Дракула. Начало (СИ) - Видулин Роман. Страница 27

Прошло не более пяти минут, и в зал вошли две женщины. Та, что была с темными волосами, представилась именем Эльза. Белокурая же назвалась Никанорой. Я встал из-за стола и поприветствовал дам легким поклоном. Затем я представился ложным именем, и тут же услышал критику в свой адрес. Эльза поставила на стол поднос, и, улучив меня в лукавстве, назвала меня Абрахамом. На подносе стоял винный бокал, наполненный до краев темно красной жидкостью. Я почувствовал запах человеческой крови, совсем свежей, и еще теплой. Бокал был наполнен кровью девственницы. Этот аромат, я бы не спутал ни с каким другим. Эльза подвинула бокал ко мне, и стала пристально глядеть в мои глаза. С самого утра я не выпил ни капли крови и поэтому, едва сдерживал себя от того, чтобы не схватить бокал с изысканным напитком, и не осушить его в три жадных глотка. У меня с собой имелся небольшой запас крови. В моей дорожной сумке лежала закупоренная стеклянная бутыль. Отец научил меня хранить кровь. Она не сворачивалась, если я в нее добавлял немного своей слюны.

Я глядел на бокал, но не давал жажде взять верх над собой. Мое зрение и слух обострились, ногти на руках стали тверже и удлинились. Несколько зубов на нижней и верхней челюсти стало ломить от боли. Такое со мной случилось в первый раз. Обычно я быстро выпивал заранее приготовленную кровь…

Глядя на меня, Никанора произнесла: «Влади, это точно он вне всяких сомнений. Этот красавчик источает аромат, схожий с запахом тела Миреллы».

После этих слов в зале появился граф. Он подошел к столу, взял в руку бокал с кровью, и протянул его мне, приговаривая: «Абрахам, мальчик мой, я вижу, как ты голоден. Не сдерживай себя. Дорога в наши края утомила тебя. Выпей это и отдохни. Завтра, после захода солнца я познакомлю тебя с прелестной девой. Уверен, вы полюбите друг друга с первого взгляда».

Я взял в руку бокал и жадно осушил его. Тут же, по всему моему телу разлился приятный жар. Ранее, мне никогда не приходилось пить настолько свежую кровь. Это были новые для меня ощущения. В мгновение ока, я увидел сквозь стены замка, каждое живое существо, обитающее в стенах крепости Бран. Где-то, в чреве древнего строения, этажом ниже, спала юная девушка, чью кровь я испил. Мне представился ее образ и чистая душа, не оскверненная пороками…

Никанора и Эльза проводили меня в комнату для гостей. Помогли разобраться с постельным бельем и подбросили в камин дров. В присутствии двух дам, я испытывал те же странные эмоции, которые возникли при встрече с графом. Похоже, Эльза и Никанора не совсем обычные люди. Аромат изысканных духов, которым благоухали женщины, перебивал незнакомый мне, особый запах. Я был удивлен тому, каким образом Влад узнал о моей потребности в крови…

Пожалуй, лягу спать. А завтра во всем разберусь…

Дневник Абрахама Ван Хельсинга.

Февраль. 1492 г. Запись № 367.

Сегодня я проснулся в прекрасном расположении духа. В комнате было прохладно, так как огонь в камине угас еще ночью. Я встал с постели и распахнул окно. Солнце уже встало и щедро заливало светом укрытые снегом поля, и сосновый лес у подножия горного хребта. Я прислушался к звукам Трансильванской глуши, и кроме тишины, ничего не услышал. Мне всегда думалось, что в больших поместьях, схожих с поместьем Бран, должно жить много людей. Кроме хозяев крепости, должно быть изрядное количество работников при дворе, и не только. Но в крепости царила тишина, словно все его жители вымерли.

Я решил развести огонь в камине, и подождать того момента, когда меня навестит кто-нибудь из хозяев замка.

Языки огня весело занялись, танцуя на сухих паленьях. Комната наполнилась запахом дыма. Тепло поползло по всем углам спальни. Как это ни странно, но я могу видеть границы разницы температуры воздуха, и не только воздуха, а всего, что имеет способность нагреваться.

Ближе к полудню, я почувствовал чье-то присутствие в непосредственной близости от меня. В дверь комнаты постучались. Я поспешил открыть ее. На пороге спальни стояла молодая девушка. Она была одета в платье из плотной серой ткани. Прелестница обладала огненно рыжими волосами, которые, вьющимися локонами ниспадали на плечи. Изящная фигура красавицы и тонкие черты ее милого лица, заставили меня тайно восхититься ею. Девушка была хороша во всех отношениях. К тому же, прелестница была девственна. Она поглядела на меня, и на мгновение, мне показалось, что я видел в глазах незнакомки проскользнувший отблеск изумрудно зеленого света. Я никогда не встречал таких женщин, от которых пахло вожделенным желанием и безграничной нежностью. Глядя на красавицу, меня посетило странное чувство, которое мне не приходилось испытывать ранее. Я любил и был любим представительницами противоположного пола, но в те мгновения, стоя перед рыжеволосой девой, я ощутил нечто большее, чем любовь. Я чувствовал то, что эта красавица необычный человек. Мне нестерпимо захотелось прикоснуться к ней, но мое воспитание не позволило мне этого сделать. Мы глядели друг другу в глаза всего несколько секунд. Я не успел представиться и поприветствовать незнакомку, как из глубины коридора послышался голос графа. Влад назвал девушку по имени и велел немедленно подойти к нему. Мирелла, так назвал ее хозяин замка, глядела на меня, не отводя глаз. Мой взор был прикован к ней так же, как ее ко мне… Граф приблизился в плотную к девушке, и, схватив ее за руку, силой повел ее вдоль коридора. Я последовал за ними до самого зала, в котором прошлым вечером мы с Владом вели беседу. Как это не странно, но в помещении были задернуты шторы. В самый разгар солнечного дня полностью занавешенное окно. Зал освещался только свечами, горевшими на массивной люстре, и огнем камина. Кроме графа и рыжеволосой девы, в помещении находились две дамы, белокурая и темноволосая. Именно они угощали меня кровью девственницы.

