Узы согласия (СИ) - Васина Екатерина. Страница 39

Любовь сидхе всегда ходит рядом с болью. Я не слышала о счастливом финале для смертного и сидхе. Никогда.

Ни разу.

– Ты как? – тронула наместника за плечо. Оно точно закаменело, настолько мышцы его сейчас были напряжены. Но под моим прикосновением немного расслабились. Правда, странное выражение с лица не ушло.

– Я знал, что Кристель склонна к экстравагантным поступкам, но это…

Аластор тряхнул головой и оглядел зевак. Что-то в его взгляде заставило их мигом вспомнить о более срочных делах. Только пара туристов попытались сфотографировать наместника, на чьих руках еще виднелась кровь бывшей. Аластор молча сделал к ним шаг и буквально в порошок стер фотоаппараты.

– Идем. – бросил он мне. – Займемся делом.

– А…

– Завтра я узнаю, как состояние Кристель. Она сейчас в надежных руках. И ей уделят максимальное внимание. Идем.

Его голос звучал слишком сухо, чтобы я поверила.

Думаю, прежде никто не выцарапывал себе глаза ради него. Тут даже у Темного принца будет шок. Что говорить обо мне.

– Куда мы?

Толпа снова текла мимо нас. Точно и не было только что кровавых разборок. Даже пятна на тротуаре уже стали бледнее, их затаптывали.

– Отвезем гомункула куда хотели. А затем домой. Мне нужно отвлечься от всего этого дерьма.

“Дерьмо” – отличное описание того, что только что произошло. Лично у меня перед глазами продолжало стоять обезображенное лицо Кристель. Она истеричка и дура, но такого не заслужила. Любовь к сидхе сводит с ума.

Аластор молча сел на заднее сиденье автомобиля, а когда тот тронулся, развернулся ко мне.

– Обнимашки.

Я приподняла бровь.

– Что? Издеваешься?

– Мне срочно нужны обнимашки. – не успокаивался Аластор. – Никогда ради меня не выцарапывали себе глаза.

– Это не смешно, Ал! – взорвалась я.

– А я и не смеюсь.

Осеклась на полуслове. Потому что увидела его взгляд. Все еще потрясенный. Все же наместник не совсем чистокровный сидхе. И что-то человеческое в нем осталось. Просто он как всегда скрывает это. Горхейму нужен сильный наместник.

– Хесс, я не хотел ей зла.

– Знаю. Ты просто свел ее с ума.

– Такого не должно было случиться. – скрипнул Аластор зубами. – Хесс, я не причиняю вред своим любовницам. Я дарю им наслаждение.

– Ага, я заметила.

Посмотрела на него, на раскинутые руки, вздохнула.

– Ал, это не брутально.

– Это просто нормально. Хесс, я прошу обнять меня, а не разделить постель.

О, да, молодец! Такой умный мальчик, дайте ему медаль.

Я еще раз оглядела наместника и со вздохом обняла. В конце концов, это даже приятно. Под белой рубашкой стальные мышцы и загорелая кожа. Я осторожно потянула носом, вдыхая этот знакомый запах. Так не пах ни один мужчина, с которыми я была.

– Ал…

– Угу. – проговорил он.

Сам наглый наместник, конечно, вовсю обхватил меня за талию, а носом зарылся в волосы. Это приятно, но надолго такое затягивать не стоит.

– Ал, ты дышишь как сексуально озабоченный.

Аластор отодвинулся от меня.

– Знаешь, Хесс, ты одной фразой можешь сделать из мужчины импотента. Нет, мне это не грозит, но жаль других.

Вот и поговорили, ага. Я перевела взгляд в окно. Там солнце сменило цвет с золотого на янтарный. И город точно плавал в жидком золоте. Я вспомнила Песочника и вздрогнула.

– Не хочу видений. Аластор, что мы знаем о демонических метках?

– Их демоны наносят тем, кто дает им клятву верности. Демоническая метка связывает слугу с хозяином, делает его более сильным, чуть увеличивает жизнь.

– Война с демонами была несколько сотен лет назад. Настолько может?

– Нет. – спокойно ответил Аластор. – Тем более, демонов загнали обратно в Потусторонний мир. Метки должны были постепенно сойти на нет, потеряв связь с хозяевами. Потому так долго никто из слуг не мог продержаться, да еще с меткой. Она бы растаяла.

– Значит, в Небывальщину прорвался демон? Мелкие гады могли ее нанести?

