Шаг вперёд, два шага назад (СИ) - Хмельная Маруся. Страница 64

Я вздохнула и какое-то время бездумно смотрела в окно.

— Но тётя Женя говорила, что и я болела долго, и боялись меня потерять.

— Да, ты тогда сильно заболела, скорее всего на нервной почве. Это было на руку в нашей теории, и всё внимание переключилось на тебя.

— Ясно.

Обратный путь мы проделали молча, каждой было о чём подумать. Но тётю Свету мне было жалко, не знаю почему. Я бы хотела её обнять и так не отпускать до самой остановки у дома, но она не ребенок. Поэтому я сама положила голову ей на плечо, она приобняла меня, и так мы ехали. Только один раз я нарушила молчание:

— Ты поэтому Варю от её отца родила? Ты не хотела, чтобы твоя дочь стала Исцеляющей?

— Да, ситуация с Кристиной выбила меня из колеи. Мне хотелось покончить с этим.

— А сейчас?

Она ничего не ответила.

Глава 47

Утром я успела написать Алексу, что уехала из дома с тётей Светой. Когда мы вернулись, мне не терпелось увидеться с ним и всем поделиться. Но исчезнуть на пару часов оказалось не так легко. Стас меня обыскался. Дома, когда я собралась, спросили, к Стасу ли я собралась? Очень хотелось сказать да, но понимала, что если правда выйдет наружу, я навлеку на себя ненужные подозрения. И про Нину больше не наврёшь, Стас в прошлый раз меня чуть не поймал. Была мысль наврать про клиента, но была ли я на работе тоже легко узнать. Следовало признать, что у меня появилась тайная жизнь, которую приходится скрывать от всех. И это будет очень нелегко сделать. Тут же я подумала про чудовище, который вынужден жить этой тайной жизнью, и, впервые, я действительно почувствовала понимающее сочувствие к нему.

Я отозвала тётю Свету.

— Я хочу погулять, побыть одна, сходить к маме, — тихо сказала я ей.

Она понимающе кивнула. Благо дома творился фирменный дурдом, Варя с Шуркой что-то не поделили, а у тёти Жени был неудачный день, мелкие неприятности сопровождали её с утра, и, когда, она, замотанная, сожгла кастрюлю с забытой картошкой, обиду и усталость ей надо было донести до каждого члена семьи. В общем, моё желание побыть одной выглядело понятным.

— Прикрой меня. Одной — я имею в виду и без Стаса, он будет меня искать.

— Хорошо, — кивнула тётя Света.

Но я и правда пошла сначала на могилу к матери, договорившись с Алексом о встрече на квартире. Сколько раз я приходила сюда, но всегда с другими мыслями. Я оплакивала и страдала по человеку, которого совсем не знала, по вымышленному идеальному персонажу. Узнать, что твоя мать, которую ты почти двадцать лет наделяла самыми лучшими качествами в эфирных мечтах, была совсем не такой, это было… это было чувство, словно у меня выбили почву из-под ног. Словно всё, во что я верила, перевернулось вверх тормашками.

Не знаю, сколько времени я стояла, раздумывая, я потеряла счёт времени. Когда шла к выходу, там стоял человек и словно ждал меня, во всяком случае, смотрел в мою сторону. Я пригляделась и узнала в этом усатом и сгорбленном мужчине Алекса.

— Алекс, блин, я не узнала тебя! Богатым будешь.

— Куда уж больше? — шутливо возмутился он.

— Что ты тут делаешь?

— Знал, что ты сюда придешь. Ты, наверное, замёрзла. Даже я замёрз, пока тебя ждал.

— Я была так долго?

— Да. Хочешь согреться? — он протянул мне свою фляжку.

— Твое наркоманское зелье? Нет уж, спасибо, обойдусь.

— Тогда пойдём в кафе тут рядом, выпьем водки. Ты любишь водку?

— Очень, — усмехнулась я. — Ежедневно принимаю, для здоровья.

Мы шли рядом по заснеженной дорожке, снег похрустывал у нас под ногами. Снегири румяными колобками перескакивали с ветки на ветку заснеженных елей прямо перед нами.

— Я рад, что ты ещё можешь шутить, — осторожно заметил он.

Я удивилась его тону. Неужели он переживал за моё душевное состояние.

— Я понимаю, что ты привык к моим слезам, но вообще-то, я не плакса, а стойкий солдатик. Поплачу дома в подушку.

— Я никогда не считал тебя плаксой. Ты очень решительная и смелая девушка, — заверил он меня.

