Завещание Якова Брюса (СИ) - Каблукова Екатерина. Страница 12

— А Долгорукие с кем пришли? — продолжал спрашивать Григорий.

— Да ни с кем. Опосля них еще один зашел, фамилия такая… не то Волочков. Не то Волоков…

— Волков? — ахнула Настя.

— Точно, Волков! — обрадовался солдат, — Его так хозяйка называла, кода за порог выставляла.

— Почему выставляла? — не понял Шувалов

— Увлекся он… девка шибко орала, аж ухи заложило! — Иван демонстративно поковырял пальцем в ухе. — Ну хозяйка и вмешалась, да этого Волкова с крыльца то и спустила. Девка еще долго рыдала, а по телу кровоподтеки…

Настя вздрогнула. Перед глазами вновь пронесся туман, окровавленная женщина и Волков, выскочивший на коне на поляну.

— Про кровоподтеки откуда знаешь? — бросив быстрый взгляд на Настю, Шувалов продолжил допрашивать, голос стал жестче.

— Ну дык это… того…

— Заходил, значит? — граф усмехнулся. — А мы то думали, ты у порога, словно пес бродячий…

— Так это, ваш благородие, я у Кольки в карты то выиграл, ну и подумал, раз уж оказия вышла, — солдат смутился. — да и изнутри оно-то надежнее проверить.

— Главное, чтобы у тебя изнутри оказии не вышло, — фыркнул Левшин.

Не одобряя солдатский юмор, Настя недовольно поджала губы.

— Сашенька, голубчик, Ивану еще простительно, он простой солдат. Но вы то должны понимать, что не в казармах находитесь, а у меня в доме, — спокойно заметила Бутурлина, очень внимательно слушавшая весь разговор.

Слегка смутившись, измайловец вскочил и коротко поклонился:

— Простите, Анна Михайловна, забылся.

— Вообще-то у мадам Амели вход простым солдатам заказан, — заметил Григорий.

— Ну… — Иван вновь замялся. — Она просто плату заламывает… а я ж у Кольки…

— Да, да, выиграл, мы помним! — нетерпеливо перебил Шувалов.

Было видно, что он едва сдерживается. Солдат замолчал и скосил глаза на командира.

— Ежели у его сиятельства к тебе вопросов больше нет, то ступай в казармы, — распорядился Белов.

— Григорий Петрович! Дело то не закрыто! — запротестовал начальник Тайной канцелярии. — а вы наблюдателя отсылаете!

— Ванька там безвылазно два дня сидел, дело свое сделал, теперь отдохнуть должен! — безапелляционно заявил тот.

— Надеюсь из постели девки он все-таки вылезал, — заметил Шувалов.

— Александр Иванович, и ты туда же! — фыркнула хозяйка.

Граф скривился.

— Будет тебе, Анна Михайловна, — отмахнулся он. — Меня интересует, кто по разумению господина Белова будет следить за домом?

— Сейчас там стоит мой денщик, и по всей видимости, его сменят ваши люди.

— А если не сменят?

— Значит, все, что нужно вы уже узнали. Ванька у меня один, денщик мой тоже в шпики не нанимался, да и людьми своими я разбрасываться не намерен! — ярко-синие глаза дерзко сверкнули.

Шувалов усмехнулся.

— Что вы все, Григорий Петрович, в мальчишку играете? Кстати, как я понял. Анастасию Платоновну не слишком удивил рассказ вашего наблюдателя о соседе, верно? — последние слова граф произнес с нажимом.

Настя внимательно посмотрела на начальника Тайной канцелярии.

— Про Михаила Ефимовича у нас давно слухи ходили, — глухо сказала она. — Только вот доказательств не было. Я Глашу свою от него прятала, потому и вольную не дала — боялась, что пропадет.

Девушка невольно обхватила себя руками, пытаясь скрыть нервную дрожь. При мысли о том, что Глашу могла постигнуть участь хуже смерти, становилось страшно.

Григорий подошел и стал рядом, мрачно взглянул на Шувалова поверх головы невесты:

— Вам довольно?

— Мне интересно, отчего Анастасия Платоновна так испугалась. — ответил тот. — Явно не от пространных речей простого солдата.

— Скорее от ваших речей, Александр Иванович! — хмуро заметил Левшин. — Вы ж спрашиваете, словно уже виновных назначили!

— Вы, Александр Николаевич, не там врага себе ищите! — спокойно возразил граф, — Не я вашего друга обманом ночью на поляну заманивал!

