Украденная беременность (СИ) - Лактысева Лека. Страница 56

— Я мечтал, что у моей дочери будет муж, а внуков — отец. Или ты успела выйти замуж?

— Отец есть, но мы еще не расписаны.

— Почему? — грозно сдвинул брови суровый ФСБшник. — Он что — не хочет жениться на тебе?

— Это я так решила. Мы оформим отношения после того как я рожу.

Подполковник недовольно поджал губы:

— Что за мода у вас, современных женщин? Живете годами без штампа в паспорте, рожаете без мужей, сыновей растите без мужского примера!

— Ты — лучший пример, па! — Фаина сделала жалостливые глазки и потерлась носом о плечо отца.

— Вот лиса! — мигом растаял тот. — Ладно, давай докладывай дальше: кто отец, как допустил, чтобы моя дочь без мужа рожала?

Фаина откровенно, как на исповеди, но и без лишних подробностей обрисовала сложившуюся ситуацию. Пока подполковник обдумывал ее рассказ, Фаина вспомнила, что Лукьянов все еще не знает, где она, и решила сразу же разузнать, можно ли как-то известить Федора, что она в безопасности и скоро вернется.

— Кстати, пап, отец моего ребенка сейчас наверняка с ума сходит от беспокойства, потому что не знает, где я и что со мной…

— А он что — не в курсе куда и зачем ты поехала?

— Нет… Я ему пыталась дозвониться, чтобы сказать, что иду на встречу с твоими ребятами, но у него было занято. Потом я телефон дома забыла, а Руфус сказал, что нам лучше пока не светиться.

— Это он прав, конечно, но, если мужик твой такой крутой спец, как ты говоришь, лучше мы сами его успокоим, чем он влезет куда не след. Позови-ка ко мне этого деятеля, — Иннокентий кивнул в сторону коридора, где дежурил охранник, — сейчас я его озадачу.

Фаина подошла к дверям, выглянула в коридор:

— Руфус, подполковник просит вас зайти.

Мужчина тут же последовал за ней в палату, отдал честь командиру.

— Вольно, — разрешил тот. — Значит, так: снимешь видеообращение моей дочери к ее… мужу. Перешлете это видеообращение ему на скайп, но, естественно, так, чтобы след вел в какое-нибудь интернет-кафе Москвы.

— Будет сделано, — тут же откозырял боец. — Могу выполнять?

— Погоди. Мы с Фаей сейчас обсудим, что она в обращении скажет, а вы пока подготовьте помещение, сделайте все так, чтобы было видно: дочка моя в безопасности. Но при этом проследите, чтобы в кадр ничего лишнего не попало.

— Есть!

Руфус вышел, а Фаина и ее отец принялись решать, как и что должна сказать женщина в камеру, чтобы Федор поверил ей и перестал волноваться и искать ее.

Когда видео было снято, подполковник глянул на часы и потребовал:

— Так, дочь. Марш спать. Полночь два часа как миновала, а ты еще не отдыхала.

— Но я хотела узнать про тебя… — попыталась запротестовать Фая.

— Про меня — завтра. Иди, дочь. Я тоже устал, — мужчина на миг прикрыл веки, и Фая поняла: отец держится из последних сил.

— Позвать врача? — спросила тревожно.

— Да, пусть зайдет. Доброй ночи, малышка моя.

— И тебе, па, — Фифа еще раз аккуратно приложилась ласковым поцелуем к отцовской щеке и вышла.

Иннокентий Лазарев, не открывая глаз, улыбнулся, слушая ее легкие шаги: пусть он устал за эти несколько часов, но само присутствие дочери делало его счастливым и придавало сил бороться с последствиями тяжелого ранения.

***

Несмотря на пережитые накануне волнения, а может, как раз благодаря им и накопившейся усталости, спала Фаина хорошо и утром проснулась с ощущением свежести и бодрости.

Высокая медицинская койка с ортопедическим матрасом оказалась неожиданно удобным ложем для сна, и даже слабый запах больничных антисептиков отчего-то скорее успокаивал, чем раздражал. У дежурной медсестры для Фифы нашлась и тонкая ночная сорочка, и больничная пижама нужного размера, состоявшая из фланелевых штанов и рубашки. Постельным бельем и парой полотенец Фаю также снабдили.

