Дух города (СИ) - Вайт Константин. Страница 45

Целитель Зиновий и хранитель низко поклонились князю и пошли за молодым гвардейцем, которого им выделили, чтобы показать спальни для гостей. Отойдя от группы начальников, гвардеец не выдержал:

— А что, вы и вправду целитель? И лечить можете, даже от моровой язвы? В народе ходят слухи о вас. Так ли это? — Не громко, стараясь, чтобы никто не услышал проговорил гвардеец.

— Так, так, — рассеянно отвечал Зиновий. — Лечить могу, но мало. И умею пока немного. Совсем недавно стал я целителем.

— И что, если я заражусь, вылечите? — В его голосе прозвучало столько надежды, что целитель сбился с шага и посмотрел на своего сопровождающего.

— Будет на то дозволение князя, вылечит, — грубо прервал его Савелий, — отведи нас сначала поесть. А то уже совсем скоро живот к спине прилипнет. Да и лечить пока не чем. Время нужно. — гвардеец покивал и молча пошел дальше показывая дорогу.

Они пошли в трапезную, а я опять внезапно переместился во времени. Оказался снова во дворе Московского Кремля. На площади, у входа в дом, стоял князь Орлов, выглядевший уже не настолько пышущим здоровьем, как прежде. Рядом с ним был целитель, который, напротив, выглядел куда как лучше, чем раньше. Добротная одежда и более упитанный вид превратили его в нормального человека, а не как прежде, когда он, казалось, стоял на пороге смерти. За его плечом стояли хранитель Савелий и какой-то поп.

— Ну что ж, — говорил уверенно князь Орлов, — покидаю я вас. Ждет меня императрица, буду дальше служить ей и Родине нашей. Осень уже вовсю. Снег скоро, а дел накопилось невпроворот, — он попрощался с сопровождающими, и сел в карету. Поп перекрестил отправившуюся вслед за ним кавалькаду и повернулся к целителю:

— Все в руках господа. И господь даровал нам спасенье. И вас благодарю за службу. Помогли вы. В трудную минуту не струсили, не сбежали, как многие, — он печально покачал головой.

— Это и наша забота, чтобы город выжил, жил дальше и процветал, — ответил целитель и поклонился.

— Но без князя Григория Григорьевича было бы трудно. Крепкая власть в трудное время нужна, — поп посмотрел вслед быстро удаляющейся карете.

— Нужна. Но очень уж жестко он наводит порядок. Сколько народу перевешал. Других насильно сгонял в больницы и похоронные команды. Одним словом, солдат! — вмешался в разговор хранитель.

— Перевешал он мародеров. А если там оказались невинные жертвы, то господь на небесах разберется. Люди же в похоронных командах деньгу получали, по восемь копеек за работу. Пусть и жестко, но разумно он поступал. И с голодом управились, и мор отогнали, — он повернулся к церкви, стоявшей невдалеке от них, и трижды, с поклоном, перекрестился, — идите, но не забывайте о своем долге перед господом, городом и народом!

Меня резко выкинуло из видения и последнее, что я запомнил — спины идущих рука об руку целителя и хранителя на фоне московского Кремля.

Обращение к читателям: Если вам нравится книга, не сочтите за труд и поставьте лайк. Добавьте книгу в библиотеку, а автора в друзья. Так вы сможет получать уведомление о публикации новых глав. Спасибо!

Глава 15

Здание ФСБ.

Наступал вечер. Илья Владимирович сидел в кабинете, за своим столом. Все бумаги подписаны, Максим назначен начальником специального отдела. Куратор от президента поставлен в известность. Все дела сделаны и, что бы с ним не случилось, он готов уйти спокойно. Можно собираться и ехать к Семену. Вполне возможно, что его уже давно и след простыл, но какое-то чувство подсказывало, что он еще в городе.

«А если Семен в городе, то искать его следует в том секретном месте, о котором знаем только он и я. Старая конспиративная квартира в одном из центральных переулков Москвы. О принадлежности ее к ФСБ уже давно не помнит и само ФСБ. Во времена перестройки удалось очень удачно погрести под ворохом бумаг нужные сведения. Хотя ведомство до сих пор оплачивает содержание этой квартиры, хвостов никто не найдет». Илья Владимирович в записке Максиму уже передал ключи от этой квартиры. Кто знает, что может пригодиться его сменщику.

