Лось 2 (СИ) - Федорочев Алексей. Страница 41

— Ваше утверждение на грани крамолы, — промолвила после недолгих раздумий Забелина, — Единственные, кому выгодно ослабление кланов, — это императорская семья. Но я вам прощаю ваши сомнения, поскольку сама тоже об этом задумывалась. Я не могу ответить вам ни да, ни нет. Разве что сказать одно — такую акцию почти невозможно провернуть в обход меня, а я точно ни о чем таком не знаю. Но если бы у меня был приказ и возможность — я бы, не задумываясь, ее провернула бы. "Благодаря" кланам, — кавычки слышались даже без эмпатии, — Семьдесят процентов подданных живет на грани выживания. Ни одно производство не может быть открыто без их одобрения. А те, что есть… налоги для всех одинаковы, но что, думаете, случается, если не задобрить как следует кланы?! Самый свежий пример — графиня Путилова и ее сыроваренные заводы. Имела наглость в чем-то не уступить Бухтиным. Не только Коморины или Ногайские могут притворяться, припрятывая опытных бойцов. "Ах, какая жалость, четыре всадницы погибли!" — Забелина откровенно кривлялась, передразнивая кого-то, — Четыре девочки, едва вышедшие из их питомника! Извините, наболело! — остановила мать Младшего свой страстный монолог.

Мои подозрения почти развеялись. Почти.

— Даже с вашими экзоскелетами мы еще долго не сможем перехватывать все окна. Просчитано, что пока мы в состоянии содержать и охранять около двух сотен бойцов в девятках. В масштабах страны — слишком маленькое число, численности нового рода войск хватит лишь на прикрытие казенных заводов и фабрик и, может быть, на имущество особо приближенных и преданных. Большего нам еще очень долго не осилить. Довольно забавно, что даже этой малости мы обязаны вашему отцу — если бы ни его гений, сумевший спрятать в толще горы целый цех по производству заготовок под двигатели к экзам, — и этого бы не было! "А-девять", в недрах которого был спрятан маленький цех, год назад стал полем боя с тварями. И даже это крайне скромное число уже многим внушает опасение. В Муромцево — святая святых империи, особо охраняемом месте, несмотря на тщательный подбор персонала, мы постоянно сталкиваемся с актами саботажа! Ваш приятель Рыбаков был только первой ласточкой. Как минимум еще двадцать лет нам рано отказываться от клановых всадниц.

— Спасибо, я понял, — поблагодарил Руслану Евгеньевну, — Можно вопрос из другой серии?

Легкий кивок послужил приглашением высказаться.

— Почему я, и почему со мной поступили так по-дурацки? Сейчас я потерял целый год. Максим Кудымов потерял целый год.

— В какой-то момент это показалось лучшим выходом. Потерять время или потерять вообще все. Во-первых, ваш Кудымов, несмотря на молодость и характер — по уму второй человек в КБ после Воронина. Из всех специалистов он один может повторить весь процесс превращения груды железок в полноценную девятку. Другие — только отдельные звенья, он — от начала до конца. К нашему счастью, это поняли только два человека — майор Маздеева и сам Иван Дмитриевич. Я думаю, даже вы недооцениваете талант вашего друга. Вы не представляете, сколько неприятных часов я пережила, считая, что ваш товарищ работает на других! Из всех катастроф, эта была бы худшей. Второе — вы. Тоже уникум в своем роде. Воронин год топтался на месте, пока не появились вы — беспамятный мальчишка. Сумевший понять его творение и вывести на новый уровень. Честно признаюсь, даже я поняла это далеко не сразу, хотя симпатизировала вам из-за дружбы с Сергеем.

Руслана Евгеньевна намекающе приподняла снова пустой бокал. Освежил свои навыки официанта, по-новой налив всем присутствующим, — остальные емкости тоже незаметно опустели.

