Норвуд (СИ) - Майнер Максим. Страница 18

Удар и холодные камни мостовой. Мертвяк напал сбоку, заметить его было невозможно. Но страха нет. Громкое беспокойное ржание и через мгновение покойник, напавший на меня, обмяк — интерфектор рубанул его топором по спине. Всё закончилось.

Я поднялся. Странное чувство, охватившее меня, начало отступать вместе с холодной отстранённостью. Не знаю, может быть, дело в снадобьях, которыми меня напоил господин Глен, а может, я почувствовал упоение битвой, о котором доводилось читать в отцовских книгах. Как бы то ни было, мы победили и даже малой кровью — убитых было всего несколько человек, среди которых, к сожалению, оказалась и госпожа Таусинг.

Лицо Жатэнэ, потерявшей сегодня всю свою семью, не выражало ничего — только смертельную усталость. И я не нашёл слов, которые могли бы её утешить. Не думаю, что такие слова есть вообще.

Люди перебрались через баррикаду и негромко переговаривались. Страх отступал, и дело осталось за малым — открыть ворота и покинуть злополучный городок. Подъемный механизм располагался, скорее всего, в одной из башен и с ним ещё предстояло разобраться, но после сражения эта задача совсем не казалась сложной.

— Интересно, а где стража? — спросил один из мужчин у своего товарища. — Среди мертвяков их вроде не было!

— Не знаю...

— Они заперлись в караулке, когда всё началось, — неожиданно раздался хриплый голос, причем говоривший явно находился на одной из крыш. — Но я успел разок ударить того, кого было нужно...

Все столпились в одну кучу и озирались по сторонам, пытаясь разглядеть новое действующее лицо.

— Упырище! — зазвенел девичий голосок. — Как есть говорю — упырище!

И, похоже, это было действительно так, потому что откуда-то сверху соскочила тёмная фигура и встала рядом с входом в башню.

— Это он, — прошептала Жатэнэ, стоявшая неподалёку от меня. — Убийца моего отца! Он приходил к нам в дом!

Интерфектор вышел вперёд и, коротко глянув на нового врага, двинулся к нему навстречу. Видимо, господин Глен не собирался тратить время на бесполезные переговоры. Странное дело, но следом за ним отправился мастер Фонтен с копьём в руках.

Я же стал взводить арбалет, который подобрал сразу после окончания сражения с мертвяками. И после этого прошёлся по всем, собирая болты, а то знаю, любителей приделать ноги к чужим вещам в нашем городе всегда хватало с избытком.

— Против того, что вы истребили мертвяков, я не возражаю, — в отличие от интерфектора, упырь, похоже, был не прочь поболтать. — Это мясо не особенно жалко. Но вот открыть ворота не дам — иначе они разбегутся по всей округе!

Господин Глен продолжал молча идти на врага. Он не просил о помощи, но я видел, что мужчина сильно устал — в его движениях больше не было лёгкости и стремительности. Неудивительно, ведь он уже не молод и никакие снадобья и зелья этого не изменят. Но он шёл — без страха, без сомнения — чтобы защитить людей. И это вызывало восхищение.

— Где она? — спросил вдруг мастер Фонтен у упыря.

— Кто? — похоже, тот и правда ничего не понял. Возможно, превращение в вампира как-то негативно сказывается на умственных способностях?

— Моя внучка! — заревел мой бывший наставник и первым бросился на врага. — Я спрашиваю, где моя внучка?

Упырь ничего не ответил — он легко уклонился от выпада и сразу атаковал в ответ. Однако выпитые снадобья и ненависть позволили человеку на миг сравняться в скорости с порождением тьмы.

Мастер Фонтен подставил под удар древко копья, но сила его была такова, что мужчину сбило с ног и отбросило на несколько шагов назад.

Интерфектор метнул в упыря топорик и прыгнул туда, где вампир должен был оказаться, после того как увернется. Несколько ударов кулаками и на бледной физиономии появились кровоточащие раны, а сам он протяжно завыл от боли. Чёрное серебро не по вкусу нечисти.

Однако ничего еще не кончено — эти ссадины могли прикончить обычного мертвяка, но для упыря были хоть и болезненны, но не смертельны.

