Вселенная шай-ти (СИ) - Котикова Мария Вячеславовна. Страница 71

- Ашай…

- Я тьма, мой свет, твоя тьма, и другой свет мне не нужен. И никогда не был.

Соня глубоко-глубоко вздохнула, подняла на Ашая глаза и, пугаясь собственной смелости, произнесла:

- Тогда покажи мне…

*

- А все-таки, что на мне написано? - спросила Соня, задумчиво изучая ладони своего шай-ти, сравнивая размеры, проводя пальцами по линиям жизни. Ашай лежал подле нее тихо и утомленно, перебирая ее свободно рассыпавшиеся по дивану волосы.

- Ммм?

- Просто… Ну, я поняла, что тебе понравилось, не совсем же глупая! - Соня облизала губы: пересохли. Хотелось пить, но тянуться за водой - это же надо вставать, на кухню идти… Было лень. - Только для меня весь нарисованный на мне цветочно-космический узор так и остался красивой, но картинкой! Несмотря на все твои рассказы.

Ашай хмыкнул, наклонил к плечу голову, будто к чему-то прислушиваясь, а потом сначала сел, на что Соня возмущенно замычала - ей так хорошо было! - а затем и встал, потягиваясь. В воздух сразу взметнулась переливающаяся золотыми искрами пыльца… Соне не нужно было зеркало: она знала, что покрыта ею с ног до головы.

- Ашай? Зачем ты…?

Без Ашая мгновенно стало холодно, Соня покрылась мурашками и принялась на ощупь искать хоть что-нибудь, похожее на одеяло. Под руку упорно попадались то короткая верхняя жилетка, то узкий двухметровый пояс, то прозрачная ткань и ничего, хоть отдаленно напоминающее покрывало.

Внезапно ей на макушку упало цветное, расшитое лоскутами и толстыми нитями одеяло, почти один в один то, под которым они с Ашаем спали в спальне, только у этого геометрический узор по краям был немного другой: здесь круги, вписанные друг в друга, а там треугольники с квадратами. Соня завернулась в него, как в кокон, с головой - и уже оттуда наблюдала за перемещениями Ашая. Он выключил свет, оставив только лампы-ночники, не разгоняющие ночную темноту, но придающие ей своеобразную мягкость, погремел чем-то на кухне, а потом и в коридоре, и через некоторое время поставил перед ней на стол блюдо со всякими мелкими вкусностями, а следом за ним их общую пузатую чашку.

- Ммм? - Соня мгновенно стащила с тарелки несколько орехов, спрятав их за щекой и став немного похожей на белку.

- Перебираться в спальню бессмысленно, а так спать ты бы замерзла - уже начала, просто не заметила, - объяснил свои действия Ашай, одновременно устраиваясь подле Сони под одеялом, великодушно размотанным и приподнятым с краю. - И мы оба хотели пить, а ты еще не отказалась бы чем-нибудь перекусить. Или я неправильно тебя услышал? - недоуменно нахмурился он.

- Нет, все так, и про воду, и про еду. И я бы сама встала, но ты меня, кажется, укатал… Но до спальни все-таки надо дойти, там ванная…

- Не надо, - возразил Ашай, делая большой глоток воды: хорошо, что они когда-то купили такую большую и вместительную кружку, ее объема хватало им обоим и при этом не чисто номинально. - Утром.

- Но мы же все в пыльце…

- Мне не мешает. И ты так вся золотая.

- Ладно… Но все-таки, расскажи про рисунки, - напомнила Соня, устраивая подбородок у него на плече и сонно моргая длинными ресницами. - Мне интересно. Должна же я знать, о чем просить Ат-шеру-ти, когда пойду к ней снова. Перед твоим отпуском.

- А ты пойдешь?

- Конечно! Но исключительно за росписью. Другое мне не нужно, - и поглядев на Ашая, Соня уточнила, - нам же не нужно, да? Мне… Я хочу только с тобой. И лучше ты будешь меня учить, как сделать хорошо тебе, чем кто-то еще - какому-то шай-ти. Нет, я благодарна за эту роспись, но делить с кем-то близость даже ради того, чтобы удивить тебя… Я просто не смогу.

- И не будешь, - ответил Ашай, пытаясь отогнать от себя нарисованную картинку: чужие руки на плечах Сони. - Никогда.

- Ты точно не хочешь… подобного?