– Нет. Это прерогатива Высших демонов. А от них защищают Врата.

– Если они целые.

Я заметила, что кусаю сама себя за губу. О демонах я слышала только из рассказов да книг. И судя по всему, ничего хорошего от них ждать не стоило. С другой стороны, историю пишут победители. В данном случае – сидхе.

– Королевы уверяют, что они запечатаны навечно.

Я промолчала, но так… многозначительно. Королев нельзя критиковать вслух, могут и услышать.

– Хесс, не молчи.

– Чисто теоретически, – я подбирала слова, – если Врата пострадали, то мог кто-то посильнее мелких тварей пробраться сюда?

– Думаю, они бы дали о себе знать.

– Уверен?

– Хесс, природа демонов – разрушение, боль, страдания. Для них любовь – нечто непонятное. Они смеются, если видят, как страдают другие.

– Уверен? Сидхе для людей, конечно, прекрасны, но нравы у вас тоже не светлые. Тебе напомнить вечеринки Мэб? Клуб БДСМ отдыхает и плачет от зависти.

Аластор кивнул. Он не то, чтобы согласился, но и не стал спорить. Мы некоторое время просто молчали. Пока машина мчалась по улицам Горхейма, пока подъезжала к одноэтажному каменному зданию, чьи окна напоминали узкие злобные глаза. Жилище старика Рика. Того, кто делал чучела, свежевал что угодно и готовил разные тушки для жертвоприношений. А таких здесь хватало.

– Почему мне кажется, что тут воняет?

Аластор вышел первым, глубоко вдохнул и пожал плечами:

– Да просто помойка старика Рика рядом с домом. А он не мучает себя трудом отправлять ее на переработку.

– Фе-е-е!

Я едва не зажала нос. Вонь тут стояла просто отвратительная. Точно кто-то большой сдох месяц назад и все это назад лежал на самой жаре. Огляделась и увидела неподалеку кучу баков, надо которыми с мерным гудением вились мухи и какие-то мелкие существа. Отсюда мне показалось, что у них очень длинные и тонкие руки и ноги.

– Оштрафуй его за вонь.

– Отличная идея, разбогатею на несколько десятков монет. Брось, Хесс, Горхейм – город свободы. Если ему нравится жить в свинарнике – так тому и быть. Идем.

– Даже в Трущобах воняет меньше.

Я прошла между кучами мусора. Странно, район не самый захолустный, вон рядом дома довольно приличные, пусть и обшарпанные. Н цены тут ниже из-за парочки заводов, где трудятся духи и полтергейсты. Вроде изготавливают разные подделки под бренды. А, может, ошибаюсь. Тут заводики и фирмы открываются и закрываются каждый день.

Сам дом, кажется, строили сто лет назад. Камни заросли мхом и грязью, но рамы на окнах были новенькие, с толстыми стеклами. И дверь из толстого дерева, явно с кучей охранных сигнализаций. А ее я заметила мерцание слева от дороги, прямо возле двери. И указала на него Аластору.

– Да, он держит призрачных собачек. Хорошо маскируются, зубы в три ряда и все такое. Эй, Рик! Отгони своих зубастых!

Несколько секунд ничего не происходило, а затем послышался громкий голос. Скрипучий, точно старая мельница.

– Наместник?

– Да. И я очень злой.

Мерцание исчезло, а я поняла, что дышать мне легче. Не люблю то, что невидимо. Его толком не поймаешь.

– Заходи, наместник. Я всегда рад хозяину города.

– Кажется, тебе льстят. – буркнула я.

Мы почти дошли до двери, когда она распахнулась.

В проеме стоял Рик. Ну не знаю, наверное, стариком его назвали из-за густой бороды. Желтовато-грязная, длиной до пояса, она закрывала всю его нижнюю часть лица. Волосы того же оттенка были собраны в хвост, а глаза сверкали темными бусинами. И свет там горел недобрый. Такой у маньяков бывает.

– Что, наместник, сами прибыли, своего прихвостня не направили?

Аларис приподнял бровь, как бы говоря Рику, что тот может продолжать. Старик отодвинулся, давая нам пройти. А сам продолжал ворчать.

– Я-то что, я дома постоянно. Это волка ноги кормят, а меня – руки и, хе-хе-хе, игла.

– Короче. – перебил его Аластор.

Вони тут не чувствовалось, зато стоял сильный запах чего-то, похожего на полироль.