Злата мужьями богата (СИ) - Лактысева Лека. Страница 32

Лиззи снова всхлипнула и подтвердила слова подруги слабым кивком:

— Да, я тоже не сомневалась, что твой муж постарался бы устроить мою судьбу. Но мне было страшно вновь потерять дом, тем более хозяин очень хорошо со мной обращался. В доме мачехи мне было намного горше, хотя там я считалась благородной сиссой, а тут — простой служанкой…

— Ну вот, теперь все разрешилось, сестренка! Ты теперь не просто сисса, а сестра альды и родственница самого первого советника короля! Так что заканчивай уже реветь, пошли лучше позавтракаем.

При слове «завтрак» Элизия вновь позеленела и икнула. Кое-как справившись с дурнотой, она виновато и беспомощно взглянула на Златку:

— Ты не против, если я сегодня пропущу утреннюю трапезу?

— Да уж не против, — хмыкнула Злата. — Еще не хватало, чтобы тебе за столом плохо стало. На-ка, выпей еще квасу, и поспи. А я пойду к себе, переоденусь и спущусь вниз. Не хочу заставлять ждать своих наставников. Если что-то понадобится — зови Фарагрона.

— Хорошо, — Лиззи самую малость повеселела. — Я так счастлива, что Сиятельная привела в дом магистра Дагрона тебя, Злата.

— Ну, я тоже пока довольна, — подмигнула в ответ Воскобойникова. — У вас тут забавно и нескучно. Все, спи.

Златка поправила подруге подушки и отправилась в свои покои.

12. По заслугам и расплата

Быстро переодевшись, девушка спустилась вниз и прошла в столовую, дверь в которую услужливо распахнул перед ней очередной лакей.

Мужья — все трое — уже сидели за накрытым к завтраку столом и вид имели мрачно-сурово-недовольный. К еде они явно еще не прикасались. Наставники так и вообще отсутствовали.

— Светлых дней, Дагрон, Сандгрон, Ольгрон, — поздоровалась девушка, гадая, чем так огорчены ее супруги. — А где сисса Флоксиния и сэт Цисгрон?

— И тебе светлых дней, Лучик, — отозвался Ольгрон. — Твои наставники еще отдыхают, просили подать завтрак в их покои.

— Понятно. Сисса Элизия тоже позавтракает у себя. А что у нас там сегодня в меню?

— Позволь проводить тебя к столу, — поднялся Дагрон, подошел, подал девушке руку.

— Благодарю, — улыбнулась ему Злата.

Устроившись на своем привычном месте, она обвела мужей взглядом, убедилась, что они по-прежнему хмурятся и решила, что завтрак подождет, а ей надо бы узнать, что происходит.

— А что вы все трое такие неприветливые с утра? — как бы невзначай поинтересовалась она, аккуратно наливая себе в чашку порцию ароматной кафии.

Мужчины переглянулись, словно решая, кому из них первому предстоит начать тяжелый разговор. Не решили — и заговорили все сразу:

— Злата, это безответственно — ночевать где попало, не поставив меня в известность! — Даг.

— Разве положено благородным сиссам спать в постелях своих служанок, пусть даже бывших? — Санд.

— Лучик, мы вчера едва не поседели, когда не нашли тебя в твоей спальне! — Ол.

Мужчины продолжали гомонить, выговаривать ей и требовать чего-то — то ли клятвы всегда ночевать там, где положили, то ли обещания, что в свою постель она будет пускать только их, своих мужей.

Златка пару раз попыталась возразить, объясниться и даже отшутиться, но ее не услышали. И тогда она немножко разозлилась. Так, самую малость. Перестала отвечать, надулась, дождалась паузы и заявила, вставая из-за стола:

— Злые вы! Уйду я от вас!

Что ж, если рассерженная девушка хотела добиться тишины и внимания — она это сделала более чем успешно! Мужчины буквально подавились воздухом и замерли с выпученными глазами, словно восковые фигуры в музее мадам Тюссо.

Эх, не знали наивные аборигены магического мира, что, если Златку хорошо раздраконить, то остановить ее — все равно что пытаться противостоять катку-асфальтоукладчику, несущемуся с пригорка…

— Прежде чем указывать, где и с кем мне проводить ночи, — вытянувшись в полный рост и посматривая сверху вниз на сидящих за столом мужчин, заявила девушка, — вы бы потрудились принести мне извинения за ту свалку, которую устроили вчера возле моих ног! И за драку! За то, что напугали меня до совиных глаз! Терпеть ненавижу, когда на меня давят и наезжают!

