Узы согласия (СИ) - Васина Екатерина. Страница 38

Я кивнула. Магии на Земле очень мало, крохи. Это и плюс, и минус. Смотря с какой стороны посмотреть.

– Большое спасибо. – я поставила ларец на стол. – Я обязательно им воспользуюсь.

Песочник чуть склонил голову и исчез в облаке золотой пыли. И снова вокруг безмятежность и океан. Белая ткань едва заметно шевелилась от бриза, а закуски казались ярким пятном на столе.

– Спокойный обед? – спросила я у Аластора.

– Поверь, тут нас никто не побеспокоит. Появление Песочника – дань уважения.

– Ага, а новость про видение – отличный штрих ко всем этим яствам. Песочник также насылает и кошмары?

– Скорее он их контролирует. Кошмары – дело рук нас самих. За нас!

Я скептически хмыкнула, но вино попробовала. Ладно, это шикарно. Это бесподобно. Как и еда, и окружение.

Лишь одна деталь вносила диссонанс и не давала расслабиться. Чертово видение, если верить Песочнику.

– … Хесс!

Я заморгала и поняла, что ушла в себя. И Аластор сидит напротив меня, щелкает пальцами, а еще хмурится.

– Я позвал тебя сюда, чтобы расслабиться! Хесс, судя по твоему лицу, ты нефига не делаешь этого. И хлещешь вино как воду.

– Извини. – я отставила бокал. – Черт, да. Да, я не могу расслабиться, потому что никогда не была способна к видениям. Никогда! Это же дар! У меня его нет. И никогда не было. Видения приходят с первыми месячными или с первыми поллюциями, если речь о мужчинах.

– Я в курсе, дорогая. Но тебе не кажется, что думать лучше после того, как дашь мозгу отдохнуть.

– Мозг не отдыхает. – отрезала я. – Разве что во сне и то не до конца. В любом случае… что? Что такое?

Я уставилась на протянутую руку. Аластор неуловимо быстро оказался возле меня. И явно куда-то приглашал. Длинные пальцы и сильное запястье в обшлаге белоснежной рубашки.

– Музыка. – сообщил наместник. – Самое то, чтобы расслабиться.

Я точно и правда оказалась во сне. Потому что иначе с какой радости приняла приглашение Аластора? Может потому, что помнила какой он непревзойденный танцор?

Песок под ногами стал каменной площадкой, когда мы закружились под мелодию. Она возникала точно из воздуха, обнимала и увлекала за собой. Ничего пошлого или страстного, лишь голый восторг. Так во сне испытываешь бесконечное счастье непонятно от чего.

– Это все не вовремя. – голос у меня, правда, звучал неубедительно.

Ведь можно иногда расслабиться? Хоть на чуть-чуть? Даже с Аластором. В конце концов, он клялся, что никогда не пытался меня ни к чему принудить.

– У нас всегда все не вовремя. – согласился Аластор. – Мы не вовремя встретились, не вовремя нормально поговорили. Я слишком не вовремя понял, что ты значишь для меня.

– Прекрати.

Музыка мешала связно думать. Она заставляла меня плыть по ее волнам, подчиняясь уверенным движениям Темного принца. Он увлекал меня за собой.

– Я ничего не делаю, Хесс. Просто помогаю тебе расслабиться.

Его голос сливался с музыкой, заставлял мои напряженные мышцы становится податливыми. Точно я много лет жила в постоянном напряжении, а теперь поняла, что время отдохнуть.

Одна моя рука покоилась в его ладони, вторая касалась шеи. И от кончиков пальцев растекалось тепло. Не возбуждение, нет. Здесь оно было, но приглушенное, рассеянное.

“Здравствуй, дочь. Посмотри на дело наших рук”.

Голос из видения смыл наваждение, точно холодной волной. Музыка стала вдруг едва слышимой, а я отступила. Аластор не пытался удержать меня, лишь следил зелеными глазами, в которых что-то плавилось. Что-то, что пугало.

– Я отдохнула. – мой голос звучал точно через вату. – Спасибо. Пора возвращаться к нашим проблемам.

– В этом ты вся, дорогая. Не пыталась расширить свой взгляд?

– Я расширю, когда разберусь с видениями и метками. Без обид, Ал, но меня это сейчас волнует сильнее чем твои планы и все такое.

Темный принц вдруг рассмеялся. Нет, не так: он захохотал. Точно и не склонялся только что медленно к моему лицу. Точно не пытался загипнотизировать взглядом.

