Украденная беременность (СИ) - Лактысева Лека. Страница 36

Теперь, когда во все еще не обжитый толком дом согласилась перебраться Фифа, Лукьянов не знал, как сказать ей, что хотел бы рассчитывать на ее предпочтения в выборе обстановки. Может, женщина обрадуется возможности сделать все по собственному вкусу, а может, и нет…

Прощаясь с Фаиной накануне вечером, они условились, что сегодняшний вечер девушка посвятит поездке в Михалково и экскурсии по дому, в котором ей предстоит жить ближайшие полгода, выберет себе комнату. «А там, может, Фая войдет во вкус и заодно решит, где сделать детскую», — мечтал Федор.

Филимонову, как и было условлено, привез к шести часам вечера охранник, который дежурил в этот день у нее под окнами. Теперь Фаина уже не ломала голову над тем, кто за ней присматривает, и не могла злиться на Федора за предпринятые меры по ее охране: жизнь показала, что они были совсем не лишними.

В Михалково Фаина и ее сопровождающий прибыли уже по темноте, но улицы были освещены фонарями, правда, рассматривать особо было нечего: высокие сплошные заборы да тщательно уложенные пешеходные дорожки, обсаженные облетелыми по осени кустами.

Участок, на котором стоял коттедж Лукьянова, размерами на футбольное поле не тянул, но выглядел довольно просторным и тоже оказался огорожен высоким забором с камерами видеонаблюдения на нем. На территории, куда Фая въехала через автоматические раздвижные ворота, виднелось несколько молоденьких деревьев, одинокая скамейка, стоящая вдоль мощеной тропки — и на этом все.

«Интересно, почему Федор Андреевич не поставил беседку, не засеял газон? То ли так занят, то ли…» — додумать Фая не успела. Машина остановилась прямо у крыльца, на котором хозяин дома уже встречал дорогую гостью.

Федор узнал о прибытии Фаины по звонку домофона, который трижды издавал трель даже в том случае, когда автоматические ворота открывали снаружи. Лукьянов так спешил выйти навстречу девушке, что даже куртку не накинул: так и стоял на ступеньках, поеживаясь от морозного ветра, в своих любимых истертых от длительного ношения джинсах и свободном домашнем пуловере неопределенного серого с синевой оттенка.

— Рад тебя видеть, Фая! — Лукьянов не стал дожидаться охранника, выполнявшего заодно и роль водителя, и сам открыл дверь перед девушкой. — Пойдемте скорее в дом, на улице прохладно!

Фаине холодно не было: в салоне авто работал климат-контроль. Однако спорить Фая не стала. В беловатом свете энергосберегающей лампы Федор в его синеватом свитере показался ей совсем замерзшим.

— Я тоже рада нашей встрече, — улыбнулась она и прошла вслед за мужчиной в просторную прихожую, больше напоминающую холл в каком-нибудь солидном заведении. — Как-то у тебя тут пусто, — поделилась она первым впечатлением. — И двор такой же голый…

— Честно говоря, у меня пока во всем доме так, — не стал скрывать Лукьянов. — Все руки не доходили заняться обстановкой, да и хотелось, чтобы она нравилась не только мне, но и… — Федор запнулся, — моей женщине.

«А Лана? Она почему не обставила дом?» — чуть было не озвучила свой вопрос Фаина, но глянула на шагающего рядом мужчину, и прочла ответ в его глазах, из глубин которых на нее смотрели тоска и одиночество.

— С какого этажа начнем экскурсию? — попытался сгладить повисшее неловкое молчание Федор. — С первого или со второго?

— Думаю, с первого, тут ведь, в основном, хозяйственные помещения, да?

— Так и есть. Слева, — Лукьянов махнул рукой, — гостиная, кабинет и небольшая спальня. Справа — кухня с кладовкой, санузел и внутренний выход в гараж.

— Тогда, наверное, для начала заглянем на кухню, — Фаине было любопытно взглянуть на сердце этого дома. — Может, заодно и воды мне нальешь? Что-то я пить захотела, пока добиралась сюда.

— Прости, Фая, — тут же всполошился Федор. — Я так отвык принимать гостей, что даже не сообразил предложить тебе чай или кофе…

— Это не страшно. Главное — вовремя исправиться, — подмигнула девушка.

— Тогда сегодня я ухаживаю за тобой — на правах хозяина. Ты-то меня чаем уже дважды отпаивала!