Утром, пройдя в отдельный санузел, Фаина умылась, почистила зубы капелькой найденной тут же зубной пасты, которую, правда, пришлось выдавить прямо на палец. Выходить из палаты в непривычном пижамном костюме из фланели в синюю клеточку было неловко, но надевать утепленные штанишки, в которых Фаина проделала весь путь до госпиталя, ей не хотелось.

Подумав, Фаина все же решила не переодеваться, отворила дверь, в четыре недлинных шага пересекла пустой коридор и заглянула к отцу.

Возле подполковника хлопотала медсестра.

— Вы кто? — попыталась она возмутиться, увидев Фаину.

— Это моя дочь. Доставили по моей просьбе, — остановил расспросы сам Иннокентий. — Доброго утра, Фая. Как спалось?

— Папа, я-то нормально, это ты мне должен рассказывать о своем самочувствии!

— Вот сейчас Карина поставит мне капельницу, сделает пару уколов — и буду живее всех живых! — изображая чуть больше веселья, чем испытывал, отчитался Лазарев перед дочкой. — Ты пока еще отдохни, малышка, и приходи ко мне уже после завтрака. У нас с тобой будет много времени, чтобы поговорить.

— Хорошо, пап.

Фаина вернулась к себе, уселась на широкий подоконник и, глядя в постепенно отступающую тьму за окошком, задумалась: ее по-прежнему беспокоило, как там без нее Лукьянов. Отец обещал, что Федор получит видеообращение, которое она записала с помощью Руфуса, уже сегодня в течение дня.

Хоть бы Федя понял, что все сказанное ею — правда, и ему не о чем беспокоиться! Хоть бы не переживал сейчас и не злился, когда она вернется.

Сроки отъезда — это был еще один вопрос, который беспокоил Фифу. Даже если она задержится здесь, подле отца, на неделю, то заказ сдать в срок успеет. В женской консультации она была почти две недели назад — проходила УЗИ. Однако через пару дней ей назначено очередное плановое посещение.

Но главное — Федор. Фифа понимала: вряд ли полученная видеозапись успокоит его настолько, чтобы он совсем перестал волноваться. Мужчина наверняка будет переживать до тех пор, пока не увидит ее, живую и здоровую, своими глазами. В общем, как ни крути, а задерживаться дольше, чем до вечера следующего дня ей, видимо, не стоит.

От раздумий молодую женщину отвлекла санитарка, которая принесла завтрак.

— А вот кашка вам манная, — приветливо улыбнулась она, — какао с молоком и булка с сыром. Могу еще творога принести, если хотите…

— Мне хватит того, что вы принесли, спасибо, — поблагодарила Фая.

Завтракала она второпях — ей не терпелось снова увидеть отца.

Подполковник Лазарев, которого пока кормили только жидким бульоном и не менее жидкой кашей на воде, уже дожидался дочку.

— Иди, присаживайся рядом, — позвал он ее, едва молодая женщина переступила порог. — Теперь уж наговоримся вдоволь.

— Наконец-то! — на этот раз Фаина все же устроилась на стуле, взяла руку отца в свои ладони. — Как же тебя ранили, папа?

— Как видишь, дочь, работа в охранном агентстве тоже не гарантирует, что в тебя не будут стрелять. — Подполковник хмыкнул. — Извини, подробности разглашать не имею права, но общую картину обозначу. На самого крупного клиента моего охранного агентства готовили серьезный наезд. Нам удалось это вовремя понять и предотвратить. Мы потянули за ниточку и вышли на крупную преступную группировку, которая, похоже, планировала устроить передел территорий, как в девяностых. Пришлось передать сведения моим бывшим коллегам и дальше работать вместе с ними. Верхушку банды мы почти всю взяли, но в том-то и беда, что не всю. И те, кто остался на свободе, жаждут со мной поквитаться. Отсюда и секретность.

— Значит, тебя ищут? — испугалась за жизнь отца молодая женщина.

— Не в первый раз, дочка, не в первый раз. Ты не беспокойся, преступники и меня не найдут, и на тебя не выйдут.

— Но тебе придется скрываться, пока всю эту банду не зачистят?

— Придется, родная. Так что прости, но я даже рад, что ты замуж не спешишь — я бы хотел побывать хотя бы на второй твоей свадьбе, раз уж с первой не сложилось.

— Побываешь, папочка! — Фая растрогалась, ресницы ее тут же увлажнились.

— Ну-ну, малышка, ты что это? — растерялся Иннокентий Лазарев. — Ты же у меня никогда плаксой не была.