– Черт подери, Грин, ты единственная, кто может вот так отказаться от танца со мной.

Остатки вина выветрились из головы. Оно оказалось таким же легким и непрочным, как и сны.

– Еще один плюсик в мою копилку, Ал. Давай закругляться. Тем более, мы тут пробыли целую вечность.

– На самом деле всего час. Но тут время может течь по-другому. Идем.

Выходя из вип-кабинки, я на миг ощутила укол глубоко внутри. Такое ощущение бывает, когда просыпаешься после прекрасного сна. И несколько минут лежишь, вспоминаешь то, что уже бледнеет в воспоминаниях. А внутри тянет что-то, точно старая рана. Точно нечто, что ты долго прятала.

Чем ближе мы подходили к выходу из ресторана, тем сильнее бледнело воспоминание о танце.

– Да. – уловил мое состояние Аластор. – Это фишка ресторана Песочника. Побывав здесь, ты затем мало что можешь вспомнить. Но тебя тянет назад. Как прекрасный сон.

– Мило. Я предпочитаю реальность.

А реальность выходила не очень. Я это поняла, когда вышла из ресторана. И увидела на тротуаре, прямо перед дверями, стояла Кристель. В роскошном белом платье, с фатой в распущенных волосах и безумными глазами. Красивая, но явно не в себе.

Глава двадцать первая

Ладно, фанатки Аластора мне изрядно надоело еще до побега на Землю. Другое дело, что в этот раз на Темного принца бросили взгляд лишь мельком. Зато мне досталось сполна. Если бы взглядом могли убивать – я бы уже стала пеплом. И уверена, что Кристель с радостью станцевала бы на нем.

– Ты!

Такое начало диалога уже напрягает, честно. Нельзя чуть разнообразить?

Я промолчала. Это дело Аластора, пусть разбирается с бывшими.

– Кристель, иди домой.

– Чтобы я не мозолила тебе глаза?

Голос у Кристель звучал высоко и громко. Конечно, вокруг мигом собрались любопытствующие. Туристы, которым любая движуха в новинку, местные жители, которые в курсе, кто это.

– Кристель, не устраивай концерт. Они меня бесят.

– Тебя все бесит! Все, кроме нее!

Палец с розовым маникюром ткнул в меня. Я просто физически ощутила какой там острый ноготь. И на всякий случай приготовилась отбиваться от ненормальной.

– Почему она? – продолжала Кристель с надрывом, подогревая интерес публики. – Почему та, которая плюет тебе в лицо, дороже невесты? Посмотри на меня, Аластор! Ты выбрал меня! Меня хотел назвать женой! Меня, а не ее!

Я видела плотно сжатые губы наместника и понимала, что он с трудом сдерживается. Не хочет причинять вред бывшей.

– Уйди.

– Не хочешь видеть меня, Аластор? А я вот не могу не видеть тебя!

Кристель говорила и плакала, но не замечала этого.

– Я все время думаю о тебе. И ты всегда у меня перед глазами. Ты – чертов сидхе! Ты меня околдовал, а потом выбросил! Но нет, наместник, я тоже могу быть сильной. Могу, да!

Мне не нравились ее глаза, она выглядели как у сумасшедших. В них горела уверенность в том, в чем они себя убедили.

– Я не могу больше видеть тебя. И все сделаю для этого. Я не стану страдать!

Слезы сменились кровью, когда Кристель запустил ногти себе в глаза. В толпе раздались крики ужаса, кто-то упал в обморок. Я же невольно нащупала и сжала руку Аластора. Тот словно окаменел, а затем рванул к бывшей.

– Какого демона, Кристель?!

Он с силой отвел ее руки от лица, но дело уже было сделано. Остатки глаз и кровь смешались на свадебном платье.

К нам уже спешили местная полиция. Вот идиоты! Я сделала им знак, чтобы вызывали врачей. В Горхейме есть аналог Скорой помощи, правда, их еще поймать надо. Но полиция то явно с ними связи имеет.

– У тебя больше нет власти надо мной, наместник! – Кристель смеялась и рыдала одновременно. – Уйди из моей головы, как ушел из глаз. Аха-аха-ха-ха-ха!

Она осела на землю, но Аластор молча подхватил ее и передал подбежавшим полицейским.

Я не могла определить выражение его лица. Лично у самой тряслись руки. То, с каким остервенением Кристель выцарапала себе глаза – пугало. Насколько Аластор завладел ее мыслями, раз она предпочла изуродовать себе. Лишь бы больше не видеть и не страдать?