Бездомный главнокомандующий (СИ) - Овская Алина. Страница 48

Но ты опять спутал его планы. Сумел, причём очень быстро, освободить столько отрядов, наподчинённых его, да, да именно его посланцами, что создал — целую маленькую армию. Оставался один шаг, и ты снова стал бы её главнокомандующим. Ведь все эти молодые воины больше признавали тебя, а не его своим командиром.

Но повторюсь. Он паниковал всё больше и больше. И дополнительным стимулятором для паники, видимо, послужило то, что в его (а он действительно считал все сопротивленческие отряды соей личной армией) отрядах ты стал иметь больше власти, чем он. Или он вдруг перестал ощущать мощность Ци, которой ты обладаешь. Хотя может быть, он почувствовал, что Вонг поглотил уже столько чужой магии, что начал постепенно ослаблять опутывающие его сознание подавляющие волю и иллюзорные чары Чена.

А может быть, причина была в чём-то другом. Сейчас не время и не место об этом гадать. С этим можно разобраться позже. Фактом оставалось то, что он до сих пор не без основания считал именно тебя главным претендентом на трон после гибели правителя. И начал свою игру. Но это ты у нас способен просчитывать любой ход на десять шагов вперёд.

А он, не более, чем на пару-тройку. Он правильно рассчитал, что Вонг захочет быстрой победы. Ведь он никогда не отличался терпением. Рассчитал, что он постарается убить правителя. Но не учёл, что пытаясь покрасоваться перед тобой, он тем самым позволит Вонгу тебя увидеть и узнать. Мгновенное промедление, которое произошло в результате этого, стоило им обоим жизни.

Я благоразумно промолчал, что жизни им стоило воздействие моей необычной магии. Выходит, мастер не заметил изменений в моей Ци. Ну, это и к лучшему. Хотя именно свет души открыл во мне те возможности, которые позволили перебороть магию Вонга, навсегда её уничтожив. А вместе с ней, развеяв влияние Чена, подчинявшего его сознание. Так вот о ком он меня пытался предупредить! Все эти годы он знал, что, точнее кто держит его в подчинении.

Глава пятьдесят девятая

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ

— Скажи, как ты это сделал и как долго будут находиться без сознания все приспешники Вонга? Я ведь не ослышался. Во дворце больше нет ни одного из них, кто бы ни валялся так же, как вот они, на полу. Я не для себя спрашиваю. Я-то примерно догадываюсь. А вот терпение правителя сейчас от любопытства и тревоги за своих подданных изойдёт на нет.

Я уже и позабыл, что мы в зале были не одни. Ладно, на лежащие на полу бессознательные тела, обращать внимание пока не стоило. Но правитель и остальные люди, находившиеся в зале, и так стоявшие неподвижно застывшими статуями, теперь и вовсе затаили дыхание, боясь пропустить хоть слово из сказанного мастером.

— Сделал это не я, а смерть их поработителя. Лежать без сознания они будут ещё как минимум полтора часа. Ах да… Позабыл кое-что сделать.

Отсрочив его действие на то время, когда большинство из воинов армии Вонга очнутся, я изо всей силы выплеснул из себя благословенный Шёпот тишины, охватывая им возможно большую территорию страны. Ну и одновременно, незаметно от учителя, снял ступор со всех (а я-то думал, что замерли только те, кто находился в зале) обитателей дворца.

— Теперь простые вояки, надеюсь, очнутся полностью избавленными от последствий оказанного на них влияния эманаций смерти. Вновь станут теми законопослушными горожанами, мастеровыми или крестьянами, какими были до порабощения их магией проклятого.

Я увидел, как правитель удовлетворённо кивнул на эти мои слова.

— А армейская верхушка уже почти вся перебита моими друзьями сопротивленцами. Кому, как не вам знать (я выразительно взглянул на мастера) сколько их разбросано по всей армии.

По залу прокатился вздох облегчения. Раздались шепотки, смущённое покашливание и шелест одежды наконец-то обретших свободу людей.

— Господин главнокомандующий.

Обратился ко мне правитель, игнорируя того, кто до сих пор стоял (толи до сих пор прячась, толи просто не зная, куда теперь себя деть) позади его трона.

