Злата мужьями богата. Книга вторая (СИ) - Лактысева Лека. Страница 54

— Редамар провел ритуал, который возможен только между самыми близкими по крови родственниками. Он отдал всю свою силу Дагомару, сделав своего близнеца почти непобедимым. А потом уехал в самое дальнее из лесных владений, чтобы провести там в одиночестве свои последние дни.

— Но я не мог оставить брата одного! — глухо добавил Дагрон. — Я отправился вслед за ним, чтобы ухаживать, помогать, защищать Реда.

— Вот так и вышло, Злата, — вновь взял слова альд Селемар, — что Ред умирал на руках у Дага. Умирал долго и мучительно, в бреду и горячке призывая женщину, которая отвергла его… Мальчикам тогда было всего по двадцать пять лет.

Златка поежилась, представив себе эту жуткую картину: умирающий Редамар мечется в бреду, отталкивает своего брата-близнеца и выкрикивает имя альды Трешеры, словно она способна услышать его крики и явиться страдальцу хотя бы в видениях.

Теперь Воскобойникова поняла, отчего так мало верит женщинам ее старший муж, отчего нуждается в любви — но и бежит от нее. А ведь за последующие десять лет жизни Дагрон не единожды видел, как отказывались жены от мужей, как уходили на каторгу трижды отвергнутые мужчины, среди которых наверняка были знакомые, а может даже и друзья самого Дага.

— Кажется, я знаю, чего не хватает моим мужьям, — произнесла девушка задумчиво. — Знаю, что мне следует сделать, чтобы ты, Даг, раз и навсегда перестал сомневаться в моей любви и верности.

— Знаешь? — Дагрон поднял на жену полный боли взгляд. — Скажи мне, Лучик, что ты надумала?

36. Круг Сиятельной и Древо Плодородия (Плюмия)

Дагрон поднял на жену полный боли взгляд:

— Скажи мне, Лучик, что ты надумала?

Воскобойниковой и хотелось бы пококетничать, заставить мужчин уговаривать, чтобы она поделилась соображениями, но делать этого Злата не стала: слишком пристально и напряженно смотрели на нее все трое. А если считать Правителя, то и все четверо. Играть их чувствами в такой момент было бы неоправданной жестокостью.

— Вот смотрите, — заговорила она. — Когда я оказалась в Круге Сиятельной, Дагрон, Сандгрон, а потом и Ольгрон принесли мне брачные клятвы, скрепленные силами Тьмы, Света и Сиятельной. Так?

— Так, — подтвердил Ол. Остальные молча кивнули.

— А вот я никаких обетов не приносила… Это только я так отвертелась, потому что не понимала ваших слов и смысла происходящего, или женщины у вас только принимают клятвы мужчин, но сами ничего не обещают в ответ?

На этот вопрос взялся отвечать дед Дагрона.

— Знаешь, внучка, — заговорил он. — Я встречал в наших летописях упоминания о том, что в древности женщины тоже приносили своим мужьям брачные обеты. Но потом, когда Сиятельная Праматерь позволила одной женщине иметь сразу несколько мужей и отвергать их — эта традиция исчезла за невостребованностью.

— Ага. Понятно. Благодарю вас, альд Селемар, — кивнула Злата. — Ну, как говорится, «что не запрещено — то разрешено». Надеюсь, я не нарушу волю Сиятельной, если явлюсь в ее Круг с мужьями и присягну им в любви и верности…

— Ты всерьез намерена сделать это, Лучик?! — Даг прожег жену горящим черным взглядом.

— А что — похоже, будто я шучу? — парировала девушка.

— Не думаю, — пошел на попятную эльф. — Не замечал за тобой склонности к жестоким шуткам…

— Тогда у меня назрел следующий вопрос: где в Фейтауне находится Круг Сиятельной и когда мы сможем туда съездить? — Злата не стала обижаться на слова старшего супруга: видела, что он и без того слишком взволнован. Впрочем, Санд и Ол выглядели не менее потрясенными.

Заметив, что мужья Златы не в силах говорить, отвечать на ее вопросы снова взялся Верховный Правитель. Ему идея девушки явно понравилась: он посветлел лицом, на губах проступила теплая улыбка:

— Думаю, внучка, твои мужья пока просто не в состоянии поверить, что ты готова сделать ради них такой серьезный шаг. Круг Сиятельной, у нас, разумеется, есть. До него можно дойти пешком всего за четверть часа. И, если желаете, можете отправиться туда хоть сейчас: как раз успеете вернуться к обеду. О делах наследования мы с Дагомаром поговорим позже.