Высказав все это на одном дыхании, Злата решительно направилась к выходу из столовой. Ее сердце выпрыгивало из груди от возмущения, в ушах слегка шумело, а с языка рвались вполне земные и очень неприличные трехэтажные словесные конструкции.

Нет! Ну это же надо! Она тут и без того вчера натерпелась по вине этих… этих редисок! Пошла к подруге снять стресс, развеяться и отдохнуть от избытка мужского внимания. Постаралась простить своих мужей за их неподобающее поведение, а они чем ответили?! Вместо извинений — обвинения? Не-е-ет! Так дело не пойдет!

— Пусть подадут мне завтрак в мои покои, — распорядилась Златка, увидев лакея. — Я тоже сегодня предпочту побыть одна!

— Да, альда Злата, все будет исполнено, — кивнул Фарагрон (а это был именно он).

…Разумеется, никуда дальше своего будуара уходить от мужей Златка не планировала.

«Взвешивай не слова людей, а их поступки, — учила девушку ее мудрая бабуля. — Один, может, и насмешничает, да помогает. А у другого на языке сладости, а на уме — гадости».

Мужья ей, надо признать, достались заботливые. Немного поостыв и выпив-таки утреннюю чашку кафии, Златка призналась себе, что может понять и объяснить их беспокойство и даже, наверное, испуг: шутка ли — жена среди ночи исчезла. А ведь каждый из них дорожит ею больше жизни!

А еще она предполагала — и не без оснований — что, достанься ей в мужья другие мужчины этого мира — с ними было бы то же самое: ее пытались бы опекать и контролировать со всех сторон.

Тут же Злата припомнила, как пригрозила только что мужьям, что уйдет от них, и как онемели они от этого заявления. «Ой, кажется, они решили, что я вообще собираюсь их бросить?» — сообразила девушка.

Вообще, выражение «злые вы, уйду я от вас» она подцепила от одной из своих подруг-студенток и иногда говорила так в шутку в дружеских компаниях, если желала остановить особо приставучих однокурсников, решивших пройтись на ее счет.

«У-у, что там сейчас будет!» — хмыкнула Златка, пытаясь предположить дальнейшие действия своих мужчин. Впрочем, эти самые действия не заставили себя долго ждать…

…Когда обиженная и оскорбленная в своих лучших чувствах молодая женщина покинула столовую, ее жестокие слова «уйду я от вас» сгустились, почти материализовались и нависли над головами онемевших мужчин, словно дамокловы мечи.

Темный маг, огненный воин и лучший охотник клана Золотых котов сидели и боялись пошевелиться. В комнате нарастало томительно-удушливое ощущение грядущей катастрофы.

— Может быть, Лучик еще передумает? — робко высказался Ольгрон. — Она ведь добрая… я, наверное, пойду к ней, попробую попросить прощения.

Он встал, двинулся к дверям. Старшие мужья проводили его напряженными взглядами, но так и не шелохнулись.

Эльф никогда и никому не признался бы в этом, но сейчас он не то что говорить — он даже связно мыслить был не в состоянии. В его голове все еще звучали, гуляли эхом, как в горном ущелье, ранили своими острыми, будто бритвенные лезвия, звуками, произнесенные женой страшные слова: «уйду я от вас… уйду я от вас… уйду я от вас».

Он не знал, как их заглушить или хотя бы уменьшить их громкость. Они бились о череп изнутри, сводя с ума…

Сиятельная! Только не так… он не хочет сходить с ума. Он не может позволить себе этого!..

Головная боль, зародившаяся в висках, медленно затапливала мозг. Затмевала собой реальность.

Тьма зашевелилась, готовясь выплеснуться в мир, причиняющий страдания ее верному служителю. «Нет. Не смей. Я сам разберусь!» — приказал ей Даг. Встал и, пошатываясь, двинулся вслед за Ольгроном.

Он, Дагрон, тоже попросит прощения. Наступит на горло своей врожденной, выпестованной годами эльфийской гордости и признает, что не прав, что оступился, поддавшись эмоциям. А впредь будет следить за каждым своим вдохом и движением. Только бы Злата впустила его в свою комнату. Только бы согласилась выслушать…