— Разрешите взглянуть на ваш метательный нож.

Недолго думая, я наклонился к телу Вонга. Выдернул из его горла клинок, обтёр об его же одежду и, поднявшись по ступеням, протянул правителю. Чуть напрягшиеся охранники, тем не менее, пропустили меня к трону.

Бережно подхватив нож за серебристую рукоять, правитель внимательно рассмотрел его, проведя кончиком пальца по гравировке. Явно узнал (видимо легенды о метательных ножах преданной жены старшего сына правителя и их роли в жизни его наследников, помнят не только оружейники) и возвратил мне.

— А ведь у меня есть нечто недостающее до комплекта к этим ножам.

Многозначительно взглянул он на мои наручи. Чуть наклонившись к одному из охранников, правитель едва слышно что-то прошептал ему на ухо. А когда тот быстро куда-то удалился, невозмутимо выпрямился на троне.

Я мысленно взмолился: Неужели ещё одно изумительное «чудо» оружейного мастерства. Правитель уже, кажется, не раз одаривал меня такими мечами. Я, помнится, с радостью на следующий же день сбагривал эти изукрашенные каменьями и золотом вычурные игрушки кому-то из своих секретарей.

Усланный воин быстро возвратился, торжественно держа в вытянутых руках нечто продолговатое завёрнутое в тончайшую кожу, расшитую каменьями (ну, куда же без них) и серебряными нитями. Ну, хоть не золотыми, и то ладно. Правитель принял этот свёрток, кивком подозвал меня поближе и приготовился говорить речь.

Я научился определять это состояние души правителя, требующее обязательно сказать нечто помпезно-величественное ещё со времён, когда был простым гарнизонным офицером, вызванным в столицу для своего первого награждения. Приготовившись к длинной речи, я был приятно удивлён его напряжённо — коротким:

— На колени.

Опустившись перед правителем на одно колено, я увидел прямо перед своими глазами то, что он держал в своих руках. В богато расшитую тонкую кожу, оказывается, была завёрнута продолговатая шкатулка. В такую шкатулку не войдёт катана. Для этого она слишком короткая. В ней слишком много места для ещё одного комплекта метательных ножей или, тем более, сюрекенов. Во мне медленно начало зреть осознание того, что именно лежит в этой шкатулке.

Я оказался прав. Как только правитель приподнял её крышку, моему взору предстали те самые, описанные мастером оружейником короткие заплечные клинки. Их удобные серебристые рукояти украшал точно такой же узор, какой красовался на моих ножах и сюрекенах.

А металл коротких совершенных клинков был неотличим от металла моей катаны, покоящейся сейчас в ножнах на поясе. Я мысленно застонал. Недостающие до комплекта мечи. Как я этому не противился, но они всё-таки меня отыскали. Ну, хорошо, что хоть сами.

— Эти старинные заплечные клинки являются величайшей ценностью нашей семьи. Они принадлежали прародительнице всего нашего рода. Вместе с твоими ножами, ими наша прародительница не раз спасала жизнь своего возлюбленного супруга. Повторюсь, это бесценнейшая реликвия нашего рода. И по праву, она должна принадлежать тому, кто в очередной раз спас жизнь одному из его представителей.

Правитель коротко вздохнул, мысленно собираясь с силами для последующих слов. Его веки приопустились, скрывая горечь давней потери, но тут же взметнулись, взор прояснился, и в глазах правителя вспыхнуло какое-то решение.

— У меня уже давно нет жены. Мои дочери замужем за достойнейшими добропорядочными и честными людьми. Но не одного из них, я не вижу достойным сидеть на этом троне. Я слишком стар, чтобы ещё раз жениться даже для того, чтобы у меня родился наследник. А нашему государству в будущем нужен будет умный и сильный правитель. Ведь я не вечен, и придёт тот день, когда я покину этот мир.

Он неуловимым единым взмахом одного из подхваченных из шкатулки клинков рассёк свою и, приготовившуюся принять эти клинки, мою ладонь. Сжал своею рукой мою. Так, что наша кровь, смешавшись между наших ладоней, упала алыми бусинками на край помоста перед троном, мгновенно впитавшись в его камни.