…Ни проводники, ни охрана в этой прогулке не потребовались: дорогу прекрасно помнил Дагрон. В лесном городе эльфов было мирно и безопасно, и даже хищные звери обходили двуногих жителей чащоб стороной.

Выйдя из гущи леса на очередную просторную поляну, Злата увидела стены Круга Сиятельной. Они состояли из плотно переплетенных меж собой древесных стволов и ветвей и были покрыты зеленым ковром листвы, на котором пестрели всеми оттенками радуги крупные бутоны и соцветия.

— Какая красота! — восхитилась девушка и уверенно зашагала к Кругу.

Она даже не обратила внимания на одинокое, отдельно стоящее дерево, под ветвями которого шла. И так бы и промчалась мимо, но налетевший порыв ветра стряхнул с одной из ветвей крупный золотистый плод с едва порозовевшим бочком. Плод, по виду что-то среднее между яблоком и персиком, упал прямо под ноги Злате, едва не стукнув ее по макушке.

Воскобойникова притормозила, подобрала паданку и, обтирая ее рукавом, обернулась к Дагрону:

— Это съедобно?

— Да… — кивая, начал отвечать эльф.

Не дослушав, Златка впилась зубами в сочную сладкую мякоть, откусив сразу добрую половину:

— Ум-м-м! Вкуснотища!

— …плюмы с Древа Плодородия съедобны, — договорил тем временем эльф, — но эльфийки лакомятся ими, только когда хотят зачать дитя.

— Зачать?! У-упс! — Злата уставилась на надкушенный фрукт. — А можно поподробнее?

— Отчего ж нет? — Дагрон как-то даже повеселел, глядя на озадаченную супругу. — Наши эльфийские женщины, в отличие от человеческих, способны к зачатию всего четыре раза в году. И даже когда желают понести дитя — происходит это не всегда. Но если съесть плюм — все обязательно получится.

— Да… вот тебе и райское яблочко… — вздохнула Воскобойникова. Потом махнула рукой: — Ай, рожать-то все равно когда-нибудь придется, — и доела вторую половинку фрукта.

Мужья переглянулись между собой. Глаза у всех троих загорелись, взгляды стали голодными и предвкушающими. Правда, Злата этого не заметила: она уже приблизилась к стене и приложила ладонь к одному из древесных стволов, ограждающих Круг Сиятельной.

— Приветствую, Сиятельная Праматерь, — шепнула неслышно. — Позволишь мне войти и принести клятвы верности моим мужьям?

Деревья расступились, образуя короткую тенистую аллею. Злата дождалась мужчин и вместе с ними прошла внутрь.

— Постой, Лучик, — окликнул ее Даг. — Если ты собираешься произносить слова брачных обетов в Круге Сиятельной — тебе следует скинуть все одежды…

— Это меня не остановит! — Воскобойникова слегка прикусила нижнюю губу, чтобы справиться с легким смущением: все-таки разгуливать голышом сразу перед тремя мужьями ей пока не приходилось. — А вы как же? — уточнила она.

— А мы тоже должны полностью обнажиться: мужчине не следует скрывать себя под слоями ткани ни от своей супруги, ни от взора Сиятельной… — объяснил эльф.

— Тем более уж кто-кто, а Сиятельная нас всех и без того насквозь видит, — добавил рыжик.

Выйдя в центр усыпанной мелким белым песком арены, голая, словно Ева в эдемском саду, Воскобойникова остановилась и поманила к себе Дагрона. Он приблизился. Если б не учащенное дыхание и плещущаяся в зрачках Тьма — догадаться о том, насколько взволнован мужчина, было бы практически невозможно.

Воскобойникова не знала, какие слова принято говорить в этом мире во время брачной церемонии, но это ее не смущало. Главное, что она вынесла из занятий с сиссой Маджестиной: когда творишь магические заклятия — важно как можно четче и однозначнее выразить свое намерение. А что может быть яснее и понятнее, чем знакомые с детства слова, которые произносят в церкви во время венчания?

— Силой Света, Силой Тьмы, именем Сиятельной Праматери, клянусь, Дагрон, муж мой, — заговорила Злата, — любить и почитать тебя в горе и в радости, в болезни и в здравии, до последнего вздоха — пока смерть не разлучит нас. Да будет так!