Илья Владимирович решил пойти пешком. Погода располагала к неспешной прогулке. Улицы города наконец-то покрылись белым снегом и, ступая по нему, он вспоминал, каким этот город был раньше.

Илья Владимирович застал то время, когда на улицах звенели трамваи, в которые пассажиры запрыгивали на ходу. По переулкам носились извозчики и, перебегая дорогу, всегда приходилось опасаться за свои здоровье и жизнь. Потом появились автобусы и троллейбусы. А кони, вместе с извозчиками, покинули ставший вмиг неприветливым для них город.

Илья Владимирович смотрел на людей, которые шли мимо. Кто-то спешит домой с работы, кто-то, как и он, просто гуляет. На дворе уже двадцать первый век, а люди все те же, что и сто лет назад. Даже одеты многие весьма похоже. Как будто не было этого времени. Не было войн, смен правительства. И заботы у людей все те же. Хватит ли денег до зарплаты, или — куда съездить отдохнуть. Как это удивительно, что, несмотря на весь прогресс, наличие, подумать только, маленьких мобильных телефонов и дорогих личных автомобилей, — люди и желания остались такими же, как и сто лет назад. И даже нельзя сказать, что сейчас свободней дышится. Все то же самое — кто-то опасается ЧК, кто-то, наоборот, ничего не боится. Что демократия, что власть Советов, что царская власть. Подавляющему большинству это не важно.

И ведь точно так же им не важно, выживет ли целитель, не важно, что существуют хранители и живая вода. Все это затрагивает такую маленькую часть населения всей страны, что она — просто капля в море. Но при этом от этой маленькой части населения зависит благополучие большинства остальных жителей: чтобы не было войны, чтобы дети были сыты, чтобы платили зарплаты. И только единицы знают, как много сейчас стоит на кону — для всей страны, и для всего этого города, в частности.

На смену ностальгии пришли мысли о Семене. Старый товарищ всегда был резким, прямым и жестоким. Эти качества в нем и ценили. Ему бы генералом в армию — и на войну. Цены бы не было. Но нет, полюбил он под коверные игры на старости лет. Полюбил. И, главное, преуспел. С его-то опытом — неудивительно.

Илья Владимирович тихо вставил ключ в замочную скважину и, повернув его, открыл дверь. В квартире стояла тишина, пахло пылью, старостью и мочой. Он поморщился и, бесшумно закрыв дверь, прошел в комнату. Там тускло горел ночник. На столе были свалены пачки долларов и евро, сверху лежали паспорта. Сначала ему показалось, что в комнате никого нет, но, услышав легкое покашливание, он обратил внимание на слабое движение на кровати. Человек, который там лежал, стянул с себя плед. Илья Владимирович неосознанно отпрянул от открывшегося ему вида.

На кровати лежал древний старик. С редкими седыми волосами на обтянутой кожей голове. Он протянут руку в сторону стоявшего в оцепенении полковника:

— Кто здесь? — спросил дребезжащим старческим голосом, — это ты, Илья? Подойти поближе, — Илья сделал шаг, и присел на корточки напротив старика. На него уставились слезящиеся глаза с помутневшими зрачками.

— Да, это я. Семен? Что с тобой случилось? Это ведь ты? — старик то ли закашлялся, то ли засмеялся в ответ:

— Ты долго не приходил. Сдавал дела? Готовился умереть? Глупец!

— Что с тобой случилось? — Илья Владимирович пододвинул стул, и сел рядом, с ужасом глядя на то, что осталось от его друга.

— Я продал целителя. А Дух отомстил мне. Я идиот! — он снова закашлялся, — слушай, я все расскажу, мне надо облегчить душу. Выслушай меня, — в его голосе послышались умоляющие нотки.

— Я здесь, я с тобой. Рассказывай, — успокоил его Илья Владимирович.

— Я продал Оксану этому олигарху — Суханову.

— И почему ты не сбежал в тот же день? Ты же знаешь, что, если уехать, Дух тебя не достанет.

— Все моя глупость и жадность. Я сдал заодно и Александра — англичанам, американцам, Израилю и немцам. Всем, кому успел. За деньги и паспорта. И план у меня был хорош. Я взял билеты из Минска в Европу. Я бы спокойно скрылся, и никто бы меня не нашел. И Дух бы не достал. Но возникла одна проблема. Суханову срочно была нужна Оксана. У него уже были судороги. Он умирал, ему оставалось совсем немного. Он взял ее кровь.