— А чем докажете? — усмехнулся измайловец.

— Сашенька, прекратите хорохориться, — строго произнесла Анна Михайловна, — Коли вам слова графа Шувалова недостаточно, то я готова за него поручиться.

— О, благодарю! — начальник Тайной канцелярии с издевкой поклонился, — Не хватало мне еще перед мальчишками оправдываться!

— Мы не мальчишки, а офицеры ее императорского величества! — вскинулся Левшин. — И друзей в обиду не даем!

Понимая, что больше она просто не выдержит, Настя вновь обернулась к Шувалову.

— Его сиятельство прав, — тихо, но твердо сказал девушка. — Он не враг никому. Боятся другого надо…

Девушка вздохнула, вновь погружаясь в воспоминания. Первые слова дались тяжело, а потом полились рекой, наконец освобождая душу от тяжкого груза. То, что случилось много лет назад, поляна, наполненная туманом лежащая там окровавленная женщина, Волков и огромный темный зверь, выскочивший не пойми откуда, наконец, стали просто воспоминанием.

— Вы уверены, что все было именно так? — спросил Шувалов, когда девушка замолчала.

— Вы сомневаетесь?

— Прошло уже довольно много времени, — продолжал граф, — возможно вы что-то запамятовали.

Настя покачала головой:

— Нет. Такое невозможно забыть.

— Теперь вам довольно? — спросил Белов, хмуро смотря на начальника Тайной канцелярии.

— Мне бы не помешали подробности, но, думаю, господин Волков расскажет мне все сам! — глаза начальника Тайной канцелярии грозно сверкнули.

— Тогда вам не стоит задерживаться, ваша светлость, — заметил Белов, — То, что вы здесь, выражаясь вашими же словами, каждая собака знает, не дай Бог, сбежит ваш Волков!

— А вы, Белов, злопамятны.

— Ну что вы, Александр Иванович! Просто память у меня отродясь хорошая, а вот настроение вы слегка испортили.

— В таком случае, не буду портить его еще больше, — Шувалов встал, раскланялся с дамами, коротко кивнул Белову и Левшину и направился к выходу. У самых дверей остановился и обернулся.

— Да, Григорий Петрович, — в голосе слышалась насмешка. — Чуть не забыл: челобитная вашего батюшки уже лежит в папке Черкесова и в скором времени окажется у Елисаветы Петровны, а она хоть и государыня, но все-таки женщина, может снизойти к страданиям отца и приказы свои поотменять… Так что смотрите, чтобы настроение ваше еще хуже не стало.

Еще раз поклонившись, Шувалов вышел.

Глава 5

После ухода начальника Тайной канцелярии в комнате воцарилось молчание.

— Гриша, Александр Иванович прав. Вам придется поторопиться, — заметила Анна Михайловна.

— Да. Отец просто так все не оставит, — вздохнул Белов.

— Оно и понято: вы у него единственный сын, — отозвалась Бутурлина.

— Вы о чем? — не понял Левшин.

Григорий усмехнулся, взъерошил ладонью волосы:

— Женюсь я, Сашка!

— Это как? — не понял тот.

— Ну знамо дело как: в церкви перед Богом. Да, хочу представить тебе свою невесту. Впрочем, ты с ней уже хорошо знаком! — Григорий с улыбкой взял Настю за руку.

Вдоволь налюбовавшись ошеломленным выражением на лице друга, преображенец повернулся к хозяйке дома:

— Анна Михайловна, не сочтите за дерзость: дозвольте в вашем доме венчаться!

От этих слов Настя вздрогнула и с испугом посмотрела на жениха. До сих пор свадьба была чем-то очень отдаленным. Это должно было случиться, но гораздо позже.

— Чем же вам, Гришенька, храм не угодил? — усмехнулась хозяйка дома.

— В храме всякое случиться может… а тут… скажем, что я при смерти, святой отец не откажет.

— Матери боитесь? — понимающе протянула Анна Михайловна.

— С чего мне её боятся? — прищурился Белов.

— Что рыдать начнет, святого отца жалобить будет.

— Зная Евдокию Андреевну, она любую свадьбу в похороны превратит, — фыркнул Левшин, который недолюбливал мать друга.

Впрочем, эта нелюбовь была взаимной и началась отнюдь не по вине кавалериста. Просто родители Григория полагали, что не пристало наследнику рода водить дружбу с не пойми кем, посему всегда с брезгливым снисхождением посматривали на Левшина.