Нет, что-то странное с ним творится. К чему такая забота?

— Хотя иногда мне хочется тебя отшлёпать! — сказал он с неприкрытой угрозой.

— За что? — возмутилась я. — Что я опять натворила?

— Почему ты не сказала мне, что эти … — высказался он непечатно, — грабители хреновы, тебя тронули?

Несмотря на его чудной прикид, выглядел он сейчас всё равно устрашающе. Чувствовалось, что действительно зол.

— Именно поэтому и не сказала. Ничего страшного в итоге не произошло. Подумаешь, ударили. Даже синяка не осталось. И больно не было, правда-правда, — заверила я его.

— Они за это ответят, — сказал он так, что я поёжилась.

— Не надо тратить свою энергию на пустяки. Я уже забыла, и у тебя есть дела поважнее.

— Поднять на девушку руку, — продолжал возмущаться Алекс.

— А ты сам? Ты меня тоже бил! — напомнила я.

Тот даже встал от переполнившего его возмущения.

— Что-о?! Я тебя? Когда?

— А когда я ездила в Артемьевск, помнишь? Ты меня сначала напугал, а потом приложил в машине?

— Блин, Аня! — он стоял и глотал воздух, не находя слов. Как рыба шевелил губами беззвучно. — Это же разные вещи, не понимаешь?

— Нет. И словом иногда можно сильнее ударить, — намекнула я на все его прошлые грубости.

Я пошла вперед, он плёлся за мной и выглядел несколько ошарашенным.

Когда мы зашли в дешёвую забегаловку неподалёку, он попросил две рюмки водки, когда их принесли, он поднял, не чокаясь:

— За твою мать!

— За мою мать! Человека, которого я не знала.

Мы выпили, Алекс спросил участливо:

— Тебе всё рассказали?

— Не знаю всё ли, может, у них полно ещё тайн, но достаточно для того, чтобы мой мир перевернулся.

— Мне жаль… Как тебе твоя бабка? — и он хитро улыбнулся.

Я вздохнула.

— Мне иногда кажется, что я вас всех ненавижу, — проворчала я, — скрывать от меня всё.

— Иногда? — улыбнулся он.

— Да. Я понимаю, почему скрывали. Я же девушка разумная, но…

— Что?

— Ну как бы ты себя чувствовал, если бы ты не знал того, что все вокруг тебя знают?

— Фигово. Обманутым.

— Угу, — тяжко вздохнула я. — Бабка бы мне понравилась больше, если бы у неё в сердце было ещё что-то кроме мести и ненависти.

— Она довольно занятная, — отметил Алекс.

— Ты часто с ней встречался?

— Приходилось.

Он налил ещё по рюмке, мы выпили.

— Знаешь, мне не показалось занятным всё то, что она про вас наговорила, — сказала я.

— Привыкнешь. Она защищала свой род.

— Ты её защищаешь? — удивилась я. — Она бы тебя тут же уничтожила, будь у неё против тебя оружие.

— Да что ты, я думал, она меня любит, — посмеялся Алекс.

— Очень смешно. Ты так спокойно к этому относишься!

— Я привык. Она не в меньшинстве. Если бы я на этом зацикливался…

Он налил себе ещё и залпом выпил. Поморщился.

— Не понимаю, чего ты отказываешься от моей настойки. Намного вкуснее.

— Поэтому ты мне больше не наливаешь? — кивнула я на свою пустую рюмку.

— Ты хочешь напиться?

— А зачем ты тогда меня сюда привёл?

— Согреться и чтоб ты отвлеклась от своих грустных дум. Когда бы ты ещё до квартиры дошла…

— Ладно. Мы тут долго будем?

— Нет, если хочешь, поехали.

— Хочу, — кивнула я.

Алекс пошёл расплачиваться, я посмотрела на него и прыснула со смеху.

— Ты уже пьяная? — поинтересовался он, вернувшись за мной.

— Нет, просто ты смешной такой.

— Ещё никто никогда не называл меня смешным, — проворчал он в усы. — Пошли.

— Усы делают тебя смешным, они тебе не идут, — я встала.

— Что б ты, женщина, понимала! — он наклонился и стал щекотать мне лицо и шею усами.

— Аха-ха, прекрати, — засмеялась я.

Редкие посетители с опухшими лицами оглянулись на нас. Полная женщина с усталым лицом за стойкой одобрительно посмотрела на Алекса с легкой мечтательностью.