Вампир, с трудом увернувшись от следующей серии ударов, разорвал дистанцию. Но это оказалось обманом — когда господин Глен бросился следом, он молниеносно прыгнул навстречу и, схватив интерфектора за руки, впился в незащищённую шею.

Мне было прекрасно известно, что сейчас ощущает господин Глен — за последние дни упыри кусали меня дважды. Думаю, в этом городе я единственный человек, кто может похвастаться таким достижением.

Однако интерфектор даже под действием вампирского яда продолжал бороться. Он пытался вырваться из захвата, но как бы ни был силён мужчина, с упырём ему не справиться. Если, конечно, не будет помощи.

Я не умею стрелять из арбалета. Пусть теперь мне известно, как его взводить при помощи «козьей ноги», и на поясе болтается сумка с болтами — всё это вряд ли позволит мне поразить цель. По крайней мере, точно не с расстояния в три десятка шагов.

— Надо напасть на упыря! — мастер-кузнец пытался заставить своих людей вступить в бой. — После интерфектора, он примется за нас... Надо убить его раньше!

Но никто его не слушал — страх был слишком силён. И поэтому я не надеялся на них. Приходилось надеяться только на себя.

Вряд ли у меня будет шанс на второй выстрел, поэтому нужно обязательно поразить цель с первого. А для этого стоит подойти ближе.

Похоже, господин Варден решил нападать один. Он покрепче сжал секиру в руках — копье сломалось в битве — и медленно ступая, направился прямиком к застывшему упырю.

Мы шли параллельно друг другу и с одной скоростью. Я не мог решиться на выстрел, опасаясь промаха, а кузнец, думаю, просто боялся бросаться в бой с обычным оружием. И его можно понять — шансов не было никаких.

Пять шагов пройдено и упырь, стоявший ко мне спиной, начинает шевелиться. Может, чует наше приближение, а может, это просто совпадение, но еще через два шага он обернулся, отбросив тело интерфектора.

Губы в крови и бледное вытянутое лицо — примерно так же выглядел сын Бернарада Глена, когда я впервые узнал, каково это быть укушенным вампиром. Теперь стрелять можно только наверняка, иначе — смерть.

— А ты, юнец, смотрю уже повстречался с кем-то из наших? — упырь, принюхиваясь, со свистом втянул воздух.

— Было дело, — согласился я и решил поинтересоваться, раз уж представилась такая возможность. — А вы можете чувствовать друг друга?

Упыря, видимо, развеселила моя любознательность, потому как прежде чем ответить он пискляво рассмеялся.

— Все дети Тьмы, сосунок, чуют братьев, — из-под верхней губы вампира торчали тонкие клыки. — Скажи-ка, а почему мои родственнички не выпили тебя досуха?

— Они пытались, — наверное, не стоит разговаривать с порождением тьмы, но отец научил меня манерам. И он всегда говорил, что по-настоящему вежливый человек, вежлив со всеми. — Но не смогли — одного я убил, а другой убежал, отделавшись дырой в ноге.

Судя по всему, братские узы многое значат для упырей, потому как мой собеседник мгновенно бросился в атаку.

Он двигался стремительно. Настолько быстро, что глаз практически не различал движение, и я нажал на спусковую скобу скорее интуитивно, чем осмысленно. Стук тетивы и короткий болт отправился в недолгий полет, завершившийся в животе вампира.

Он был уже мёртв, когда его тело, набравшее значительную скорость, подкатилось к моим ногам. Лицо стало возвращаться к человеческому обличию и в предрассветных сумерках больше не выглядело пугающе. Даже кровь на губах засохла и была похожа скорее на помаду, которой пользуются некоторые модницы.

— Знаешь, Норри, — раздался негромкий голос мастера Фонтена, который смотрел на меня, привстав с земли и опираясь на руку, — я, наверное, буду звать тебя «истребитель вампиров»...

— А что, неплохо звучит! — оказывается господин Глен тоже пришёл в себя. — Норвуд Грейс — Истребитель Вампиров!

Я был рад, что оба моих товарища живы. Во время схватки приходилось отгонять мысли о их возможной смерти, но когда враг уже был повержен, опасения стали нарастать. Хорошо, что всё обошлось!