Акт возмездия - Михайлов Максим. Страница 66

Варяг лгал ему в лицо, причем делал это откровенно и нагло, ничуть даже не пытаясь сыграть хоть малейшее правдоподобие, словно бы бросая тем самым вызов старшему наставнику. Однако уличить его во лжи не представлялось возможным. Действительно, кроме самого боевика никто из братьев на месте событий не был, а значит, то, что рассказывает Варяг и есть истина, как бы неправдоподобно она ни звучала.

– Ладно, пусть так… – взяв себя в руки, Илья ядовито осведомился: – Тогда откуда у ментов твой фоторобот?

– Мой? Да ты что? – в голосе Варяга мелькнула явственная издевка. – Чего же в нем моего?

Действительно, фоторобот предполагаемого убийцы, составленный со слов старшей дочери профессора, то и дело показывали по местным телеканалам. И сейчас он как раз красовался на мерцающем экране телевизора. Набросанный скупыми штрихами эскиз изображал молодого человека с квадратным волевым подбородком, туго обтянутыми кожей острыми скулами и слегка прищуренными глазами. Определенное сходство с Варягом при очень большом желании в рисунке проглядывало, но с равной долей вероятности, можно было считать его похожим еще на десяток тысяч парней. Не улика, абсолютно…

– Ладно, положим… Не хочу с тобой спорить… Но в любом случае ты отстраняешься от активных действий, для начала на месяц. Это мое решение, и оно не обсуждается. Ясно?

– Ого! – теперь Варяг уже точно издевался и вовсе не думал это хоть как-то маскировать. – Целый месяц! А если на меня в подворотне какие-нибудь хачи прыгнут? Что тогда делать? Ноги рисовать, или можно все-таки пару-тройку челюстей на сторону вывернуть? А, начальник? Чего молчишь-то?

– Как я устал от тебя… – Илья с тяжелым вздохом опустился в кресло, стоящее напротив того, в котором развалился Варяг. – Ну ты что, в натуре не врубаешься, что своими художествами ты всех нас подставляешь, а? Ведь влетишь рано, или поздно… А тогда уже мало никому не покажется… Через тебя всю цепочку менты вытянут. Понимаешь, нет?

– А, бог не выдаст, свинья не съест, – пренебрежительно махнул рукой Варяг. – К тому же мент есть мент, он за баксы мать родную продаст, не то, что преступника на свободу выпустит. Так что выкупите меня вовремя и все дела…

– Как же… Выкупишь тебя… Они за русских экстремистов деньги особо не берут… Боятся… Вон 18-ый как прочно приземлился… Не вытянуть… Хотя уже на какие только рычаги не пытался давить…

– Это точно, – неожиданно вмешался в разговор старших, молчавший до сих пор Андрей. – Вон азербоны, что Пашку Сергеева искалечили, того и гляди на условные сроки соскочат…

Сказал и тут же пожалел об этом, смутился, пряча глаза, под пытливым взглядом Ильи и нарочито равнодушным, а на самом деле предельно внимательным Варяговским.

– Ну-ка, ну-ка поподробнее о Сергееве. Что там за история? – на самом деле Илья и сам был рад переменить скользкую и неприятную тему разговора, как раз вовремя ученик выручил.

Получалось очень даже удобно, вроде и Варягу внушение сделал, и до серьезных разборок с непредсказуемыми последствиями не дошло. К тому же о происшедшем с учеником их школы уже гуляли какие-то невнятные глухие слухи среди педагогов, так что невредно было разобраться в них поточнее.

– Да его азербайджанцы толпой чуть насмерть не забили. Приняли за скинхеда…

– Кого? Сергеева? – Мещеряков невольно хохотнул. – С чего это? Он же у нас всегда был болен толерантностью в прогрессирующей и весьма тяжелой форме…

– Вот именно, что был… Однако, это не помогло, даже наоборот. Там целая история была, – заторопился, гордый вниманием старших Андрей. – Короче чуркобесы объединились и решили по интернету скинов вылавливать на живца…

– Скинов на живца? – ухмыльнулся одними губами Варяг. – Это как, например?

– Ну, писали на студенческих форумах, что их притесняют кавказцы, просили помощи. А тех, кто откликался, выдергивали на стрелку и там уже толпой месили…

– Во как! Молодцы, хорошо придумали, – скривился Варяг. – А если те, кто откликался, оказывались не скинхедами?

– Да им по фигу было, кто там особо разбираться станет? Если очень хочется кого-то отпинать, повод всегда найдется, доказывай потом, что не скин… Вот и Пашка так влетел, он же вечно в каждой бочке затычка. Вот и тут начал умничать, советы давать, потом и на стрелку приехал. Ну а там уже ждали… Короче, несколько раз из травматика словил в башку и пару ножевых, почти в сердце. Чудом жив остался.

– И дальше что?