— На императрицу имею влияние не только я. И очень часто — это даже не фигуры в общем понимании. К примеру, у Марии Четвертой с юности есть горничная Лиза, для всех остальных — Елизавета Витальевна. Очень добрая женщина. И не очень умная, прямо скажем. Есть конюх, смотрящий за царскими конюшнями. Тоже не великого ума человек, но любящая лошадей императрица достаточно часто с ним разговаривает и ценит старика. Есть овдовевшая недавно подруга детства, вернувшаяся после траура ко двору. Есть дочери, у которых мужья и свои Лизы и Трифоны, есть внучки. Есть генералы, адмиралы, министры… перечислять можно долго. И у всех них имеется свое понимание развития империи, которое далеко не всегда, а вернее очень часто не совпадает с моим. От проекта Воронина меня отстраняли дважды. Один раз, когда наметились первые подвижки. Чем это закончилось — вы помните: окно под Ржевом, ни за что ни про что угробленная группа и безнадежно попорченные механизмы, которых на тот момент было всего девять. Пожалуй, мне стоит только благодарить раздутое эго Отрепина, отчитавшегося наверх о полной готовности и в результате — подставившего всех, несмотря на воз проблем, в который меня их смерть впрягла. И еще благодарить профессионализм Маздеевой, не допустившей вашего участия в той самоубийственной авантюре.

Упертость Людмилы Васильевны, принимаемая мною тогда за обычный сволочизм, предстала в новом свете.

— Второй раз меня отстранили, когда пошли успехи. Аргументы были целиком правильные — новый род войск не должен подчиняться СБ, а должен встроиться в существующую армию. Меня лишь смущали фигуры, стоящие за этими фразами. Если человек ничем не прославился, кроме как за карточным столом, а все свои звания получил исключительно благодаря удачной женитьбе, маловероятно, что он вдруг разом поумнеет и станет… К тому же одна за другой пошли диверсии — падение самолета с лучшей группой, покушение на Воронина, окно на "А-девять", другие мелочи, которые удалось предотвратить и которые вам неизвестны. Передавать проект в руки человека, неспособного сотрудничать со мной, мне показалось неудачной идеей. Но… опять это но! От меня опять ничего не зависело. Более того — моих людей дискредитировали, а к охране проекта собрались привлечь людей из параллельного ведомства. Там тоже работают профессионалы, но, не сочтите за бахвальство, мои люди — лучшие. И гораздо лучше представляют, какие действия необходимо предпринять. Признаюсь честно — скандалом с вами и Кудымовым я воспользовалась, нарочно доведя ситуацию до абсурдного трибунала. Сделав все так, чтобы предстоящие новшества не коснулись двух ключевых в моем понимании фигур. Я бы и Воронина, если бы могла, вывела тогда, но это было бы уже совсем демонстративно, пришлось оставить его как есть и утешаться мыслью, что напрямую ему вредить не будут.

Выхлебал свой коньяк как воду. Вся моя трактовка прошлогодних событий вставала с ног на голову. Нет, Маздеева говорила, что примерно так и есть, но я ей тогда не поверил. Зато поверил почему-то Красновой. Ну, понятно, она же говорила то, что я хотел услышать!

— Это вкратце, почему вы, и почему, как вы выразились, столь по-дурацки. Если бы я тогда сорвалась утешать вас лично, то многим стала бы понятна ваша ценность для меня. А так… Я знала, что вы наверняка увяжетесь за вашим единственным другом и почти наверняка либо устроитесь к нему на кафедру помощником, либо поступите студентом. Вы выбрали второе, и мне осталось только аккуратно направить вас в группу к Валентине, где вы были под присмотром, — я вспомнил, как в приемной комиссии меня ненавязчиво убедили поступить на "Прикладную математику", хотя изначально я собирался на другую специальность, — Я даже пару человек подобрала специально, чтобы вы смогли с ними подружиться, но, видимо, что-то о вас не знаю, потому что вы с ними не сошлись.

— Только не говорите, что Жоппера?!

Услышав кличку, Младший прыснул в своем углу:

— За что ты так человека?

— Если не секрет, откуда такое прозвище?

— Жоппер? Реально?.. Ой! — я вдруг осознал, что хоть "жопа" и не мат, но, наверное, все же не то слово, которым стоит злоупотреблять в обществе аристократки, — Без комментариев!

— Я так понимаю, что речь идет о Дмитрии Ярославцеве? Нет, не он.

— Вы всю нашу группу поименно знаете?