- Нет, мой свет. Никогда и ни в каком виде. Мне больно даже представлять такое: делить тебя с кем-то… - Ашай резко качнул головой, отрицая даже намек на подобную возможность. - И неужели я недостаточно деятельно продемонстрировал всю степень своего желания? У тебя остались еще какие-то сомнения, что ты нужна мне такой, какая ты есть? Мягкой, нежной, безмерно упрямой - моей?

- Нет уж, подобных сомнений у меня уже не будет точно! Я на всякий случай уточнила, чтобы точно знать! Мало ли, это ваша какая-нибудь очередная культурная заморочка, не прошли обряд - все, не имеете права зваться настоящей парой!

- Соня, мы же не дикари какие!

- То есть я ошибаюсь?

- В корне, - подтвердил Ашай. - Понимаешь, я сам об этой особенности обучения шей-ти и шай-ти хоть и знаю, но чисто теоретически. Меня готовили к роли Тай-до-рю и моя махара посчитала, что включать данный аспект в курс моего образования попросту бессмысленно. Ту же Аль, свет Тай-до-но, учат… ну, последние несколько лет, когда стало понятно, что она скоро зацветет. Просто чтобы она знала, что ее ждет, могла контролировать процесс, привыкла к прикосновения - и удовольствие получили оба. А шей-ти легче доверится такой же, как она, и потом тоже легче.

Ашай понимал необходимость подобного обучения, зажавшийся свет - это больно и страшно, но правильно объяснить его обоснованность Соне не смог бы. Наверное, потому что сам не принимал такого.

- Ну да, я заметила еще на корабле - личное пространство у вас очень жесткое, никто не пожимает друг другу руки, как у нас, не обнимается, сидят все на пионерском расстоянии, чтобы даже локтями не соприкоснуться… - Соня решила сделать вид, что не услышала части про обучение Альтши.

- Да, мы же эмпаты, а тактильные ощущения данную способность только усиливают. А далеко не каждая тьма владеет собой в достаточной степени, чтобы действительно дождаться привыкания своего света к себе.

Соня попробовала озвученную мысль на вкус, покрутила ее так и эдак…

- Ты поэтому раньше настолько много и часто медитировал? И прикасался - тоже?

- А как мне было еще приучить тебя к себе? - удивился Ашай. - Я же, как ты выражаешься, твоих культурных заморочек не знаю, а ты моих и подавно. Вот и приходилось… танцевать вокруг до около да импровизировать.

И самым главным стало не сорваться: ведь и так было понятно, что тогда кроме него самого его не удержал бы никто и ничто. А Соня… Для нее высунуть нос из каюты первые дни казалось невозможным, так и сидела, забившись, как зверь в нору. И это приводило в чувство лучше любых объяснений, медитаций и даже медикаментов.

- Отпустить тебя я с первой встречи был не в силах - ты же моя, в тебе все пело для меня - но ты так боялась… Я посчитал, что просто не имею права заставлять тебя, как-то воздействовать - да, это возможно, но мне хотелось, чтобы ты сама пришла ко мне, чтобы близость была нужна не только мне, но и желанна для тебя. И на физическом уровне, и на эмоциональном.

- Уху, и вот если бы не Граф и Аль, то ходили бы мы с тобой вокруг друг друга еще черт знает сколько - я гулять, а ты медитировать. Или вообще не ходили…

Ашай молчал: ему вспомнился их первый раз, и Арена, и время после нее - повернуться оно все могло как угодно, но уже было так, как сделали и выбрали они сами.

- И все-таки, вернемся к нашим баранам… Ат-шера-ти сказала только, что тебе понравится. Машехра с Фенхом переглядывались и молчали, словно воды в рот набрали. Но они ничего не видели, - быстро уточнила Соня. - Я несколько раз перед выходом проверила, все ли прикрыто шалями!

- Если бы они это увидели до меня, то мне пришлось бы их убить, - Ашай прикрыл глаза, и стало непонятно: пошутил он или сказал всерьез. Соня считала, что тут было всего пополам: не убил бы, но внушение делать отправился, и парочка ученых несколько месяцев не смогла бы переступить порог их дома. В силу резко приобретенной скромности и вежливости. Это как болезнь, характеризующаяся на Земле сотрясением мозга и вывихом челюсти - Соня с ней никогда на личном опыте не сталкивалась, но дядя Михаил поминал ее достаточно часто.

- Тут настолько все личное?