— А вот возьму и соглашусь, — Фаина и сама не замечала, что начала флиртовать и заигрывать с Лукьяновым. — Вау! — открыла она рот, переступив порог…

Квартира самой Фаины имела современную улучшенную планировку, и на размеры своей кухни девушка никогда не жаловалась. Площадь кухни в доме Федора не сказать, что потрясала воображение, но была, на глазок, раза в два больше. Но главное не это.

Центром композиции, представшей глазам Фифы, был кухонный гарнитур, и вот он-то и вызвал удивленное восклицание. Слишком уж неожиданно ярким, насыщенным был темно-красный, переходящий в коричневый, цвет фасадов мебели. С этим сочным колером прекрасно гармонировала столешница. Фая не поверила глазам, подошла, погладила, а потом и поцарапала ногтем светлую, оттенка песка на пляже, поверхность, испещренную розоватыми и буро-красными вкраплениями.

— Натуральный камень?

— Да, гранит, — кивнул Лукьянов. — А почему «Вау»?

— Неожиданный выбор цвета…

Фаине и правда казалось, что сдержанный и довольно закрытый, судя по его поведению, директор компании InSecT должен предпочитать спокойные неброские цвета и оттенки. Но теперь она поняла, что слишком мало знает этого мужчину и поспешила с выводами.

— Так почему красный? — с интересом взглянула девушка на своего визави.

Лукьянов отвечать не спешил: пустил воду через фильтр, наполнил чайник, поставил его на конфорку, включил газ и только после этого со вздохом признался:

— Это память… о родителях. В нашем доме, где мы жили до их… гибели… была мебель практически такого же оттенка. Мама очень любила принимать там самых близких друзей и родственников, устраивать ужины и чаепития.

— Думаю, в доме твоих родителей было тепло и уютно, — мягко отозвалась Фая, про себя в очередной раз поражаясь тому, насколько трепетно относится Лукьянов к воспоминаниям о погибших.

— Да. У нас был очень гостеприимный дом, я знал почти всех сотрудников мамы и папы. Они работали вместе.

— Понятно. А у меня мама была учительницей начальных классов, — Фае тоже стало грустно: как бы она хотела, чтобы в детстве у нее была возможность хоть недолго пожить полной семьей.

— Была? — переспросил внимательный и проницательный Федор.

— Мамы не стало, когда мне было двадцать. Лейкоз. Такая острая форма, что просто не успели ничего понять и ничего сделать, — на глазах Фифы выступили слезы.

Лукьянов не выдержал, шагнул к девушке, положил руки ей на плечи. Она не оттолкнула его, и тогда он, осмелев, обнял ее, прижал к своей груди.

— Выходит, мы с тобой оба потеряли родителей? — произнес сдавленно.

— Мой отец жив, — куда-то подмышку Федору произнесла девушка и шмыгнула носом. — Но он всю жизнь отдал спецслужбам, так что в детстве я его видела нечасто, да и сейчас он далеко, хотя уже и на пенсии.

— Так вот откуда у тебя такие необычные навыки, — вдруг осознал Лукьянов. — Моя служба безопасности сбилась с ног, разыскивая тебя.

— Ну, нашли же, — по-прежнему не пытаясь отстраниться, проворчала Фая, и Федор, даже не видя ее лица, по голосу догадался, что она уже улыбается.

— Нашли, — подтвердил. — Все-таки начальник моей СБ тоже не зря свой хлеб ест.

— Да, настоящего профи мне вокруг пальца не обвести, — тут же признала Фаина. — Кстати, чайник вроде закипел.

Лукьянов оглянулся, убедился, что женщина права, неохотно разомкнул кольцо рук, в котором удерживал Фифу.

— Улун? Ганпаудер? Билочунь? — начал перечислять он, открыв дверцу одного из навесных шкафчиков и указывая на коробки с разными сортами китайского чая.

— Ой, ну раз уж у тебя такой богатый выбор, то я бы предпочла шу-пуэр, — блеснула познаниями, а заодно и изысканным вкусом Фая.

— Хорошо! Вижу, про чай ты кое-что знаешь, — весело хмыкнул мужчина. — Честно говоря, я — поклонник чайной церемонии. Давай, когда ты переедешь ко мне, я как-нибудь устрою для тебя такую?

— С удовольствием! — тут же согласилась Фаина.