– А дальше, азербонов повязали прямо тут же. Это все в метро было, и кто-то из пассажиров милицию вызвал прямо из вагона по кнопке. Машинист передал ментам, на той станции, с которой отъехали, они выходы перекрыли, и давай всех похожих грести. Ну и зацепили того, у которого травматик был. Скинуть-то пожадничал. А дальше просто. Раны от пистолета у Пашки, и этот тип на той же станции со стволом из которого свежей гарью несет. Что еще надо? Ну а через него на остальных вышли. Их там всего четверо было. Один русским представлялся, а трое уже потом подошли. Ну а после, конечно, разбежались в разные стороны, но тот, что вляпался, один хрен всех сдал.

– Ладно, с этим понятно более менее, – задумчиво прокомментировал Илья. – Влипли джигиты по полной. Тяжкие телесные и так статья не подарок, а тут еще организованная группа, по мотивам национальной нетерпимости, да еще с применением оружия… Не слабо огребутся ребятишки, лет на десять потянет, если не больше…

– А вот и нет, – Андрей грустно усмехнулся. – Наши на суд ходили. Там открытые заседания, всем можно присутствовать. Говорят, родители азеров судьям и прокурорским от души денег заслали. И теперь чуть ли не условные сроки получить хотят. А самих этих уродов даже не закрыли, все под подпиской дома сидят, на заседания на крутых тачках приезжают. Шутят, смеются, смотрят свысока. Как же, герои, блин…

– Да ладно, – махнул рукой Илья. – Там статьи слишком тяжкие, сколько денег не засылай, а даже по нижнему пределу будут только реальные сроки и не маленькие.

– Да в том-то и дело, что они все по хулиганке идут. Представляете?! Чуть пацана толпой не убили, а их судят за хулиганство в общественном месте!

– Вот как? – задумчиво, будто про себя повторил Варяг. – Да, несправедливо как-то получается… Если кто из наших чурбана завалит, так чуть не пожизненное отхватывает… А эти, значит, просто пошалили… А где их судят-то? Сходил бы глянул на цирк, раз вход свободный…

– Да в Михайловском суде, по месту преступления. Там как раз завтра заседание, на двенадцать дня по-моему… Наши ребята тоже идти хотели, послушать, чего из этого выйдет…

Варяг молча покивал головой, запоминая…

Судебное заседание произвело на него тяжелое впечатление, подготовленный эмоциональным рассказом младшего брата он ожидал увидеть нечто подобное, но действительность, как это не редко бывает, превзошла даже самые неприятные предположения. Внутрь Варяг просочился сравнительно легко, несмотря на дюжих молодцев в камуфляже ненавязчиво отсекавших еще на входе всех лиц мужского пола и славянской внешности. На сутулого паренька с толстенными линзами очков в пол лица стражи порядка просто не обратили внимания. Указания им были даны четкие: по возможности не пропускать в зал заседания молодых крепких парней с короткими стрижками. Под данное описание сгорбленный в три погибели "ботаник" явно не подходил, так что и задерживать не стали, бросив мимоходом в спину что-то едко-презрительное. Впрочем, сарказм охранников в данном случае пропал даром, Варягу было абсолютно наплевать на то, как его воспринимают окружающие. Если маскировка помогает проникнуть туда, куда требуется, то почему бы ей не воспользоваться? А на общественное мнение плевать с высокой башни. Если будет нужно он и в говночиста переоденется, и в пидора, лишь бы дело сделать.

Попав в зал, Варяг занял удобную для наблюдения позицию в самом дальнем углу, еще сильнее сгорбился для верности и постарался стать как можно более незаметным для окружающих, сам все видя и все замечая. Раствориться в набившейся в зал заседания толпе было не трудно, в основном все собрание состояло из кавказцев, слишком гордых и увлеченных собственной мужественной самостью, чтобы замечать вокруг кого-то еще кроме самих себя. Тут же присутствовали и несколько женщин той же национальности, вопреки мусульманским традициям одетые довольно смело и с вызывающей роскошью. Похоже, подсудимые были отнюдь не из семей бедных гастарбайтеров, по крайней мере, внешний вид их родных и знакомых свидетельствовал именно об этом. Самих "виновников торжества" Варяг тоже внимательно рассмотрел. Они заходили в зал совершенно самостоятельно без милицейского сопровождения, сами проходили в отгороженный решетками закуток, дверь в который была гостеприимно распахнута и удобно устраивались на скамье подсудимых. Держались они свободно и расковано, много шутили, смеялись, перебрасывались бодрыми репликами с отделенными от них символической решеткой родными. Ни страха, ни раскаяния на лицах несостоявшихся убийц Варяг не заметил. Хотя он и не ожидал от них подобных чувств, но веселый и горделивый настрой подсудимых его все же несколько покоробил и даже возмутил, слегка выведя из привычного бесстрастного равновесия. Хотя, наверное, правильнее будет сказать, что Варяг не возмутился, а просто добавил лишнюю гирьку на чашу своих личных весов воздаяния и справедливости, и как знать, не эта ли именно маленькая гирька в итоге помогла ему принять решение.