Хозяин замка отпустил Миреллу, и принялся раздавать пощечины Никаноре и Эльзе. Влад кричал на женщин и в конечном итоге велел им убираться прочь. Все три дамы, опустив взгляды, молча, повиновались приказу графа, и поспешно удалились из зала. Влад подошел ко мне и пристально поглядел на меня. Я отметил для себя то, что хозяин замка как-то изменился. Словно вовсе не он встречал меня у главного входа в крепость прошлым вечером. Словно это был кто-то другой, похожий на Влада. Его глаза, да, точно, его глаза были другими, отрешенными и полными безразличия, а теперь я видел взгляд, исполненный невероятной силой, уверенностью, и бесстрашием. В глазах графа отражались красные блики огня, горящего в камине, или же это был естественный их блеск. Граф подошел ко мне на расстояние вытянутой руки. Затем, он оглядел меня с ног до головы и крепко обнял. Я никак не ожидал такого поступка от Влада. Он отпустил меня и отвернул лицо в сторону, утерев щеки ладонями. Хозяин замка поглядел на меня глазами полными слез и пылающего в них огня. Он попросил меня обнажить грудь, и, увидев шрам-крест, рассказал мне о том, где находится тайник. Так же, Влад спросил, жив ли еще Рэду Чореску. Тогда я отдал графу письмо, которое передал отец. Теперь я не сомневаюсь в том, что доставил послание по назначению.

Влад покинул меня, предложив отдохнуть до захода солнца. Я отправился в гостевую комнату и уснул крепким сном.

Меня разбудил стук в дверь. Открыв глаза, я понял то, что настал вечер. За окном было темно. Я открыл дверь и впустил в комнату графа. Влад был не один. С ним, в комнату вошла девушка лет двадцати. Ее светло золотистые волосы были распущены. Платье на ней было пошито из легкой ткани цвета морской волны. Граф принес мне запечатанное письмо. Он положил его на письменный стол и велел мне присесть. Затем, весьма серьезным тоном, рассказал мне о том, что заказал для меня экипаж на завтрашнее утро. О том, что я должен буду покинуть Трансильванию, и вернуться домой к отцу Рэду. И еще, лично в руки передать отцу письмо. Влад поглядел на меня так, словно ждал нашей встречи много лет, и пообещал мне то, что мы еще встретимся, но позже. Граф просил меня не задавать ему никаких вопросов. Он сказал, что все, о чем мне нужно узнать, расскажет Рэду, после моего возвращения домой. После этих слов, Влад подошел к девушке, которую привел с собой, и острым ногтем пальца руки провел по белой коже ее шеи. Молодая дева вскрикнула от боли. Из пореза вытекло несколько капель крови… Влад, с заботой во взгляде посмотрел на меня, и, пожелав мне приятной ночи, вышел за дверь гостевой комнаты, оставив меня наедине с девушкой. Сначала, я хотел было выдворить юную деву из спальни. Мне нужно было обдумать все, что произошло в течение дня, и хорошенько выспаться перед предстоящей дорогой в Ирландию. Я обратился к девушке с просьбой оставить меня. Услышав мои слова, она стала меня умолять не гнать ее. Объясняя это тем, что граф накажет ее, если она не ублажит моих потребностей. Я попытался успокоить девушку и обнял ее. Порез на ее изящной шее слегка кровоточил. Невольно, я вдохнул аромат ее крови и почувствовал, как некоторые из моих зубов увеличиваются в размере. Ногти на руках удлинились и затвердели. Меня жутко влекло к нежной коже юной красавицы. Повинуясь некому инстинкту, я открыл рот с торчащими из-за губ длинными зубами, прикоснулся к ним рукой, и понял, что рот мой стал похож на пасть зверя с обнаженными клыками. Не в силах противиться охватившей меня жажде, я вонзил острые зубы в шею девушки. Приятно пахнущая, нежная кожа, с хрустом, лопнула под натиском клыков. Девушка вскрикнула, и тут же замолчала. Юная дева дрожала всем телом, и не громко стонала. Я ощутил ртом теплую, слегка соленую струйку крови. Она растеклась по языку, отдавая весь неповторимый вкус сока жизни. Я сделал первый глоток и удивился своим ощущениям. Я увидел некие видения, словно глазами другого человека. Мои руки сильнее сжали тело девушки в объятьях. Я стал жадно пить теплую кровь, глоток за глотком. Чувства, которые я испытывал в моменты утоления жажды, не возможно передать словами. Это блаженство было приятнее всего на свете. Я пил кровь до тех пор, пока девушка не обмякла в моих руках. С большим усилием, мне удалось оторваться от чудесного напитка. Я думал, что умертвил деву, выпив слишком много. Уложив ее на постель, прижался к ее груди. Сердце юной красавицы билось. Я слышал ее дыхание. Она была слаба, но жива. Я оторвал кусок материи от подола платья девы, и прижал его к ране на ее шее. Затем прилег рядом с юной красавицей и обнял ее.