара, наказание за то, как я поступил со своей единственной дочерью. Тогда я был еще достаточно молод, далеко не так богат и не носил этот титул. Им, и этим поместьем меня наградил пятнадцать лет назад славный король Генрих. Но гордости и даже спесивости мне было не занимать. Я строил грандиозные планы на замужество моей девочки, когда узнал, что она опозорила меня, связавшись с каким-то никому не известным рыцарем, служившим наемником в моем поместье… Она говорила, что любит его всем сердцем. Он клялся, что испытывает к ней не менее сильные чувства и готов на все, лишь бы заслужить мое благословение… Но я проклял ее и выгнал их обоих из дома. Теперь в Мейне хозяйничает Филипп, сын моей двоюродной сестры, а могла бы счастливо жить дочь с мужем и их дети, мои внуки… А может уже и правнуки. Когда я гляжу на тебя, Гай, сынок, я почему-то вспоминаю о ней. Не знаю в чем тут дело…

— Вы должны найти ее и помириться, сэр Аллан!

— Ах, если бы я мог! Но она исчезла, как сквозь землю канула! У меня отвратительная память на имена — сейчас, почти двадцать пять лет спустя, я даже не помню, как звали того молодчика, с которым она уехала отсюда… Так что, детки, берегите тех, кто вам дорог, — старик тяжело вздохнул, но потом расправил плечи и заговорил уже другим, бодрым тоном. — Идите, ищите своих милых. Только, на вашем месте, я бы сначала привел себя в божеский вид — ни одной даме не понравится, если ее кавалер явится на свидание блохастым и вонючим.

— Пойдем, сэр Хьюго, — Гай оживился. — Сейчас мы все устроим. Я вас покормлю, покажу, где можно помыться, приодену…

— Ты, я вижу, неплохо устроился, сэр Гай. Откуда богатство-то?

Молодой рыцарь смутился.

— По чести сказать, ворую втихомолку. А что делать?

Гилфорд расхохотался — его осунувшееся, заросшее черной щетиной лицо постепенно стало обретать краски жизни, а ввалившиеся глаза засияли.

Гай выполнил все, что обещал. Проблему составили лишь сапоги для Хьюго, но начинающий тать с честью решил и ее. Час спустя, сытый, вымытый и даже побритый Хью стоял рядом с не менее ухоженным Клермоном в узком коридоре тайного хода. Им оставалось лишь привести в действие секретную пружину, и дверь, отделявшая их от комнаты, в которой поместили девушек, откроется. Гай уже нетерпеливо протянул руку, как вдруг за стеной послышался шум, разговоры…